Зачем Кремль продает Первый канал

В Москве учли неприятный опыт ЮКОСа и оценили выгоды акционирования с привлечением иностранных инвесторов. Защита важных активов только первый шаг. В недосягаемом для любого правосудия тумане должна раствориться вся кремлевская рать во главе с Путиным.

Об этом пишет Сергей Ильченко для «ДС».

В начале декабря Верховный суд Нидерландов подтвердил решение Гаагского Международного арбитража о выплате трем основным акционерам бывшей нефтяной компании ЮКОС: Veteran Petroleum Ltd, Yukos Universal Ltd и Hulley Enterprises Ltd рекордной компенсации в $57 млрд (начальная сумма $50 млрд плюс проценты). Правда, от судебного решения до реального получения чего-либо с России путь предстоит неблизкий, поскольку Кремль отлично умеет прятать свое имущество за рубежом, распределяя его среди подставных лиц.

Тем не менее решение по ЮКОСу доставляет россиянам немало хлопот и огорчений. Ведь если о решения ЕСПЧ, относящиеся к сфере прав человека, в Москве демонстративно вытирают ноги, включая, кстати, и решение о выплате компенсации в 1,86 млрд евро бывшим владельцам ЮКОСа (которое в Москве назвали противоречащим российской конституции), то для решений экономических судов существует механизм их принудительного исполнения. Трудность лишь в том, чтобы отыскать российское госимущество, не записанное на очередного зицвладельца, вроде Ролдугина или Абрамовича, и не прикрытое дипломатическим иммунитетом. Тем не менее мало-помалу такое имущество все-таки находят.

О самом деле ЮКОСа писали уже множество раз, так что пересказывать его в деталях нет необходимости. Но во всех публикациях один вопрос почти неизменно остается в тени: можно ли утверждать, что Михаил Ходорковский — защитник российского либерализма, кошелек и многолетний лидер «Открытой России», и, по сути, концептуальный анти-Путин, получил свое состояние более честным путем, чем окружение Путина и угодные Кремлю олигархи?

Непредвзятое исследование истории взлета Ходорковского дает на это однозначно отрицательный ответ. В плане же концептуальном разница между Путиным и Ходорковским состоит в том, что Путин желает сохранить «суверенную Россию» как базу своей ОПГ, позволяющую ему говорить с Западом «на равных» и предпринимать военные авантюры на собственный страх и риск и по собственному хотению. Ходорковский же готов довольствоваться ролью младшего партнера, встраиваясь в западную систему и делая карьеру, в том числе и политическую, по ее правилам.

Эти два подхода разделяют российские элиты на две группы, бывшие до последнего времени идеологическими антагонистами. При этом, речь шла не только о соперничестве команд, борющихся за власть, но и о разногласиях принципиального характера. Проецируя ситуацию на события столетней давности, можно было утверждать, что сторонники российской автаркии идейно наследовали монархистам, сторонники же либеральной интеграции — всем немонархическим партиям, не поддерживавшим радикализма крайне левых, а Запад, как и сто лет назад, однозначно поддерживал вторых против первых.

Но сейчас эта граница стала размываться. В Кремле, похоже, начинают понимать, что пресловутая «независимость России», которую московская пропаганда любит противопоставлять «колониальной зависимости от Запада», по сути, ограничивается весьма условной независимостью КНДР, и что никакой иной уровень независимости от общих правил игры, кроме независимости изгоев, в наше время недостижим. Зато встраивание своих интересов и своей собственности в систему глобальных корпоративных связей гарантирует защиту даже в самых сложных для собственника ситуациях. Кто вспомнил бы об арестованном Ходорковском, не будь основными акционерами ЮКОСа перечисленные выше западные компании, которые пострадали заодно с ним? Не случись этого — кого хоть на минуту взволновала бы судьба «отца русского либерализма» и то, что у него что-то, якобы незаконно, было отнято?

