Истоки и скорый крах российской имперскости

Эксклюзив. За последние 18 месяцев мне и многим другим людям стало, скорее всего, уже окончательно ясно, что российский народ никогда не построит просто адекватного государства, пока не излечится от империализма как способа политической самоидентификации. У немалого числа россиян имперская самоидентификация это один из ключевых элементов персональной самоидентификации, и предлагать от него избавиться, все равно, что предлагать отказаться от родителей или чего-то подобного. Люди настолько способны жить жизнью несуществующего фантома империи, что необходимость расставания с ним воспринимают как личную трагедию.

Замечу разу, что без осознания вредоносности этой самоидентификации, никакое избавление от нее и преодоление невозможны. Более того чреваты еще более жесткими рецидивами, чем даже происходящая сейчас бессмысленная и преступная война. Потому поощрение российского империализма – худшее что можно сделать для россиян.

Век империй безвозвратно завершился. Политическое могущество Британии нисколько не стало меньше, от того что Соединенное Королевство свернулось обратно до размеров острова, а король Карл Третий – больше не «император Индии». Наиболее эффективны и могущественны государства с развитыми демократическими институтами, высокой степенью защиты прав и свобод и высокой ценой человеческого капитала. Это просто факт.

С исторической точки зрения развитие, процветание, упадок и распад каждой из великих империй были уникальными. Однако у всех них была одна общая черта. Свидетели распада империй, такие как святой Манлий Северин Боэций, римский историк и философ V-VI веков, считали, что все остальные великие державы пали естественным путем, тогда как их собственные империи рухнули из-за случайного стечения обстоятельств, таких как некомпетентность правителей и злые намерения внутри страны и за рубежом.

По вполне понятным причинам распад собственной империи рассматривался как величайшая трагедия того времени, тогда как падение любой другой империи изображалось как одно из звеньев в длинной цепи трагических событий. Подобные взгляды распространены и в современной России, что является еще одним доказательством того, что Советская Империя, при всех ее особенностях, развивалась по тем же универсальным законам социального, экономического, военного, политического, морального и психологического циклического развития, как и его многие предшественники сделали это.

Обычно при построении историософских идей (как серьезного, так и «диванного» уровня), замечу, именно историософских, поскольку: а) история, как известно, не имеет сослагательного наклонения; и б) рассматривать возможности, в том числе и нереализованные мы можем, и это уже сфера философии истории. Этим фактом и обусловлено в частности развитие некоторых тематических направлений в массовой словесности, в частности появление романов про попаданцев и книг по альтернативной истории. Вот и мы попробуем затронуть, надеемся, что адекватно, и эти вопросы.

После завершения Второй Мировой войны в высоких кабинетах Лондона стало ясно, что сохранение трансконтинентальной империи, охватывающей ¼ часть суши становится весьма проблематичным, более того, это было бы долгим и болезненным состоянием. Зато осознали это британцы все это вовремя и не очень травматично для себя, то есть без болезненного отсечения мании величия. И главное, что такие люди как король Георг и сэр Уинстон Черчилль понимали, что демонтаж империи необходим. В этой связи я хотел бы отметить про Британскую Империю, что:

1) Могущество, несомненно, уменьшилось. Не сразу, постепенно, но современная Британия в плане политического влияния в мире – блеклая тень старой империи;

2) Из бывших колоний, относительно про-британскими остались, по сути, только британизированные (читай: «белые») страны. И именно они, как правило, и сохранили номинальную монархию, со всеми атрибутами. Все остальные колонии к настоящему моменту уже абсолютно антибританские и точат на империю зуб. Вот, Барбадос недавно республику объявил, «избавляется от колониального наследия». Справедливо ли они зуб точат или нет – это уже другой вопрос; иногда справедливо, иногда нет.

Но вернемся к россиянам.

