Сила христианской любви, или две короны святого преподобного Максимилиана Кольбе

14 августа 2022 года исполнилось 81 год со дня мученической кончины польского францисканца св. Максимилиана Кольбе (1894 — 1941 гг.), польского монаха-францисканца, священника, добровольно принявшего смерть в концлагере Освенцим ради незнакомого ему человека. Раймунд Кольбе (именем «Раймунд» он был наречён в Крещении) родился 8 января 1894 г. в городе Здуньска Воля, который тогда находился на территории Российской империи, в семье мелких предпринимателей.

Его отец был этническим немцем, а мать — полькой. Хотя чрезмерно благочестивые поляки (и даже преподаватели «закона Божия») утверждают, что был он чистокровным поляком. Но это не так. Но суть не в том, кем он был по крови, а в том, какие заветы духа он оставил не только Польше, но и всему миру.

Генеральный викарий францисканского ордена, отец Ян Мацеевский, о святом Максимилиане сказал, что именно он является своеобразным пророком сегодняшнего дня. «Его пророчество говорит о семье. В кризисе отцовства он говорит об отце семейства. В кризисе ценностей о человеческом достоинстве. Мы не хотим комментировать сегодняшний день, потому что видим, что происходит. Достаточно посмотреть и на наши польские улицы. …Разве св. Максимилиан сегодня не угрызения совести? Мы так легко сдаемся, мы, христиане, тоже посвященные люди. Мы смотрим на зло и говорим — что я могу сделать? Мы привыкли к плохому. …Жертва Максимилиана говорит о том, что в жизни есть вещи, к которым нельзя привыкнуть. Он знал, что необходимо помочь человечеству посредством новой — по тем временам — евангелизации… Быть пророком — это не предсказывать будущее, а показывать Бога человеку, вести к нему».

Вспомним основные вехи земного пути этого великого святого. Раймонд получил свои первые уроки дома. Польских школ тогда не было, а родители не хотели отдавать детей в русские школы. Итак, Раймонд учился читать, писать и считать самостоятельно. Вскоре он начал помогать родителям в магазине.

Иоанна Возняк из Здуньской Воли, родственница св. Максимилиана, однажды сказала, что именно он её научил преданности другому человеку. «В наше время это было бы невообразимо сложно… Максимилиан был харизматичным человеком, не соответствовавшим времени, в котором он жил. Он опередил свое время. Он был провидцем. …То, что он сделал, было большой работой», — сказала она. По ее словам, святого помнят в семье как нормального человека. «Мы помним его маленьким Мундеком. Он был возмутителем спокойствия. Он мало чем отличался от остальных детей, разве что хорошо учился. Ему нравилась математика, он сам выучил латынь», — рассказала она журналистам.

Однако он не был идеальным мальчиком. Однажды, увидев резвость сына, мать упрекнула его: «Мунк, что с тобой будет?» Мальчик был смущен и серьезен; с тех пор он стал посвящать себя молитве у домашнего алтаря. Ему было около 12 лет, когда он попросил Богородицу, чтобы Она сама ответила ему, кем он будет. Как он позже сказал своей матери, ему явилась Дева Мария с двумя коронами, белой и красной, и спросила, не хочет ли он их. «Белый означал, что я останусь чистым, красный — что буду мучеником. Я ответил, что хочу обе. Потом Богородица приятно посмотрела на меня и исчезла». Произошло это в приходской церкви в Пабьянице.

Шло время, и Раймунд вместе со старшим братом Франтишком с детства отличались высокой набожностью и мечтали стать монахами-францисканцами, а поскольку в России католические монашеские ордена были запрещены, братья в 1907 г. нелегально пересекли русско-австрийскую границу и поступили в предсеминарию францисканцев-конвентуалов во Львове. В 1911 г. Именно там Раймунд принес свои первые обеты и взял имя Максимилиан, а в 1914 г., принося вечные обеты, стал именоваться Максимилиан-Мария, чтобы таким образом подчеркнуть своё глубокое почитание Пресвятой Богородицы.

Не исключено, что это произошло под украинским влиянием, ведь почитание Богородицы является глубокой чертой именно украинской духовной культуры, оно вошло в нашу ментальность, как сугубо подчёркивал митрополит Илларион (Огиенко).