При этом, то, насколько законность приобретения отнятого впоследствии выглядела сомнительной или, напротив, несомненной, не имело ни малейшего значения. За Ходорковского вступились ровно в той степени, в какой он стал частью западного мира и западных экономических отношений, не более. Ни с какой иной точки зрения его судьба никого на Западе не интересовала.

И вот, пусть не сразу и пока с оговорками, но в Кремле сделали выводы — и начали корректировать линию поведения. Так, Путин издал указ о снижении доли государственного имущества в уставном капитале Первого канала с контрольного пакета (51%) до уровня не менее 34%, Дополнительная эмиссия акций должна пройти в течение трех месяцев с момента опубликования указа, а целью этого шага названо повышение финансовой устойчивости акционерного общества «Первый канал». При этом Первый канал будет исключен из перечня стратегических предприятий, хотя у правительства и останется «золотая акция», позволяющая ему надежно контролировать политику канала.

Надо сказать, что в последние годы Первый канал действительно испытывает финансовые трудности и регулярно задерживает платежи своим партнерам, прежде всего производителям контента. Выручка АО «Первый канал» в 2019 году на фоне падения рекламных доходов упала на 17,8%, до 27 млрд рублей. Но при внимательном взгляде финансовые трудности одного из главных инструментов российской пропаганды выглядят искусственно. В 2018 году государство выделило каналу 4,6 млрд рублей субсидий, в 2019 году размер субсидий составил 3,8 млрд рублей. При этом сумма накопленных долгов балансирует в районе 1 млрд. рублей. Это больше похоже на симуляцию финансовых трудностей ради создания впечатления о реальной экономической деятельности и экономически обусловленном снижении доли государства в АО. Вопрос теперь только в том, кто выкупит новую эмиссию акций. Скорее всего, это будут аффилированные с Кремлем, но формально независимые структуры, принадлежащие частным лицам, проживающим на Западе. Отсутствие у российского государства контрольного пакета акций Первого канала станет надежной защитой его от значительной доли санкций, вопрос о которых, с учетом специфики его деятельности, может возникнуть в любой момент.

Этот шаг вполне укладывается в общую схему действий Кремля, давно уже ставшую вполне очевидной. Чекистское государство, а, точнее ОПГ КГБ, натянувшая на себя шкуру государства «СССР», а затем и «Российская Федерация», готовится уйти в туман, перейдя в распределенно-дисперсное состояние. Неразличимо смешав свою собственность с собственностью почтенных западных компаний, оно станет куда менее уязвимым.

«Цельная» же Россия, локализованная территориально и имущественно, в эпоху упадка государств и подъема корпораций превратилась в невыгодный и маломаневренный актив, от которого пришла пора избавляться. В экономической роли она себя исчерпала и может понадобиться только в качестве территории-убежища, гарантирующего неприкосновенность слишком сильно засветившимся функционерам кремлевской ОПГ.

К слову, как сообщает Newsru, 22 декабря Путин подписал закон о расширении гарантий экс-президенту и его семье, согласно которому бывший глава российского государства, оставив свой пост получает абсолютную неприкосновенность, фактически за любые действия, совершенные в прошлом, в бытность его президентом, или в дальнейшем, после ухода от дел.

Весьма любопытную информацию о том, что между «либералами» и «монархистами» на уровне СМИ в последнее время происходит сближение опубликовал и ТГ-канал Cynic. Ссылаясь на информированные источники, он сообщил, что принадлежащий Ходорковскому ресурс «Открытые медиа» взаимодействует с телеканалом «Царьград» прокремлевского олигарха Константина Малофеева. Якобы сотрудники двух редакций регулярно обмениваются материалами, которые не могут быть опубликованы у них, не вызвав раздражения целевой аудитории. Так, «Открытые медиа» сбрасывают «Царьграду» компромат на условных «либералов» в правительстве РФ, а «Царьград», в свою очередь, снабжает их материалами, критикующими представителей силового блока: ФСБ, СК, прокуратуры и МВД. Таким образом, оба СМИ окормляют свои аудитории и создают впечатление своей «независимости» и «критической позиции».