Что-то мне подсказывает, что россияне сегодня изберут смерть как политическая нация, но не пойдут путем трансформации. И стоит сугубо отметить, что на ненависти и протесте не построить адекватного государства. А в отвержении империализма нет ни ненависти, ни протеста. Просто необходимость вычистить стройплощадку перед стройкой чего-то нового, чего-то адекватного.

Да, это было возможно, но 105 лет тому назад. Шанс был утерян. Не пошла Российская империя по тому же пути, что прошла в ХХ веке Британская. В результате, а мы его покажем ниже, она сначала стала (в формате СССР 1922-1991) дьявольской пародией на самое себя, а в настоящее время катится к своему закату, после которого на её месте возникнет кучка враждующим между собой меньших государств. Вариант Британского Содружества исключен. Впрочем, и ранее шансы были минимальны.

Вспомним, что и белые, явные оппоненты красных шакалов-коммунистов, прочно засевших в Кремле, не поддержали УНР, Директорию, или Второй Гетьманат (хотя Скоропадский, а возможно, и Маннергейм, были сторонниками именно того, что позже назовут «британским проектом»). Так прочно засел в них дух имперскости.

Иными словами, уже тогда (в период 1917-1921 гг.) перестала работать формула «враг врага – друг». Приведу пример, печально известный, теперь уже сиделец, международный преступник и террорист Игорь Стрелков-Гиркин, играет, именно играет, как реконструктор, в офицера белого движения, при этом оппонирует Путину, критикуя его за мягкотелость в политике. И при всем этом, он – враг Украины, такой же, если не более опасный (при предполагаемом захвате им власти в Мордоре), чем кремлёвский антихрист.

Всё это потому, что народ Швабростана слишком глубоко покалечен имперством, а страна слишком велика размером, чтобы отказаться от иллюзии и соблазна величия. Только ее расформирование (а не создание СССР-2.0) на ряд национальных республик и других государственных форм может положить начало длительному процессу исцеления.

У большинства граждан России существует устойчивое убеждение, что, поскольку она раньше управляла этими другими странами (в составе СНГ и не только), она либо все еще имеет привилегированные права над ними, либо они вообще не являются реальными странами, а являются историческими аберрациями, которые необходимо искоренить.

Данные постулаты отображают и официальные российские СМИ. Так, по мнению государственного информационного агентства, война в Украине – «специальная военная операция» – была историческим императивом. В ткани реальности была рана, которую Путин решил залечить от имени будущих поколений. И в результате этого исцеления Россия вернется в свое «историческое пространство и свое место в мире». Более того, благодаря «дальновидности и смелости Путина», англосаксы были бы сокращены до их «исконных размеров», а «глобальное господство Запада можно считать полностью и окончательно поконченным».

Гипотезу о том, что Россия строит свое мировоззрение вокруг уникальной и достаточно опасной идеологии, впервые высказал Джохар Дудаев, первый президент Чеченской Республики Ичкерия, в 1990-х годах. Он использовал аналогичный термин – «рашизм», который он определил как «особую человеконенавистническую идеологию, основанную на великодержавном шовинизме и полном отсутствии морали». Дудаев настаивал на том, что «русизм» отличается от других форм фашизма, расизма и национализма своим исключительным насилием над людьми и жестокостью по отношению к природе.

К другим особенностям «рашизма», по мнению Дудаева, относятся следующие: тактика выжженной земли; разрушение жизни как ее основной принцип; шизофреническая мания величия и одержимость глобальным господством; паразитизм на ложной истории, на оккупированных территориях и завоеванных народах; постоянный политический, правовой, судебный и идеологический терроризм. Теория Дудаева совпадала с теориями, предложенными западным экспертным сообществом.

