Пригибая мыслящий тростник. Очерк международных отношений. Ч. 22. Эксклюзив

Роман Сергея Войтовича

Предыдущая часть здесь

День Благодарения

Потянулись академические серые будни, но уже сразу после нашей первой поездки, Саша впервые озвучил свою следующую заветную мечту, еще более безумную, чем полеты на параплане. Как я уже говорил, он провел в горах практически всю свою жизнь. Саша не только там летал, но и активно лазил куда повыше. Однако узбекские отроги Тянь-Шаня не очень высокие, максимум три с половиной тысячи метров над уровнем моря. У Саши был какой-то невысокий альпинистский разряд, полученный в одной из ташкентских секций, однако в штатах он планировал покорить вершину, достойную настоящих мужчин, самую высокую гору на Аляске — Мак-Кинли, или Денали, в индейской транскрипции. Тогда я про себя посмеялся, и посчитал это очередным неосуществимым безумием своего друга-баламута, однако, как показало время, я ошибался.

А пока мы вместе учились, путешествовали по округе на нашем супермобиле, частенько заглядывали в аптеку, за водкой и пивом, принимали многочисленных гостей из русской диаспоры, дверь и душа для которых всегда была нараспашку.

С местным населением я практически не общался, а Саша, благодаря своему открытому характеру и редкой самоуверенности общался со всеми подряд, и завел знакомство не только в эмигрантско-студенческой среде, но и среди американских студентов, которым видимо все-таки было чрезвычайно интересно познакомиться поближе с такими загадочными персонажами, как русские, очень характерным национальным представителем которых и был сумасбродный Саша.

Этот интерес и нескрываемое наивное любопытство к России и ее жителям, приехавшим внимать американским премудростям, является отголоском многолетней холодной войны между США и СССР. Американцам очень интересно узнать, ну кто же на протяжении многих десятилетий их кошмарил, и не давал спокойно загнивать. Результатом этого является и интерес к изучению русского языка, как будто такое знание хоть кому-нибудь из них до сих пор помогло разобраться в русской душе. Но факт остается фактом! Я американцев в нашем доме не приветствовал. Саша это знал, и врагов особо не приглашал к нам. А вот нас иногда стали приглашать к себе на вечеринки две девчонки — белобрысая, белокожая, худенькая альбиноска Карен и невзрачная брюнетка с итальянскими корнями Джина. Девушки снимали дом, вроде нашего, на двоих, были явно из не очень богатых семей, давно друг друга знали, а также несколько раз бывали в России и видимо вынесли оттуда самые благоприятные впечатления, которые мы бы не смогли испортить, если бы они нас не решили приглашать на свои вечеринки. Однако, все в руках Божьих!

В первый раз они пригласили нас на День Благодарения. Это только американцы могли одним из основных праздников сделать день, когда нация благодарит индейцев, жертв их собственного безжалостного геноцида за то, что они сохранили для них североамериканские земли в пристойном состоянии. И в честь этого дружно поедают огромных индеек. Праздник этот семейный, поэтому подавляющее большинство студентов едут праздновать домой. В студенческом городке остаются только иностранные студенты, для которых это не особый праздник, и немного американцев, вроде Карен и Джины, которые с целью экономии не поехали домой, а решили собрать сокурсников и друзей у себя на традиционную индейку. В том числе пригласили и нас с Сашей, чтобы мы не скучали дома, а также приобщились к американским традициям.

Город был пустой, выпал обильный снег, в этот день особых планов не было, и мы решили пойти на вечеринку. Чтобы не являться на вечеринку с пустыми руками, мы взяли с собой литр «Столичной». Решили в ответ на фаршированную индейку приучать американцев к правильному употреблению такого традиционного русского горячительного напитка, как водка.

Индейка была замечательная, а водку американцы пили смешно. Они наливали ее в рюмки и начинали всасывать в себя меленькими глоточками. Было заметно, как в результате таких непрофессиональных усилий у них сильно сводило челюсти, но они с ослиным упорством продолжали сербать водку таким же странным способом, мужественно сдерживаясь, чтобы не скривиться. А потом, чтобы не обидеть нас, лицемерно благодарили и хвалили достоинства напитка. А мы с Сашей громко смеялись, перекидывались остротами по-русски, и неоднократно демонстрировали, как на самом деле нужно пить крепкие напитки.

Мы тут же стали настоящими героями! Американцы так и не смогли осознать, как это можно такой ужасный напиток как водка, целыми стопками, в один момент вливать прямо в пасть! Ни один из них не рискнул за весь вечер! Вернее, один-таки рискнул! Худосочный уродливый американец с очень неровным зубным рядом утверждал, что у него русские предки и даже фамилия, и что он тоже так может. Он перекинул стопку в рот, но тут же сильно закашлялся. Видимо что-то пошло не так, может воздуху лишнего хватил. Мы по-дружески постучали его по спине и поинтересовались, какая это у него такая русская фамилия?

— Факторович! — гордо вымолвил кривозубый с сильным американским акцентом, а мы с Сашей громко захохотали.

— Вы чего смеетесь? — несколько обиженно и недоуменно спросил нас Факторович. — Это же настоящая русская фамилия!

— Настоящая-то конечно настоящая, но не русская, а еврейская! — пояснил я. — Так что вынужден тебя разочаровать!

Факторович обиделся и надулся, потому что всегда считал себя немного русским. А мы с Сашей допили всю бутылку водки вдвоем, а потом перешли на дешевое пиво, основной напиток всех американских вечеринок. Я не помню окончания банкета, но сквозь туман припоминается, что я начал нескромно приставать к девушке Факторовича Наоми, на что он окончательно обиделся и примолк, а она растерялась, и не знала, как на такое реагировать и чего от этих русских ждать. Именно ее я зацепил не случайно, она неплохо говорила по-русски, хоть в России никогда еще и не бывала.