В 1912 г. руководство Ордена направило Максимилиана на учебу в Рим, где он изучал философию и теологию, а также интересовался математикой и физикой. В Столице Петровой юному францисканцу довелось стать свидетелем бурных антихристианских манифестаций. Особенно запала ему в душу одна из них, проводимая масонами в память о Джордано Бруно. Участники шествия несли черную (кощунственную) хоругвь, где люцифер попирает св. Михаила-Архангела. На площади Св. Петра они раздавали листовки, где было написано, что «сатана должен царить в Ватикане, а Папа — служить ему».

Тогда-то у отца Максимилиана и появилась мысль создать в противовес врагам веры и Церкви Militia Immaculata («Воинство Непорочной Девы»), с целью обращения к Богу грешников и отступников через заступничество Пресвятой Богородицы. Сам он был убежден, что началась «эпоха Непорочной», когда, согласно пророчеству из Книги Бытия, Жена (Мария) должна раздавить голову змия.

В 1918 г. Максимилиан Кольбе стал священником, а еще спустя год вернулся
уже в независимую Польшу, где принялся активно проповедовать, всячески расширяя почитание Непорочной Девы.

Ему активно содействовал польский благочестивый аристократ, князь Ян Друцкий-Любецкий, который подарил пять акров земли из своего поместья Терезин под Варшавой. Отец Кольбе 6 августа 1927 года воздвиг там статую Непорочной Девы. С помощью своих преданных братьев и местного населения он также приступил к строительству часовни. Также были возведены деревянные бараки, в которые завезли станки. Передача состоялась 21 ноября 1927 года — в праздник Введения в храм Пресвятой Богородицы.

В итоге ситуация сложилась так, что в 1927 г. он начинает строить на совершенно пустом месте в 40 км от Варшавы новый город Непокалянув — «град Непорочной», о котором говорит как о будущей «второй Варшаве». В его комплекс входят храм и часовни, монастырские кельи и дом для послушников, редакция журнала «Рыцарь Непорочной», семинария, радиостанция, типография, оснащенная новейшим оборудованием, железнодорожная станция, связанная с государственной железной дорогой, автостоянка, пожарная команда, многочисленные склады, цеха и мастерские и даже небольшой аэродром. Суммарный ежедневный выпуск выходящих в Непокалянуве газет составлял 230 тысяч экземпляров, а общий тираж ежемесячно выходящих журналов — свыше миллиона.

Каждый монах-насельник Непокалянува обязан был иметь хотя бы одну гражданскую специальность, или овладеть ею. Благодаря этому в «городе Непорочной» были свои летчики, машинисты, наборщики, журналисты, киношники, радисты, шофера, токари, слесари, столяры, плотники, портные. К 1939 г. количество монахов, постоянно проживающих в Непокалянуве, составляло около 800 человек, а всех «рыцарей Непорочной» по всему миру — порядка 800тысяч. «Нужно затопить землю потопом христианских изданий и изданий, посвященных Деве Марии, на всех языках, повсюду, чтобы утопить в водовороте истины всякое заблуждение, нашедшее себе в печати могущественную союзницу; нужно спеленать мир бумагой, где написаны слова жизни, чтобы вернуть миру радость жизни», — писал о. Максимилиан, откровенно раскрывая свои намерения.

И свою проповедь он осуществлял с использованием самых новых на тот момент технических средств. Притом все свои инициативы главный «Рыцарь Непорочной» осуществлял, будучи облачен в заштопанную рясу, без гроша в кармане, умудряясь находить средства в самых неожиданных местах, не чуждаясь того, чтобы просить милостыню и исполнять самую простую и грубую работу: он лично месил раствор и подносил кирпичи на стройке, работал наборщиком в типографии и так далее.

Отец Максимилиан прожил в основанном им Непокалянуве недолго: в 30-е годы он отправляется в Китай и Японию «обращать язычников». На окраине Нагасаки он основал «японский Непокалянув» — копию Непокалянува «польского». На первый взгляд казалось, что место для строительства выбрано неудачно — от города монастырский комплекс отделяла гора. Но в итоге оказалось, что место было выбрано провиденциально: в августе 1945 г. город Нагасаки был уничтожен американской атомной бомбой, а вот расположенный на противоположном склоне «Новый Непокалянув» не пострадал.