Российско-украинский конфликт 2014-2023 гг. превратил отношения между Россией и Западом в то, что многие называют новой холодной войной. Запад постепенно пришел к пониманию того, что российские аннексии и интервенции, вмешательство в выборы, кибервойны, дезинформация, убийства в Европе и поддержка антиевропейских популистов проистекают из убеждения Владимира Путина в том, что Россия находится в состоянии войны с Западом. Кризис имеет глубокие корни в неспособности России прийти к соглашению с независимым украинским государством, во взгляде Москвы на Оранжевую революцию и Евромайдан как на заговоры Запада и, наконец, в ее неспособности понять, что большинство русскоязычных украинцев не хотят «воссоединения» с Россией. В глазах Москвы Украина играет центральную роль в восстановлении сферы влияния на бывшем советском пространстве и восстановлении России как великой державы.

Российский имперский зуд настолько глубоко укоренился, что его необходимо искоренить не только из российских возможностей, но и из намерений и образа мышления элит, а также из народного воображения. Этого трудно достичь, когда многие верят в нее так же горячо, как в религию – даже Русская Православная Церковь ссылается на мессианизм в имперских «правах» России.

Ослабленную Россию по-прежнему боятся многие, но особенно те, кто сейчас желает компромисса и переговоров. Сильная Россия в ее нынешнем состоянии, конечно, хуже. Однако другая Россия остается недостижимой и требует переосмысления западной стратегии. Когда это произойдет, конец «руссоцентризма» принесет пользу всему миру, поскольку стремление России к глобальному влиянию уменьшится. Но, возможно, даже более того, изменение российского образа мышления также даст регионам, окружающим Россию, шанс вырваться на свободу, которого у них никогда не было раньше.

Однако, демонтаж империализма неизбежно приведет к демонтажу РФ как таковой. На Кавказе и Урале появятся национальные республики. А Сибирь и Дальний Восток станут независимыми государствами с этническими русскими, как преобладающим населением, но отдельными от самой России. Самой же России придется свернуться где-то до размеров Московского Царства при Иване IV, известном также как Грозный, а точнее «великого княжества московского» при правлении его деда Ивана Третьего, того еще тирана, разгромившего вполне себе про-западные и в какой-то мере про-демократические Тверь и Новгород.

В этих событиях можно усмотреть исток политики русского империализма. И это не только наше мнение. Так, выдающийся профессор украинской истории Гарвардского университета Сергей Плохий заметил, что оккупация Россией Крыма, Донецка и Луганска в 2014 году подняла фундаментальные вопросы о продолжении существования Украины как единого государства, ее независимости как нации и демократических основ ее политических институтов. Это создало новую и опасную ситуацию не только в Украине, но и в Европе в целом. Впервые после окончания Второй мировой войны крупная европейская держава объявила войну более слабому соседу и аннексировала часть территории суверенного государства. Эта неспровоцированная российская агрессия против Украины поставила под угрозу основы международного порядка – угрозу, на которую, по его словам, ЕС и большая часть мира не были готовы ответить.

Два года спустя Плохий опубликовал книгу «Затерянное царство: история.

русского национализма от Ивана Великого до Владимира Путина», в которой он заметил – на мой взгляд, правильно, –что вопрос о том, где начинается и заканчивается Россия и кто составляет русский народ, на протяжении веков занимал русских мыслителей, начиная именно с эпохи Ивана Третьего. Он мог бы добавить, что у России нет явных и четко очерченных географических границ.

Сергей Плохий также заявил, что нынешний российско-украинский конфликт является лишь последним поворотом российской политики, возникшим в результате представления российской элиты о себе и своих восточнославянских соседях как о части их общего исторического и культурного пространства и, в конечном счете, как об одной нации. Он утверждает, что нынешний конфликт повторяет многие темы, которые были центральными в политических и культурных отношениях в регионе на протяжении предыдущих пяти столетий.