В результате ей и Факторовичу таки удалось ретироваться без особых проблем, так как я все-таки имел тормоза. В отличие от Саши, которого на тот момент уже не пускали ни в один из четырех ночных клубов в городе за одно и то же. Он напивался, и активно приставал к девушкам, не обращая внимания на то, что те пришли не сами. Отсутствие жены пагубно сказывалось на его сексуальной жизни. При этом американские кавалеры и в мыслях не имели вступаться за честь своей девушки, держались в стороне, пока Саша танцевал их пассий. Потом все-таки не выдерживали, звали охрану, с которой завязывалась потасовка, и в результате нас выставляли за дверь. Но Сашу легко можно было понять! Он человек женатый, привык к регулярному сексу, а тут вынужден уже несколько месяцев обходиться в одиночку. Что тут скажешь, конечно потянет даже на несимпатичных американок. Особенно, если подогреть организм горячительными напитками.

Факторович тоже не особо вмешивался в нашу с Наоми беседу, тем более что ничего не понимал по-русски, однако ему на выручку поспешили хозяйки, которым удалось-таки меня от нее отвадить.

Окончание вечеринки и дорогу домой я помню слабо. Помню только, что мы шли по расчищенной от снега проезжей части домой. Вдоль обеих обочин тянулись бесконечные сугробы и тусклые фонари. Было темно и абсолютно пусто. Поэтому приняли решение оправиться непосредственно посреди проезжей части. Чертово пиво сильно давило на мочевой пузырь! И как назло, только уперлись струей в дорогу, услышали сзади характерный звук останавливающегося автомобиля, и наши спины немедленно озарил дальний свет фар. Мы и не думали оборачиваться, ввиду непрерывности процесса. Водитель был явно озадачен. Такого ему наблюдать видимо еще не приходилось. Он замер в своем автомобиле позади нас и не двигался с места. И только через минуту его ступор таки прошел, автомобиль быстро объехал нас слева и рванул вперед. Странно, что полицию не вызвал, даже не по-американски как-то! Дальнейший путь домой прошел спокойно.

Окончание первого семестра

Во второй, и, нужно сознаться в последний раз, они пригласили нас на вечеринку по случаю окончания первого семестра. Сане особо праздновать было конечно нечего, он все-таки настоял на своем, получил кол (по-американски F) по статистике у профессора Гуда, и очутился на испытательном сроке. Имеется в виду, что если ты из всех предметов в среднем закончил с отметкой ниже четырех по пятибалльной системе (по-американски B), то оказываешься на испытательном сроке. Еще один такой неудачный семестр и, в теории, отчисляют. Но узбек Оскар умудрился провалить и второй, и третий семестр, а его все-таки не отчислили. Все-таки у нас была мощная программа под эгидой Госдепартамента США.

Однако настроение было все-таки праздничное, приближался Новый Год. Саша собирался ехать к своей жене в Англию, где она также училась мучить детей, так как была профессиональной учительницей английского, а я готовился посетить самую лучшую бабушкину подругу еврейского происхождения, тетю Аню в Бостоне. Билеты уже были куплены, оставалось лишь несколько дней, и ничто не мешало завершить первый семестр на позитивной ноте.

Все происходило уже по накатанному сценарию — водка, пиво, Факторович! Однако тут Сашу подвела банальная похоть. На вечеринке у Джины и Карен было несколько новых лиц, в том числе и женского пола. Разумеется, все они были невзрачные, какие-то выцветшие и в большинстве своем страдающие излишней полнотой. Однако одна из гостей явно выделялась — это была очень высокая и худая девушка-жердь! Она была на пол головы выше Саши, и больше подходила по росту мне, однако это не смутило либидо нашего мачо, как я уже сообщал, оставившего свой след во всех местных ночных клубах. Да и девушке Саша явно приглянулся, она так и вилась вокруг него!

Смесь водки с пивом таки сослужила свою фатальную службу — под действием сложных алкогольных паров Саша на время совсем забыл, что женат. Этот факт просто напрочь выскочил из его головы! Вернее не выскочил, а просто факт статуса женатого мужчины перестал быть помехой. И чем больше пил, тем хуже работала память. Слово за слово, и где-то около часу ночи пьяненький и как всегда абсолютно уверенный в себе Саша подошел ко мне.

— Мы едем к нам домой! Не мог бы ты еще пару часов здесь потусоваться? — попросил меня друг.

— Да не вопрос! Вижу, что ты просто очаровал своей неуемной энергией бунтаря, эту молоденькую курицу! Она от тебя весь вечер не отходила.

— Да чепуха! — как всегда легкомысленно отмахнулся Саня. — Я поехал!

— Давай! А на чем?

— Так она за рулем!

— Богатая невеста!

— Какая невеста? Я же женат! Я ей об этом сразу сообщил!

— Да, и после этого вы едете с ней вдвоем домой?

— Так она похоже не поверила! Но это не моя проблема!

— Главное чтобы ты не забыл, что женат!

— Я об этом всегда помню! — с гордостью заявил Саша. — У меня фотография Лены всегда над кроватью висит!

— Ну, тогда желаю успехов!

Я конечно не возражал, однако был-таки довольно зол — вечеринка мне прилично опостылела своими дурацкими американскими разговорами в полумраке под пиво ни о чем, лживыми улыбками, расспросами об учебе и жизни, изначально ни капельки не интересные ни одному из собеседников. Я бы тоже с удовольствием ушел домой, однако ввиду этих новых обстоятельств вынужден был остаться в гостях хотя бы еще на пару часов. Настроение ухудшилось, я тихонько сидел в углу гостиной и потягивал дешевое пиво из баночки, в надежде, что обо мне позабудут и оставят в покое.

Но не тут-то было! Я был раскрыт хозяйками в своем укрытии и тут же взят в оборот. Мне очень хотелось побыть самому, однако пришлось опять влиться в общую струю. Тут же я стал замечать определенные знаки внимания со стороны одной из хозяек, а именно Джины, американки итальянского происхождения. Я не хотел ее обижать, однако она меня как женщина абсолютно не привлекала. Честно отсидел два часа, и где-то около трех утра начал собираться домой, подозревая, что к этому времени пьяная парочка у нас дома уже угомонилась, и я уже никому не помешаю.

— Я тебя отвезу домой! — предложила Джина, когда я начал собираться.

— Джина, спасибо большое, я сам доберусь, не нужно беспокоиться. — отбивался я от пьяной женщины.

