COVID-19. Высокоцитируемый источник
29.08.2020Как мы уже говорили в первых двух частях, при анализе массива информации о коронаврисусном заболевании-2019 в картину заболевания укладывается несколько утверждений. Во-первых, складывается утверждение № 1, что чем больше летальность от острого коронавирусного респираторного синдрома в ряду ТОРС1-БВРС-«ТОРС2» (COVID-19), тем меньше его патогенность и вирулентность.
«Человеческие» коронавирусы известны с 1960-х годов, при этом 4 из них вызывают легкую форму ОРВИ — это коронавирусы HCoV-OC43, HCoV-229E, HCoV-NL63 и HCoV-HKU1. 3 других вызывают ТОРС (8096 заболевших при средней летальности 9,6%) и БРВС (2519 заболевших при средней летальности 34,3%), а также ковидную инфекцию 2019 года (16,5 млн заболевших при средней летальности около 4%). В 2015 году в Южной Корее произошла вспышка ближневосточного респираторного синдрома БРВС, в ходе которой заболело 183 человека, умерло 33 (летальность т.о. составила 18%). Это была крупнейшая внутрибольничная вспышка острого респираторного синдрома, вызванного коронавирусами, за пределами Аравийского полуострова. Еще раз: это была госпитальная вспышка особо опасной инфекции. Это интересно, потому что большинство предыдущих особо опасных инфекций — это «полевые», а не больничные инфекции.
Утверждение № 2, которое можно пока подавать только именно как ощущение, состоит в том, что вероятность тяжело заболеть этими тремя коронавирусными неофитами напрямую связано с таким понятием как «степень вирусной контаминированности». Т.е. количеством т.с. вирусной «грязи» на руках, одежде, обуви, стенах, поверхностях, мобильных телефонах и пр. Объясняется этот факт так: вы не можете заболеть проглотив, вдохнув, размазав по коже 1 вирус. И 10. И 1000. А вот, если вы находитесь в очаге, то вероятность 1 раз размазать миллиард вирусов или 20 раз условно по 50 миллионов резко возрастает.
Чтобы читатель смог меня правильно понять, я должен уточнить, что, например в 1 капле морской воды содержится примерно 10 миллионов разных вирусов (другие источники пишут, что миллиард!). Далеко не все они патогенны, но все же, некоторые очень патогенны. Всего же общее количество вирусов на Земле, как отдельных вирусных тел, оценивается ошеломляющим числом 10 в 39 степени. Однако мы, буквально купаясь в океане вирусов, не заболеваем. Тот же, кстати, закон больших чисел действует при таком процессе как канцерогенез: ежесекундно почти каждая клетка нашего тела испытывает примерно 10000 канцерогенных воздействий. На выходе: ежесуточно образуется до 2500 мелких мутаций, с которыми легко справляется наша внутренняя генетика. Но большинство не заболевает.
Утверждение № 3 — по-видимому, именно из-за очевидности концепции «степени вирусной загрязнённости» заражается такое количество медиков: они находятся в вирусном очаге долго, имеют прямой контакт со слюной, потом, испражнениями пациентов, вирусной грязью на их одежде, постельном белье, носилках и пр. инвентаре. Поэтому прописная истина студента 2 курса о том, что самое грязное место в больнице — это не туалет, а медицинские носилки не лишена оснований.
Из утверждения № 2 следует также утверждение № 4: при огромной степени загрязнения вирусными частицами перестаёт играть какую-либо роль возраст, количество одетых средств защиты, степень соблюдения гигиенических мер, тяжесть сопутствующих заболеваний и иммунный статус контактирующего человека. Т.е. всегда есть какая-то концентрация вирусных тел N в воздухе, на дверных ручках, одежде и пр., при которой заболевает даже 100% здоровый и 100% иммунный индивид, соблюдающий все меры предосторожности. Именно поэтому, видимо, настолько разняться летальность, например в Италии и скажем Норвегии. Это не летальность 2 разных заболеваний, как выглядит на первый взгляд, это летальность двух разных концентраций вирусов на метр поверхности в домах заболевших. Почему так получилось, ещё предстоит выяснить.
На фото пассажиров в Сиэтле не пускают в трамвай без маски во время пандемии «испанки».
Утверждение № 5: маска не избавляет от вируса, она лишь снижает, порой значительно, количество вирусной «грязи», ингалируемой человеком при случайном контакте. То же самое можно говорить о мытье рук и других мерах предосторожности. Т.е. утверждение «медицинские работники носят герметичные костюмы, дышат в замкнутом контуре, носят 3 пары перчаток (да именно столько слоёв перчаток входит в стандартный противочумный костюм) и при этом заболевают, какой же смысл в масках?» логично только при непонимании принципа степени вирусного загрязнения. В продуктовом магазине, где заставляют надеть маску, не лежат штабелями больные ТОРС на ИВЛ, постоянно извергающие из себя мокроту.