К ним относятся статус великой державы и влияние России за ее пределами; сохраняющаяся актуальность религии, особенно православия, как оно определено в российской идентичности и проведении российской политики за рубежом; и, наконец, что не менее важно, важность языка и культуры как инструментов российской государственной политики в регионе. Более того, конфликт напоминает миру, что формирование современной российской нации еще очень далеко от завершения. Плохий заключает, что эта угроза не менее серьезна, чем та, которую представлял в XIX-начале XX веков германский вопрос – идея объединения всех немецких земель для создания могущественной Германской империи.

Вторжение России в Украину в феврале 2022 года уже стало худшим международным кризисом со времен окончания холодной войны между СССР и Западом. Плохий беспокоился, что наступает новый и ужасный этап в формировании европейских границ и населения. Он заявил, что все зависит от способности и готовности российских элит принять постсоветские политические реалии и адаптировать собственную идентичность России к требованиям постимперского мира. Альтернативой, заключил он, может стать новая многолетняя холодная война или что-то похуже.

Сегодня для многих из нас мы сталкиваемся с призраком не только новой холодной войны, но и с перспективой более широкой всеобщей войны в Европе, если Россия продолжит добиваться своих целей постимперской экспансии, в то время как все более авторитарный и прекративший быстро расти Китай будет работать со своим стратегического партнером в Москве по перестройке международного порядка. Обратим внимание и на такой момент что в результате всех этих процессов произойдёт этническое расслоение, поскольку, с одной стороны, «великорусский» народ завершает свой этно-пассионарный цикл, а, с другой, в самой Москве русских теперь меньшинство.

Проиллюстрирую это таким примером: она моя знакомая, кандидат биологических наук, занимавшаяся антропологией и немного расоведением (дисциплиной, что долго была под запретом по идеологическим причинам) ехала в час пик в обычном вагоне московского метро. Тогда она, не видя лиц и даже спин, стала считать, созерцая, как бы лучше выразиться, только филейные части тел пассажиров, которые у представителей монголоидной расы имеет иные формы и очертания. В результате она пришла к неутешительному вывод, что в столице чьей-то родины-уродины азиатов уже под 30 %. Можно сказать, что состоялось «бескровное порабощение». Анекдот в тему: «зря вы говорите, что пьянство характерная черта россиян, 27% населения Москвы, к примеру,вообще не употребляют алкоголь…почему?…Аллах не велит».

Но это уже нюансы. Ведь нельзя полностью исключить того, что, если возникнут новые государства в нынешних сатрапиях, многие не-россияне вернутся из Москвы в свои регионы. И в целом вопрос уже не в этнических россиянах. Как мы видим, империя переварила даже очень далекие от русских этносы, растворила их в «настоящем русском народе». Посмотрите на башкир, якутов, тувинцев, бурят, удмуртов. Они первые будут стоять насмерть за «великую Россию». А «русский народ» – это уже по крайней мере 200 лет не об этносе: это прямо по С. Бандере: о политической нации.

Настоящее анти-имперство осталось лишь у некоторых (некоторых, не всех) небольших народов Северного Кавказа, но он не может, к сожалению, сыграть роль катализатора распада России. Если Швабростан и развалится, то никак не по национальным, а по экономически-территориальным признакам: Сибирь, Урал, Дальний Восток, Север…

В итоге российский народ просто перегорит в топках больших и малых войн без которых империя просто не может, и на бывшей территории России будут жить совсем другие люди. Не случайно, Китай уже давно отмечает некоторые территории Южной Сибири и Дальнего Востока как свои. Но расставание с фантомом имперскости необходимое условие для создания адекватного государства, государства для людей, а не «страны-тюрьмы» пережигающей народ в топке во имя миража «величия». Более того, это необходимое условие для выживания россиян, поскольку каждый день существования failed state под руководством стариков одержимых «великой империей» – это тысячи погибших и навсегда покинувших страну трудоспособных людей. То есть расставание с дурацким фантомом «великой империи» – это вопрос жизни и смерти на всем пространстве Евразии.

 Мартин Скавронский, россиевед, dr.hab. для Newssky