Еще не хватало, чтобы Джина меня повезла, а возле нашего дома обнаружила машину своей подруги. Ведь Саша женат, и его жена собиралась ближайшим летом к нам перебраться. Из опыта я знал, что на большинство женщин полагаться не стоит, тем более учитывая американскую стукаческую культуру. Вся история могла открыться Сашиной жене по приезде, и в самом неприглядном свете. Только семейных сцен мне не хватало! Разыгравшееся воображение рисовало еще более ужасные сцены. А что бы произошло, если бы настырная Джина решила зайти ко мне в гости, и встретила там свою подругу! Этого никак невозможно было допустить! Но пьяная Джина проявила редкую настойчивость.

— Да чепуха, я тебя точно отвезу, сейчас только ключи от машины возьму. — гнула она свое. — Тут ведь недалеко!

— Джина, ты выпила, за руль садиться нельзя, это опасно! — пытался возражать я. — А вдруг полиция? Арестуют!

— Ты же русский, а боишься! Тут всего несколько кварталов проехать, — не унималась девчонка — все будет хорошо!

— Джина, уже три часа ночи. Тебе нужно отдыхать. А я отлично дойду домой пешком! — все еще пытался уговорить ее я. — Я люблю гулять сам, особенно ночью. Вот и сейчас хочу один пройтись домой пешком.

— Глупости! Я сказала что отвезу тебя, значит отвезу! — начала распаляться итальянская натура. — Мне это не сложно!

До сих пор я злился на Сашу, что он вынудил меня два часа куковать на давно опостылевшей вечеринке, а под руку, благодаря своей настырности, попалась именно Джина.

— Джина, я что-то непонятно объяснил? Я пойду домой сам! Пешком! А ты отправишься сейчас же спать! Я надеюсь теперь тебе все понятно? — отрезал я, развернулся и медленно потопал по свежему хрустящему снегу домой. И только свежий морозный воздух был моим единственным другом в этот момент.

А с Джиной и Карен я больше никогда не разговаривал. Они больше даже не здоровались со мной! До самого окончания учебы! Отворачивались, и делали вид, что в упор не замечают. Нельзя отказывать американским женщинам! Да и нашим нежелательно, ведь женское самолюбие — это страшная сила! Конечно, очень хотелось подойти и объясниться, сказать, что я совершенно не собирался и не имел ни малейшего желания никого обидеть, тем более таких хороших девушек как Джина и Карен, к которым я искренне хорошо относился. Но я не мог этого сделать, и во имя сохранения Сашиной семьи решил оставить все как есть. Только через полтора года, в день выпускного, я встретился с Джиной лицом к лицу на крыльце учебного корпуса, и она все-таки поздоровалась, и как-то грустно улыбнулась. А я улыбнулся в ответ, тоже сказал «Привет!» и пошел дальше. Понимала, что видимся в последний раз!

Сплю я чутко, поэтому утренние шорохи новоиспеченных любовников меня конечно разбудили. Когда от нашего дома отъехал автомобиль ночной гостьи, я решился показаться в гостиной.

— Доброе утро! — приветствовал я героя-любовника. — Ну как дела?

— Что я наделал? — изменщик сидел на диване в гостиной, обхватив, по всей видимости раскалывающуюся с похмелья кудрявую голову ладонями. — Зачем ты дал мне напиться?

— А ты пробовал себя останавливать? — парировал я. — Девушка хоть хорошая?

— Представляешь, у нее шрам через всю спину!

— Зачем? — удивился я.

— В какой-то момент она начала неконтролируемо быстро расти, и пришлось что-то подрезать вдоль всего позвоночника. — ответил Саша.

— Так ты что, с инвалидом переспал? — продолжал я свой допрос.

— Зачем ты так, она хорошая девушка. Мне так стыдно! Я ей сразу говорил, что женат, но она почему-то не верила. — рассказывал Саша. — Поверила, только когда Ленину фотографию утром на стене над кроватью увидела. Все поняла, собралась и уехала!

— Ну, оно и к лучшему! Если все поняла, то проблем меньше будет. Лишь бы осаждать тебя, как крепость не начала. Но это вряд ли! Американки, они гордые! — подытожил я. — А я Джину из-за тебя обидел! Нехорошо получилось!

— Какой я идиот! Все, никогда больше пить не буду! — корил себя Саша. — Ведь Лена все равно узнает!

— Успокойся! Не мели чепухи! Никто не скажет, она не узнает, — урезонивал изменщика я. — мало ли что в жизни случается? Ну, дал слабину! Ты же от этого Лену не стал меньше любить, да и бросать не собираешься. Со всяким случиться может! Если че, я прикрою!

— Да ты не понимаешь! Ты же не женат, и с женщинами никогда вместе не жил. Поэтому не знаешь, что у них есть шестое чувство. Она все равно почувствует! Вот увидишь! — перешел Саша к каким-то потусторонним материям.

— Ты главное не признавайся, и все будет хорошо. Если что, берусь все уладить! Ты только все упорно отрицай! А совесть, в данном случае, это только помеха. Если стыдно, больше не слушайся голоса своего члена! А сознаваться и прощения просить ни к чему! Это вряд ли вашу семью укрепит! — учил я друга жизни.

— Ты все-таки не понимаешь, она все равно все поймет! — продолжал сокрушаться греховодник.

— Время покажет! — подвел я итог и пошел умываться, оставив Саню наедине со своими тяжкими размышлениями.

Соседки

Холерический темперамент не терпит длительных душевных переживаний, Сашина совесть уснула быстро, а интерес к женскому полу не только не ослаб, а до Сашиного отъезда в Лондон к жене даже усилился. Это подтвердило проверочное испытание, правда, невинное.

В один заурядный вечер, где-то за неделю до нашего отъезда, раздался стук в дверь. Дверь со стеклянными стеклами мы никогда не запирали, даже когда никого дома не было — смысла не было никакого. Если воры — только стекло разобьют.

— Входите! — крикнул Саша по-русски, предполагая, что кто-то из своих пожаловал.

Однако никто не отозвался. Когда он встал и таки распахнул двери самостоятельно, мы сильно удивились. За порогом стояли две молоденькие миловидные американки — наши новые соседки из ближайшего дома, которых мы тоже уже успели заприметить. Судя по всему, они были студентками первого года обучения, и им было не более восемнадцати — студенческая жизнь еще не успела пагубно сказаться на их внешнем облике. Они были худенькие, симпатичные и боязливые.