Отец Максимилиан вынашивал планы проникновения в Индию и на Ближний Восток, он мечтал покорить Непорочной Деве весь мир, однако началась Вторая мировая война…

В Непокалянуве расположился госпиталь «Красного Креста», туда стали стекаться беженцы. Отец Максимилиан был арестован гестапо, но затем отпущен, и бесстрашно продолжил свою работу. Он реорганизовал свой город, чтобы приспособить его к потребностям прибывающих беженцев, и устроил там лечебницу, аптеку, госпиталь, кухни, булочные, огород. Среди беженцев скрывалось много евреев, начала свою работу подпольная радиостанция, в передачах которой разоблачались зверства немецких оккупантов. Отметим, что отец Максимилиан был наполовину немцем, но правда, истина Христова, идеалы Евангелия и служения ближнему были для него выше всего. И это важный пример для нас. Ведь мы зачастую корпоративные интересы (включая этнические, государственные) ставим выше христианских ценностей и от того терпим крах и(ли) страдания.

В итоге, 17 февраля 1941 года о. Максимилиан был арестован. Он прокомментировал это событие так: «Я иду послужить Непорочной туда, где сейчас нужна моя работа».

Он стал «номером 16670» в концлагере Освенцим (под Краковом). Эсэсовцы регулярно избивали его коваными сапогами, заставляли бегом носить неподъемные тяжести (притом, что он был инвалидом-туберкулезником и имел всего одно легкое), однако же о. Максимилиан сохранял силу духа и как мог помогал ближним. Он и в этих условиях продолжал свою пастырскую деятельность: проводил духовные беседы, крестил, исповедовал, шепотом служил св. Мессу. Он сам выбрал себе самое худшее место в бараке — у параши возле входа, чтобы иметь возможность напутствовать молитвой выносимых умерших узников.

В июле 1941 г. в 14-м блоке, в который о. Максимилиана перевели лишь за несколько дней до того, исчез заключенный. Администрация заподозрила побег (позднее выяснилось, что пропавший на самом деле утонул в выгребной яме). В наказание всех обитателей «Блока 14» выстроили на плацу и заставили стоять неподвижно весь остаток дня, причем принесенный ужин на их глазах вылили на землю. Весь следующий день они снова провели в строю под палящим солнцем, без пищи и воды. А под вечер был оглашен приговор: десять человек по жребию должны быть умерщвлены голодом в специальном бункере.

Сержант Франтишек Гаёвничек, на которого выпал жребий, принялся со слезами умолять о пощаде, сокрушаясь, что больше никогда не сможет увидеть жену и детей. И тогда о. Максимилиан Кольбе вышел из строя, уверенным шагом направился к лагерфюреру Карлу Фрицшу и произнес: «Я — католический священник. Я пожилой человек (на тот момент емуисполнилось только лишь 47 лет). Я хочу заменить его, потому что у него жена и дети». Как ни удивительно, но оберштурмфюрер СС Фрицш согласился на эту замену.

«Я хочу дать другим мужество к жизни», — сказал он удивленному немцу в лагере смерти Освенцим-Биркенау. Преподобный показал величие человека тем, кто потерял чувство человечности. Он добровольно отдал свою жизнь, чтобы спасти других. Осужденные были брошены в темные подземелья блока нагими, и им больше не давали ни пищи, ни воды. Во время их долгой агонии о. Максимилиан громко читал молитвы и псалмы. И из соседних камер ему отвечали другие осужденные.

Каждое утро в бункер для смертников приходили с проверкой надзиратели. Когда они открывали двери камер, приговоренные к смерти, плакали, умоляли дать им хоть крошку хлеба и каплю воды. Разумеется, их вопли были напрасны, а тех, кто приближался к стражникам, жестоко избивали и бросали на цементный пол. Между тем, Максимилиан Кольбе ничего не просил, не жаловался. Он молча сидел в глубине камеры, прислонившись к стене. Сами эсэсовцы смотрели на него с уважением. Осужденные начали умирать один за одним. Через две недели в живых оставалось только четыре человека, включая отца Максимилиана.