Все помнят видео из реанимационных отделений Италии, Франции, Испании, где на пациентов одеты специальные шлемы а-ля космонавт (Helmet NIV и также Helmet CPAP). Это сделано для снижения количества вирусной грязи в очаге, извините за немедицинский сленг. И если бы кто знал, как украинские медики мечтали в марте-апреле 2020 года, что в украинские отделения реанимации кто-то завезёт подобные герметичные шлемы для неинвазивной вентиляции пациентов с дыхательной недостаточностью. Но почему-то о том, что ИВЛ благодаря такому герметичному маске-шлему может быть неинвазивным, т.е. в ряде случаев прогностически более благоприятным для тяжёлого пациента, забывают до сих пор. И это воспринимается как откровение.
Три медицинских утверждения, которые нужно запомнить о масках. 1. Маска — лучше, чем ее отсутствие, но она не панацея. 2. Маска эффективнее на больном человеке, нежели на здоровом, с точки зрения распространения. 3. Маски нужно время от времени менять. Исследование, проведённое американской CDC (Centers for Disease Control and Prevention), показало, что более чем в 50% случаев заболевший ковидом не мог идентифицировать человека-источник инфицирования.
Переменная вирусного загрязнения определяет изменчивость летальности в коронавирусном уравнении. И так было не всегда и не со всеми инфекциями. Например, Эбола имеет примерно ту же летальность, независимо от места возникновения. То же и с чумой, и с холерой, и с оспой. Колебания же летальности COVID-19 слишком значительны, чтобы не обратить на них внимание: от группы «Йемен — 28,0%, Великобритания −15,3%, Бельгия — 15,1%, Италия — 14,3%», до группы «Китай — 5,4%, Финляндия — 4,5%, Германия — 4,4%» и, наконец, до групп «Люксембург — 1,8%, Саудовская Аравия — 1,0%, Израиль — 0,8%». Показатели специально выбирал так, чтобы не сложилось впечатление о заангажированности или возможной неточности официальной гос. статистики по какой-то из стран. Например, Таджикистан — 0,8% или Руанда — 0,3%.
Раздающиеся очень часто-громко суждения, что мол настоящая летальность — это летальность на судне Diamond Princess (мол, идеальный эксперимент) — 1,8% — лишены истинности, т.к. официальная трансмировая статистика даёт цифру 4,1%. На момент объявления ВОЗ пандемии 11.03.2020 года летальность составляла 3,6% (из 118319 заболевших на тот момент умерло 4292). Сегодня на 25.07.2020 года 15,8 млн заболевших, 641 тысяча умерших. Это все те же 4,1%. Закон больших чисел не обманешь. Кроме колебаний от страны к стране, имеются явные колебания от расы к расе: в США латиносы и афроамериканцы болеют COVID-19 явно более тяжело.
Столь широкие колебания не могут быть объяснены ни качеством и уровнем медицинской системы — США и Британия имеют одну из наилучших. Ни недавней национальной реформой медицины как в Италии (в результате реформы много посокращали и пациенты лежали в коридорах, чего не было нигде в Украине, странах Балтии, Восточной Европе).
По поводу происходящего в РФ обратимся к зарубежным высокоцитируемым источникам, точнее источнику, имеющему на просторах бСССР, (извините, бСНГ) наибольший индекс цитированности в СМИ. Лукашенко Александру Григорьевичу. Сразу приведу ссылку.
«Особенно наши родные братья на востоке уж так озабочены… Не тем путём пошли, видите ли. Чтобы идти путём Беларуси, надо иметь систему. А систему, даже в постсоветских республиках, кроме нас, разрушили напрочь. Инфекционные больницы уничтожили, специалисты разъехались, микробиологов, вирусологов, эпидемиологов никто не готовил. Теперь пожинают плоды. И в нас камни бросают», — возмутился белорусский лидер.
Таким образом, про резкий негатив от разрушения выстроенной за многочисленные десятилетия медицинской системы, оказывается, говорят не только наши местные «дурноватые» «врачихи» и «врачицы». Об этом говорит наиболее высокорейтинговый в Украине политик, годами сохраняющий и десятилетиями удерживающий просто заоблачные украинские рейтинги. Это хороший пример для тех, кто любит собственный рейтинг. Ещё раз. «Чтобы идти путём Беларуси, надо иметь систему. А систему, даже в постсоветских республиках, кроме нас, разрушили напрочь. Инфекционные больницы уничтожили, специалисты разъехались, микробиологов, вирусологов, эпидемиологов никто не готовил. Теперь пожинают плоды». Статья не об этом, но, сколько этот человек сделал для белорусской онкологии и трансплантологии, кардиохирургии и фармацевтики нашим вновь обретённым министрам и вновь обретённым главным санитарным врачам никогда и не снилось.
Артём Машуков