— О, привет! Проходите-проходите! — обрадовался Саша, и критически посмотрел на меня, не будучи уверенным, смогу ли я правильно поддержать компанию.

— Привет, мы ваши соседки! Решили зайти познакомиться! — представились гостьи.

Сразу стало понятно, что девчонки раздобыли где-то бутылку (до двадцати одного года алкоголь в США не продают), опустошили ее, набрались храбрости и пошли знакомиться с приглянувшимися им соседями, то есть с нами.

— Проходите, присаживайтесь на диван! Давайте знакомиться! Выпьете чего-нибудь? — разливался соловьем Саша.

Девчонки уже успели испугаться, услышав незнакомый акцент, да и манеры наши явно отличались от американских, поэтому уселись скромно в углу, и уже сильно засомневались, не совершили ли они ошибку, так опрометчиво ворвавшись к соседям-иностранцам.

— Я вам коктейли сделаю! Я в России барменом работал, будет вкусно! — попытался Саша усыпить бдительность американок, и тут же начал трусить и болтать шейкером.

— Так вы из России? — еще больше испугались жертвы американских стереотипов и пропаганды, сразу сдвинулись совсем на краешек нашего большого углового дивана.

Ведь русские подсознательно ассоциируются у рядовых американцев или с коммунистами, или с жестокими бандитами.

— Да вы не бойтесь, мы студенты, приехали учиться в университет! Рады познакомиться с такими приятными девушками! — успокаивал американок Саша и неодобрительно поглядывал на меня, так как я молчал, и беседу не поддерживал.

Дело в том, что у меня вообще был не особо обширный опыт соблазнения женщин, а тут еще и иностранки. Я просто не знал что сказать. Все английские слова, которые я знал, словно улетучились куда-то.

Американки явно не рассчитывали встретить вот так вот запросто русских в своей глубинке, а если бы они узнали что Саша из Узбекистана и я из Украины, то наверное вообще удивились бы, узнав о существовании таких экзотических стран.

Стереотипы врага настолько сильны, что даже после коктейля девчонки не расслабились, если уже и не боялись, то явно смущались, и не знали как себя правильно преподать. Ведь с русскими нужно вести себя не так как с американскими парнями, а как, непонятно! Американцы вообще не любят, когда что-то незнакомо, не по правилам, когда отсутствует определенный алгоритм поведения.

Поэтому хорошего общения, не говоря уже о сексе, не получилось, как Саша ни старался. Девчонки выпили коктейли, а мы нарушили закон, напоив несовершеннолетних, поблагодарили и стали прощаться. И как Саша ни старался, уговорить их не получилось. Единственное что удалось, это уговорить проводить их сто метров до дома.

Последней надеждой, по Сашиному мнению, было научить их играть в традиционную русскую игру, в снежки, что действительно могло быть весело. Однако первым же броском он случайно уложил снежку одной из американок прямо в лоб, на что услышал в свой адрес несколько непечатных выражений. На этом знакомство и окончилось!

Впрочем, эти девчонки видимо относились к нам неплохо, просто смущались, и национально-языковой барьер так и не был взят с обеих сторон. Летом, когда они съезжали со съемного дома, то таки рискнули нас к себе пригласить, и подарили кучу всякой полезной в хозяйстве всячины — в основном посуду.

— Это все ты виноват! — набросился на меня злой Саша, когда мы вернулись домой, проводив американок. — Почему ты не одел брюки, а так и сидел в шортах? Они испугались твоих волосатых ног, вот и сбежали!

— Может быть, конечно. Ноги у меня действительно волосатые, по сравнению с ихними, но я еще не видал женщин, которые бы пугались волосатых мужских ног! — возразил я. — Наверное, не нужно было целить снежком прямо в лоб! Американки явно не привыкли к таким ухаживаниям и комплиментам.

— Да причем тут снежки? Они уже все равно намылились уходить, и ловить уже было нечего! — сокрушался горе-ловелас. — А ты еще молчал как истукан! Конечно, они испугались истукана с волосатыми ногами!

— Дались тебе мои ноги! — обиделся я. — Да и о чем с ними говорить? Откуда я знаю, что интересует восемнадцатилетних американок?

— То же самое интересует, что и всех! — продолжал Саша. — Сами пришли, и надо же, такой облом! Ты просто болван!

— Ну да, не умею я правильно баб охмурять, тем более американских! Извини! Откуда я могу знать, что у них в голове. Наверное, так холостяком и помру! Давай лучше напьемся? — предложил я.

— Давай! Что еще делать? — поддержал Саша.

Очередной облом

Когда мы допили до капельки все, что было дома, было три часа утра. Однако нам казалось, что этого мало. Просто необходимо было добавить еще, чтобы окончательно успокоить либидо и забыть об утрате расположения соседок.

Решили ехать в ближайший магазин. Благо он находился в трех кварталах от нашего дома. Нужно было трассу пересечь, но даже в прилично пьяном состоянии, в коем мы и пребывали, это не было большой проблемой.

Супермаркет располагался в Колледж Моле (торговый центр — прим. авт.) и работал круглосуточно. Понятно, что крепкие алкогольные напитки можно купить только в аптеке, которая ночью закрыта, однако вино и пиво представлено в супермаркете в широком ассортименте. Очень хотелось побыстрей выпить, поэтому как только мы вошли в супермаркет, то прямиком направились в нужный отдел, забыв взять на входе даже корзину. Нимало не сомневаясь, мы набрали столько бутылок, сколько получалось унести, причем по принципу разделения труда, Саша тащил две громадные бутыли невкусного дешевого калифорнийского вина, а я несколько ящиков пива.

Обычно, что очень удобно и нигде кроме штатов я такого не встречал, на кассе американского супермаркета кроме непосредственно кассира, который проводит товар через кассу, работает еще и упаковщик, который по твоему выбору самостоятельно и абсолютно бесплатно упакует товар в пластиковые или бумажные пакеты, еще и к машине отнесет.