14 августа им была сделана инъекция феноловой кислоты, что должно было привести к немедленной смерти. Был канун любимого отцом Максимилианом Богородичного праздника — Успения. Он так любил петь народный гимн, посвященный этому празднику, в котором были слова: «Настанет день, когда я увижу Ее!». На следующий день тело Максимилиана Кольби кремировали, а прах развеяли по ветру.

В 1971 г. Папа Павел VI причислил отца Максимилиана Марию Кольбе к лику блаженных, а 10 октября 1982 г. он стал первым польским мучеником во время Второй мировой войны, возведенным в алтари. Тогда в своей проповеди понтифик сказал: «известное высказывание, исходившее от самого Спасителя: „Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих“ (Ин. 15, 13), вполне применимо к Максимилиану-Марии Кольбе, когда речь идет об определении его заслуги и добродетели, а также представление чудесного образа его жизни и его отношений с Богом и его братьями. Будучи членом семьи францисканцев, он сдержал многие обещания, данные Богу, и исполнил их со всей возможной тщательностью. Но прежде всего он употребил все свои силы на служение самому Богу, отказавшись от своей воли. А так как Бог продолжал расти в нем, то он должен был в некотором отношении умереть для себя и как бы уничтожить все, чем он был. Так у него было много великих побед, а именно над собой, постепенно становясь новым человеком; над грехом, регулируя его зло добродетелью; над мирскими благами, стараясь все перевернуть во славу Божию; над стремлением к беззаботной жизни, за которым все время гонятся люди, и которое он напрочь отверг. И вот, все время погруженный в образ Непорочной Девы Марии, Матери Христа, он дал величайшее доказательство любви, принеся в жертву за своих братьев свою жизнь — достойную восхищения от начала и до конца. Эти и другие добродетели, которые он культивировал, столь изысканны и достойны похвалы, что Церковь, Матерь Святых, подтвердила их своей серьезностью и теперь постановила причислить его к блаженным. И вот, все время погруженный в образ Непорочной Девы Марии, Матери Христа, он дал величайшее доказательство любви, принеся в жертву за своих братьев свою жизнь — достойную восхищения от начала и до конца. Эти и другие добродетели, которые он культивировал, столь изысканны и достойны похвалы, что Церковь, Матерь Святых, подтвердила их своей серьезностью и теперь постановила причислить его к блаженным. И вот, все время погруженный в образ Непорочной Девы Марии, Матери Христа, он дал величайшее доказательство любви, принеся в жертву за своих братьев свою жизнь — достойную восхищения от начала и до конца».

В 1972 году он был посмертно награжден Золотым крестом ордена Virtuti Militari. Однако во время церемоний беатификации многократно звучало его свидетельство о мученической кончине; а в проповеди папа Павел VI назвал его «мучеником любви». Архиепископ Краковский, кардинал Кароль Войтыла в то время он выступил по радио Ватикана, отметив, что о. Максимилиан стал «символом мучений, причиняемых людям людьми из ненависти» и «символом любви, которая сильнее ненависти».
А в ходе своего второго паломничества в Польшу, Папа Иоанн Павел II провозгласил Максимилиана Кольбе святым в присутствии 200 тысяч верующих, среди которых был и спасенный от смерти Франтишек Гаёвничек.

Во время проповеди Папа сослался на свидетельство о мученической кончине св. Максимилиан-Мария Кольбе: «Это была победа над всей системой презрения и ненависти к человеку и всему божественному в человеке — победа, подобная той, которую одержал на Голгофе наш Господь Иисус Христос». И закончил словами: «Полнотой своей апостольской власти я решил, что Максимилиан Мария Кольбе, который в результате его беатификации был почитаем как исповедник, теперь должен почитаться также как мученик! «Драгоценна в очах Господа смерть Его святых!».

Таким образом, польский францисканец стал первым святым мучеником, умершим за свою веру в немецком концентрационном лагере и лагере смерти. Его канонизация открыла путь к алтарям другим свидетелям веры, погибшим при подобных обстоятельствах.

Эксклюзив

Иван Верстянюк, обозреватель