Закат синдиката Путина

4 июня 2015 года входит в историю не только как подвиг украинских воинов в сражении под Марьинкой, из которой российские бандиты уползали, оставляя обильные кровавые следы.

Этот четверг, международный день детей-жертв военной агрессии, день рождения Густава Маннергейма, и, кстати, день Софии — запомнится как заря новой свободы над Европой.

Достаточно упомянуть, что (предсказав это еще вчера здесь на NEWSSKY, мы стали свидетелями нового обвала российского рубля и возобновления падения цен на нефть. Даже героине нашей вчерашней публикации Эльвире Набиуллиной пришлось сегодня самолично выступить и заявить, что признаков оздоровления экономической ситуации в России пока не наблюдается.

На этом фоне звучат осторожные официальные заявления наиболее компетентных украинских министров о том, что дно негативных макроэкономических показателей — пройдено. Это дискуссионный вопрос, но контраст — показателен. Однако, вовсе не экономика была name of the game 4 июня.

Днем под Астраханью разбился истребитель Миг-29. Через несколько часов в Воронежской области после посадки перевернулся фронтовой бомбардировщик Су-34. На полигоне под Волгоградом застрелился боец-контрактник, причем пуля, пробив его голову, срикошетила в голень “коллеге” по позорному наемничеству.

Божий суд.

На фоне поражения под Марьинкой путинские “петрушки” Валентина Матвиенко и Дмитрий Песков истерически грозили украинскому народу вводом российских войск (не правда ли, в условиях присутствия 10-тысячного российского контингента только на территории “Ошметков”, это не может не вызывать иронию?).

Однако, ужас этих двух соучастников военных преступлений вызван не только хаосом, охватывающим российскую так называемую “армию”, главной ударной силой которой являются мобильные крематории.

Но и тем, как поют на допросах десятки сотрудников ФИФА, которых 4 года исправно записывал на диктофон ФБР “крот” Чарльз Блейзер (я думаю, что Киеву впоследствии, когда Чарльз отдохнет, надо пригласить его в Киев и как-нибудь наградить) — выдавая по дюжине признаний в день! Можно быть уверенным, что обстоятельства покупки тамбовской ОПГ (термин кооператив “Озеро” Станислава Белковского устаревает — теперь следователи десятка стран заучивают произношение добрых старых: tambovskaya и malyshevskaya criminal community) права на проведение ЧЕ-2018 уже известны следствию .

Но и это не предел — именно по художествам гг. Зубкова, Сердюкова, Бастрыкина и Путина испанская Фемида, разобравшись с массивом данных многолетней операции “Тройка”, завела масштабные уголовные дела…

Ах, Путин-Путин, в те времена…В общем, те, кто любит Питер так, как я люблю его я, поймут, что именно я имею в виду. В ту прекрасную “ураганную” эпоху будущий “плешфюрер”, ныне размахивающий заржавевшей ядерной дубиной — был всего лишь милым референтом, организовавшим в саунах выступления тогдашних “Маш Звездных” (на фото).

Не верите? Пруф: kasparov.ru

Но и это ему теперь припомнили — а это не считая лондонского процесса, амстердамского расследования, преследований со стороны “Юкоса”, начала работы по двум масштабным украинским искам. Конечно, Вы скажете — ну и что, ведь обезумевшему Ботоксиану все вышесказанное до лампочки, он бросит свои армады зомби на Европу!

Что ж, в таком случае, десерт.

Несколько часов назад заместитель помощника президента США по национальной безопасности Бен Родс заявил о том, что Вашингтон готов применить дополнительные средства из своего арсенала в случае эскалации конфликта на Донбассе. Несколько ранее сегодня Берлин и Белый Дом объявили о солидарной позиции в отношении ужесточения и расширения санкций против российского агрессора, что и будет предложено ими в ходе скорого саммита “Большой семерки”.

Все эти события свидетельствуют о следующем — жертвенный героизм украинского народа начинает достигать своей цели. А эта цель состоит в разгроме криминального синдиката Владимира Путина, представляющего собой наибольшую угрозу существованию человечества со времен Адольфа Гитлера и Иосифа Блаттера…ой, извините, Зеппа Сталина.

4 июня мы стали свидетелями явления, которое в больших войнах называют “переломом”.

Максим Михайленко