Но в три часа ночи упаковщика не было, да и касса работала всего одна. К ней мы и направили свои неуверенные, ослабленные коктейлями стопы. Уже на подходе к кассе, я понял, что что-то явно не так. Вместо привычной унылой улыбки-маски, на лице кассира светилась искренняя душевная человеческая улыбка во весь рот, как будто человек действительно соскучился, и рад нас видеть в три часа утра. Правда улыбка была все-таки с какой-то подлецой!

Все выяснилось уже с самых первых слов.

— Доброй ночи! — энергично приветствовал нас кассир. — По закону штата Индиана, продажа алкоголя с десяти вечера до семи утра запрещена.

— Что за хрень такая?! — искренне удивился Саша, и тут же, моментально, без малейшего раздумья, абсолютно серьезно продолжил. — Так а в чем проблема—то? Мы тебе денег сейчас дадим, а чек пробьешь в семь утра!

— Это как? — удивился кассир, и когда осознал всю уникальность, по американским меркам, полученного предложения, тут же перестал улыбаться совсем. Даже наоборот, казалось готов был заплакать. Всю уверенность в своей правоте как ветром сдуло!

— Ну чего тут сложного? Мы тебе даем денег, сколько нужно, а чек утром выбьешь! — еще раз почти спокойно объяснил Саша, но было заметно, что он уже начинает заводиться.

Хорошо зная американскую тупость, и понимая, что нам сегодня ничего не светит, я сразу пошел ставить пиво на место, хотя мог оставить и у прилавка. Но было стыдно, что мы так облажались, и вынуждены будем уйти, не солоно хлебавши. А Саша тем временем пока я отлучался, все не сдавался и уже начинал кричать и ругаться. Когда я вернулся, то сразу же понял, что пора вмешаться.

— Ты что, идиот! Почему это нельзя? Да проще простого? Берешь деньги сейчас, а чек пробиваешь потом! Все по кассе сходится! Проще простого! — распалялся коллега, а продавец совсем скис и очень боялся. Охраны рядом не было, а если незаметно вызвать полицию, то пока она приедет, можно и жизни лишиться. Кто знает этих ночных пьяных визитеров. Ведь в США свободная продажа оружия, еще возьмут, и застрелят ни за что, ни про что.

— Саша — угомонись! — сказал я по-русски. — Ты что, не знаешь этих идиотов? Ведь спорить бесполезно! Не продаст он нам вино — у него правила! Они в мозгу его примитивном выбиты, как заповеди Моисея на скрижалях! Видишь, какой он бледный, и руки дрожат, ну прямо как у того кадра в Аппалачах! Сейчас полицию вызовет, а мы пьяные на машине приехали! Загребут!

— Да плевать, я сейчас ему морду набью, козлу этакому! — воскликнул Саша, поставил бутылки на прилавок и тут же попытался исполнить свою угрозу.

Но я был начеку, благо сдерживать друга приходилось не в первый раз. Как только Саша потянул свои руки в сторону кассира, я сразу же его сгреб и потащил мимо кассы к выходу. При этом Саша требовал его отпустить, и выкрикивал страшные ругательства в адрес американской тупоумной действительности и кассира персонально.

Кассир смотрел нам вслед уже без всяких признаков счастья и улыбки на лице. У него явно отлегло на душе, что мы без боя покинули магазин. Он видимо молча читал молитву, чтобы Саша не вырвался. Но он мог не беспокоиться, держал я Сашу крепко! Не раз приходилось аналогичным образом вытаскивать его из передряг с охранниками в местных ночных клубах.

Американцы ужасные патриоты, поэтому обожают украшать свои дома и автомобили национальной символикой, в основном звездно-полосатыми флагами.

Чтобы хоть как-то успокоиться, мы сняли такие флажки со всех автомобилей на стоянке перед супермаркетом, а было их несколько десятков, и унесли с собой. Так мы отомстили штату Индиана за отказ продавать нам алкоголь ночью.

Сжигать или портить флажки мы не собирались. Когда вернулись домой, надели перчатки и до рассвета лепили во дворе симпатичных соседок большого снеговика, которого установили у самого их порога и украсили этими флажками. Не имею понятия, как восприняли утром наше произведение соседки, потому что весь следующий день мы спали, а буквально через пару дней разъехались — я в Бостон к тете Ане, а Саша к жене, в Лондон.

Бостон

Тетя Аня, а также ее дочка Марина, типичные еврейки ашкеназийского типа — ярко-рыжего окраса, оказались добрыми и гостеприимными. Моя бабушка, вернее сестра моей родной бабушки, практически всю свою сознательную жизнь работала с тетей Аней на закрытом военном предприятии в Киеве. При этом они крепко дружили, и эта дружба не прервалась даже после того, как тетя Аня наконец-то добилась разрешения на переезд в США, где уже более десяти лет жила вся ее семья, включая мать и дочь. Когда это таки свершилось, мою бабушку попросили смотреть за могилами многочисленной родни тети Ани, включая мужа, так как наконец-то вся семья полностью перетекла из Киева за океан. А тетя Аня все девяностые годы баловала нас многочисленными посылками, которые просто обожала посылать в Киев. Благодаря этим посылкам, я задолго до поездки в США познакомился, например, с арахисовым маслом, а также носил шмотки, присланные из самой Америки! Правда, есть подозрение, что куплены они были в секонд хенде, но я не прихотлив. В любом случае, весь ширпотреб был отличного качества и был практически новым.

Жила тетя Аня на небольшую пенсию в Бостоне, где снимала социальное жилье — двухкомнатную квартиру в многоэтажке, за триста долларов, в которой и я отлично вписался на две недели. Малообеспеченные негры за аналогичную квартиру в том же самом доме платили девятьсот долларов, но тете Ане разницу доплачивала мощная местная еврейская диаспора. Зная об этом, соседи негры недолюбливали еврейских жильцов, а тетя Аня не понимала, или делала вид, что не понимает, за что.

Город тетя Аня любила, была абсолютно свободна, и поэтому с удовольствием играла роль моего гида. Бостон город красивый, со своей характерной индивидуальностью, и благодаря моему гиду, искренне любящему свой город, мне он также понравился. Элегантный центр, интересные музеи, лужайки и академические строения гарвардского университета, местный океанариум — все пришлось мне по душе. Даже тети Анины балованные толстые еврейские внуки были просто замечательные.

Дочь тети Ани Марина, которая вместе с матерью забирала меня из аэропорта, сначала встретила меня несколько настороженно, ведь в последний раз мы виделись более двадцати лет до того, когда мне было лет семь. Но мы быстро сдружились, как-то нашлись общие темы — ей было интересно послушать о жизни в таком далеком как во времени, так и пространстве Киеве, а мне была любопытна жизнь местной еврейской диаспоры, хотя назвать ее еврейской можно лишь с большой натяжкой, так как большинство ее представителей до сих пор называют себя русскими.

Разговаривают между собой также по-русски. Тетя Аня, например, за десять лет выучила по-английски лишь несколько слов. Марина знала язык хорошо, так как работала в американской страховой компании и должна была общаться по работе на английском. Хотя дома говорила исключительно по-русски, включая мужа и детей. Все друзья их, которых я видел на нескольких рождественских вечеринках у Марины и ее мужа дома, были такими же русскими евреями, как они сами, а американцев они дружно величали «дурачками». Муж Марины заслуживает особого внимания. Слава совсем не был внешне похож на еврея, скорее на работягу, коим он и являлся. Выходец из Гомеля имел золотые руки, которые и использовал по назначению, занимаясь строительным бизнесом. Он был основным добытчиком в семье, возглавлял собственную строительную фирму, ориентированную на ремонты, строительные работы, возведение домов в эмигрантской среде. Английский язык ему также не был нужен, поэтому он его и не учил. Достаток семьи был выше среднего. Слава купил двухэтажную квартиру в центре Бостона, самостоятельно все отремонтировал, сделал дорогой качественный ремонт и абсолютно справедливо этим гордился. При этом манеры его явно оставляли желать лучшего. Своим громким смехом невпопад он приводил в неловкость не только тещу, а и саму жену, высокие материи были ему абсолютно чужды, что было понятно даже при первом взгляде на его простое лицо, даже подарки родным он подбирал невпопад. Например на Новый Год, который я у них праздновал, Слава подарил Марине войлочные сапоги с электропроводами, которые я тут же окрестил электрическим стулом в виде испанского сапога. Слава не понял, и разъяснил, что это такой массажер для нижней части ног. Он тут же почти насильно надел сапоги на жену, и заставил попробовать. Может это конечно и хороший массажер для ног, однако сапоги с проводами на ногах Марины выглядели как-то неприродно, космически. Когда же Слава рассказывал о работе своей фирмы, которой он справедливо гордился, то это напоминало рассказы о какой-нибудь нашей строительной фирме, где основной проблемой задержки является то, кто-то запил, и неделю на работе не появлялся.

Своих детей бостонские евреи, выходцы из нашей общей родины, отдают, в основном, в русские детские садики, которые стоят дороже американских. Идея в том, что ребенок должен сначала хорошо выучить русский язык, а английский сумеет постичь уже в школе.

Две недели пролетели как один день. Заботливые хозяева хорошенько меня откормили, у Марины в гостях, а у тети Ани дома, ведь я давно не ел настоящей домашней пищи, заботливо приготовленной умелыми женскими руками. Отвели в русские магазины, где я затарился домой знакомыми с детства крупами, сардинами, шпротами, тушенкой, водкой и шампанским привычных в Украине брендов. За день до моего отлета в Индианаполис, тетя Аня также своей заботливой и любящей рукой снарядила бабушке очередную посылку, которую мы и отправили вместе поразительно дешевой специальной русской почтой. А мне она также презентовала несколько добротных вещей — курток, рубашек, футболок. Оставалось только расцеловать тетю Аню и всю ее многочисленную семью на прощанье.

Коммуналка

Перелет домой прошел без особых проблем. Когда шаттл из аэропорта высадил меня неподалеку от дома, воздух в Блумингтоне оказался чистый и морозный, на дворе было около минус десяти по Цельсию. Стоял прекрасный зимний вечер. Саша должен был приехать только через два дня, так что было достаточно времени прийти в себя и подготовиться ко второму семестру.

Я только переступил уже как бы родной порог, попытался включить свет, и не получилось. Насилие над выключателем также не помогло. Видимо, отключили за неуплату. Оказалось, что в США это быстро. Мы только на неделю просрочили платеж, и сразу отключили свет. После звонка, обещали подключить на следующий день, под гарантии моментальной оплаты. Потом я снял куртку, и…. Тут же одел обратно. В доме стояла ледяная стужа!

Попытался включить газовое отопление, и тут облом! Газ тоже успели отключить. Быстро работают американские компании! Положение становилось просто отчаянным! Я не имел возможности включить ни газовую систему обогрева, которая заслуживает особого внимания, ни электрические обогреватели, которых мы успели найти уже три штуки. Пришлось первую ночь по возвращении из Бостона спать во всех наличных теплых вещах, в кромешной тьме. На следующий день я все заплатил, и подача газа и электричества была восстановлена, однако понадобился еще день, чтобы дом нагрелся.

В принципе, для обогрева дома хватало по одному масляному электрическому обогревателю в каждой комнате, ведь температура в Индиане редко опускается ниже минус десяти. А от отопления газом пришлось отказаться уже после первого холодного месяца. Во-первых, счет за газ сразу взлетел с двадцати до трехсот долларов в месяц, а во-вторых, американское газовое отопление это просто кошмар, особенно в одноэтажных старых домах, которых в этой стране подавляющее большинство.

Понятие о газовых котлах в этой стране просто-напросто отсутствует, а отопление организовано следующим образом: нагретый непосредственно горящим газом воздух, в котором явно осталось не очень много кислорода, большинство успело выгореть, нагнетается насосом в трубы, расположенные между потолочными балками, и через многочисленные отверстия дует вниз. Так как по законам физики теплый воздух поднимается вверх, то в результате такого горе-обогрева дома голова конечно нагревается и чувствует себя более-менее спокойно, а вот ноги остаются ледяными. Ведь большинство домов ставятся без фундаментов, просто на землю.

Тогда начинаешь добавлять газу. В результате ногам не становится проще, а голова начинает раскалываться от жары и нехватки кислорода. Более неэффективного подхода я в жизни никогда не видел! Наверное такую систему обогрева газовые компании лоббируют, чтобы доходы увеличить! Другой причины я не вижу. Зимой американцы ходят и так простуженные, носом тянут. К тому же газ экономят, вентиль подачи газа системы отопления сильно прикручивают, и в результате ходят в доме в нескольких парах носков и в зимних ботинках, что, как минимум, не очень удобно. Но в данном случае, экономь или не экономь, а результат всегда один — согреться просто невозможно!

Поэтому мы выискали масляные электрообогреватели, установили в каждой комнате, и чувствовали себя замечательно тепло — ходили дома в шортах и тапочках. А за электроэнергию начали платить пятьдесят долларов вместо десяти, как осенью, но это не триста, как за газ. А газовую систему больше никогда не включали, даже в самую лютую стужу. Денег на кретинизм жалко!

Сухой закон

Посвежевший и отдохнувший Саша приехал через два дня, практически перед самым началом второго семестра. Так как в первом семестре он провалил статистику, то во втором взял целых пять предметов, чтобы нагнать поскорее. Бросил практически все свои языковые курсы и реже стал ходить на айкидо. Пять предметов за один семестр это очень-очень сложно, поэтому ему необходимо было сосредоточиться исключительно на учебе. Тем более, что после провала в первом, в результате чего он оказался на испытательном сроке, второй семестр нужно было вытягивать любой ценой, потому, что в случае недобора кредитов, вполне могли отчислить.

Ввиду этого, второй семестр никуда не ездили, взялись за ум, усердно учились. Я и первый семестр закончил неплохо, а во втором был практически отличником. Зимой, после нового года, мы никуда не ездили, грызли, хорошо заточенными зимним отдыхом зубами, гранит науки, однако по выходным позволяли себе расслабиться. Покупали множество всевозможных спиртных напитков, Саша готовил свой фирменный узбекский плов и вычурные коктейли, мы напивались и хоть ненадолго забывали о многочисленных сложных заданиях. Друзья не обделяли нас вниманием, хотя также усердно учились. Теймур чуть не ежедневно заезжал по дороге в мечеть, Гоша и Эльчин заходили иногда вечером пропустить по бокалу пива, и посмотреть какой-нибудь интересный видеофильм. Мы регулярно брали видеокассеты в библиотеке.

Ночной сухой закон сослужил нам злую службу. Когда заходили в аптеку или соответствующий отдел в супермаркете, сразу вставал вопрос, сколько чего брать, чтобы хватило. Через определенное время это начало вызывать у нас с Сашей бурные споры. Все потому, что практика показала — сколько ни возьми, все равно все допьем до конца за один присест. Потом утром плохо себя чувствуешь, да и деньги потрачены немалые. Так что целесообразность ночного сухого закона спорная, по факту выпивается больше. Да и нервы тратятся. Наши с Сашей споры по-русски о том сколько чего взять, в винно-водочном отделе аптеки или супермаркета часто привлекали внимание окружающих. Однако через несколько месяцев мы таки определили оптимальную дозу. А это на самом деле задача непростая, ведь нужно правильно рассчитать количество и возможность посещения нашего шалаша незапланированными гостями, что случалось довольно часто. Но мы и с этой задачей справились успешно. Оптимизировали закупки алкоголя, в соответствии со всеми статистическими теориями, изученными в американском университете. Не зря же мы так мучились с учебой!

У американцев с покупкой алкоголя вообще все не Слава Богу. Кроме запрета продажи ночью, причем часы такого моратория в каждом штате отличаются, алкоголь разрешено продавать исключительно с двадцати одного года, как в магазине, так и в ресторане. Вот в фермерском штате Индиана жениться и замуж выходить разрешено с пятнадцати лет, что предполагает определенные сексуальные отношения, а пить только с двадцати одного. Парадокс!

И если у тебя девушка моложе двадцати одного года — это просто беда! Сложно даже себе представить, как Гоша намучился со своей семнадцатилетней Наташей! Если ты идешь не в примитивный Макдоналдс, Бургер Кинг или Вендис, а в ресторан, где подают алкогольные напитки, то охранник на входе непременно спросит удостоверение личности, и если потенциальный посетитель моложе двадцати одного, его просто не пустят в ресторан, даже если у такого юнца и не было намерения выпивать. Если удостоверение личности соответствует, но у охранника все-таки закралось сомнение насчет возраста, он может потребовать второе удостоверение личности. И если ты ему не предъявишь например права и студенческий билет, то в бар не пустит ни за какие коврижки.

В магазинах и аптеках то же самое. Только роль охранников исполняют кассиры. Как-то Гоша, еще с предыдущей своей пассией одесситкой Майей решил купить на вечер упаковку из шести бутылок пива.

— Предъявите ваш ID пожалуйста? — услышал знакомый вопрос кассира Гоша, когда выставил ящичек с шестью бутылками на ленту кассового аппарата.

— Пожалуйста! — Гоша вытащил права из кармана и подсунул прямо под нос бдительного кассира пластиковую карту. Ведь Гоше было под тридцать, и выглядел он как раз на свой возраст, а может и слегка старше, так что ID у Гоши вполне можно было и не просить.

— Все в порядке? — переспросил Гоша, когда понял, что кассир не собирается пробивать пиво на кассе.

— А где ID вашей девушки? Вы же вместе? Нужно чтобы она также ID предъявила. — пояснил кассир.

— Ой! Я права в машине оставила! Но поверьте, мне двадцать семь лет. — воскликнула Майя.

— К сожалению, я не могу продать вам пиво. У вас нет с собой соответствующих документов! — ответил с такой уже знакомой подленькой довольной улыбкой кассир.

Саша сразу начал бы кассира ругать последними словами, но Гоша был не таков. Математик всегда остается математиком, и старается все привести к логическому решению.

— Простите! — снова обратился Гоша к кассиру. — Но это я покупаю пиво, а она тут ни при чем. Пробейте пожалуйста все мои покупки, я заплачу.

— Но вы же вместе? Я не буду пробивать пиво! — упорствовал кассир все с той же ядовитой улыбкой.

— Почему же? Пиво покупаю я, ID я предъявил, плачу тоже я. Значит, мне просто необходимо продать пиво! — возразил Гоша.

— Я так не думаю! Вы достали пиво, как и другие продукты, из тележки. Я ведь не знаю, кто туда его положил, вы, или она? Поэтому продать не могу! — резюмировал кассир.

— А если я сниму пиво с ленты в тележку, а потом опять поставлю на ленту, тогда будет понятно, что это я покупаю пиво? — резонно поинтересовался Гоша.

Кассир на минуту впал в столбняк, а потом нехотя сдался.

— Ну, тогда я конечно вынужден буду продать вам пиво! Только сгрузите назад в тележку все продукты, чтобы я видел что это полностью ваша покупка.

Продукты вместе с пивом перекочевали с ленты в тележку и обратно, причем совершал эту манипуляцию Гоша уже самостоятельно. Бой был выигран, но борьба с местным населением под силу только таким изворотливым математикам как Гоша, или прирожденным делягам из Узбекистана, как Саша.

Меня по вопросам ID практически никогда не беспокоили. Мне также как и Гоше было под тридцать, а выглядел я всегда мордатеньким и солидным, как настоящий украинец. К этому нужно прибавить рост выше метр девяносто и стрижку под ноль. В целях экономии на стрижке, которая стоит в США недешево, я купил недорогую машинку для волос фирмы «Ремингтон», и Саша регулярно брил мою большую умную голову правильной, слегка вытянутой формы.

Но один случай все-таки был! Под конец второго семестра, когда весна была в разгаре, мы с Сашей сдали проект по Cost-Benefit Analysis (доходно-расходный анализ (англ.) — прим. авт.), довольные отличным результатом шли после учебы домой, и по дороге решили зайти в небольшой придорожный магазинчик за пивом.

Пиво держал я, и когда доставил его на кассу, то услышал в первый раз за все время моего пребывания в США, наверное самый распространенный в этой стране вопрос:

— Добрый день! Ваше ID пожалуйста?

— Чего он хочет? — раздраженно спросил я стоящего рядом Сашу по-русски.

Я отлично понимал что от меня хочет кассир, однако искренне удивился, потому что это произошло в первый раз после практически моего годичного пребывания в Блумингтоне.

— А в чем проблема? — тут же подключился к диалогу Саша. При этом бесинка уже играла в его глазах. — Мы пиво купить хотим!

— По закону штата Индиана, покупатели до тридцати лет, при покупке алкогольных напитков обязаны предъявить продавцу удостоверение личности. В случае отсутствия такового удостоверения, продажа спиртного покупателю воспрещается. — процитировал довольный своей правотой, острой памятью и правовой грамотностью на никому не нужные правила продавец.

— Замечательно! Так после тридцати лет ID можно не предъявлять? — тут же поймал на слове узбекский русский продавца.

— Да, выходит что так! — вынужден был согласиться озадаченный продавец.

— Тогда мне тридцать лет! И выходит, что я не обязан предъявлять никакое удостоверение личности. Прошу пробить пиво на кассе! — логически констатировал Саша.

— Но вы не выглядите на тридцать лет, поэтому прошу предъявить ID? — попытался парировать продавец. Но он уже был взят нами в оборот.

— Как же это так? — в свою очередь возразил Саша, который действительно выглядел крайне молодо, в отличие от меня, и даже носил бороденку, чтобы казаться постарше. — Вы сказали, что ID можно не предъявлять, если тебе больше тридцати. Вот я вам и говорю, что мне больше тридцати, значит и ID предъявлять не буду!

И тут продавец понял, что попал. Его мозг закипел! Он ошалело переводил глаза с Саши на меня и обратно, потом на очередь, которая уже начала формироваться и внимательно следила за нашей дискуссией.

Когда он понял, что перед ним стоят двое русских, один из которых, я, огромного роста, стриженый наголо, в темных противосолнечных очках, которые я почему-то забыл снять, когда вошел в магазин, и кожаной куртке, надетой поверх футболки. А от второго, патлатого, со светлой бороденкой и острым взглядом вообще непонятно чего ждать, то он сильно испугался и его лицо богато залил ярко бордовый цвет.

Он что-то лепетал, что в виде исключения продаст нам пиво, но ID нужно с собой все-таки носить.

Мы поблагодарили парня, забрали пиво и пошли отмечать проект. Все произошло как-то само собой. Мы не собирались никого учить жизни, да и ID у нас были. Проще было их предъявить, но слово за слово, и возникла такая вот интересная дискуссия, окончившаяся нашей полной победой.

Однако издержки американских правил касаются не всегда сферы покупки алкоголя. Иногда, камнем преткновения может стать простой поход в ресторан ночью. Не помню предыстории, но было около часу ночи, было нас четверо, мы были еще не настолько пьяны, чтобы сесть выпившими за руль, дома было шаром покати, а кушать очень хотелось.

Поэтому решили идти к торговому центру Колледж Мол пешком, в надежде что хоть один из нескольких ресторанов быстрого питания, расположенных там, еще работает.

Нам повезло! Хотя все рестораны уже были закрыты на ночь, но в Тахо Беллс (широко распространенная в США сеть ресторанов быстрого питания, ориентированная на мексиканскую кухню — прим. авт.) все еще работала выдача еды для автомобилей. Недолго думая, мы пристроились в очередь за каким-то автомобилем вторыми, вслед за нами также подъехал автомобиль. Когда через пару минут подошла наша очередь, четыре голодных человека получили категорический отказ.

— Мы обслуживаем только автомобили! — прозвучал приговор.

Не растерявшись, мы тут же попросили ребят из машины позади купить нам еду.

— Не продадим! Вы покупаете еду им, пешеходам, они не на машине, а еда из нашего окна только для автомобилистов. По правилам не положено! — вторично прозвучал приговор, приправленный многочисленными лицемерными: «Сорри, но ничего нельзя поделать! Правила, есть правила!»

Тогда пришлось-таки вызвать по телефону такси, заплатить три пятьдесят за посадку, подъехать к окошку, и наконец-то отовариться. По факту получения вожделенной еды и напитков, мы дружно, в четыре руки показали вредной бабище в окошке Тахо Беллс фак, отъехали на пятьдесят метров и расплатились с таксистом еще парой долларов. Не знаю, был ли счастлив таксист, если нет, то он может винить только правила Тахо Беллс, а мы наконец-то были очень счастливы.

Продолжение здесь.