Один Дома. Почему Кевин Маккарти был избран только с 15-й попытки

В чем причины кризиса внутри Республиканской партии, как он скажется на работе Палаты представителей, и на президентских выборах 2024 года и есть ли перспективы у Рона ДеСантиса.

Ничто, на первый взгляд, не предвещало битву за молоток Председателя Палаты представителей Конгресса США. Хотя «Великой красной волны», обещанной GOP, по результатам промежуточных выборов не случилось, Дом, хотя и с минимальным перевесом, остался за ней.

GOP — это Grand Old Party, Великая Старая партия, как принято называть республиканцев, её символ — красный слон. Дом — The United States House of Representatives, или House — название Палаты представителей. У GOP в Доме сейчас 222 мандата, у демократов (DEM) — 212, поскольку демократ Дональд Макичин скончался 28 ноября, и одно место вакантно.

Но внезапно выяснилось, что перевес GOP в десять мест — не совсем перевес. И, даже, совсем не перевес.

Не говори GOP…

Ничто, на первый взгляд, не обещало сюрпризов 3 января, когда Дом, в составе 118-го Конгресса, открывал первый сессионный день. Максимальное число голосов, необходимое для избрания спикера Дома, составляет 218 — против 222, которыми располагал GOP.

Тем не менее, момент был ответственным. Спикер Дома — третье по значимости лицо во властной вертикали США. Иными словами, если президент, а, следом, и вице-президент не смогут исполнять обязанности, место в Белом доме, по Конституции, займет глава нижней палаты Конгресса. Избрание спикера открывает работу и Дома, как таковую, поскольку члены Палаты не могут быть приведены к присяге, пока спикер не будет избран.

В теории спикером может быть избран любой гражданин США, совсем не обязательно член Палаты. На практике им всегда избирается лидер партийной фракции, имеющей в Доме большинство. Так, спикером 117-го Дома была лидер фракции демократов Нэнси Пелоси.

Для избрания спикеру нужно большинство голосов всех присутствующих, и, следовательно, голосующих членов Дома. Присутствие в зале фиксируется с помощью карточек для голосования, после чего временный председатель проводит опрос конгрессменов в алфавитном порядке, и каждый из них вслух объявляет о своем выборе.

Кандидатом на пост спикера от GOP был Кевин Маккарти, с 2019 года возглавлявший в Доме ее фракцию. Его кандидатура была предварительно согласована внутри партии. Словом, голосование должно было стать чистой формальностью.

Но в ходе первого голосования, 3 января, 19 республиканцев устроили демарш, проголосовав за других кандидатов.

Нельзя, впрочем, сказать, что это было совсем уж неожиданным. Накануне, эта группа, известная как Кокус свободы, требовала от Маккарти уступок по ряду процедурных вопросов. На часть из этих требований Маккарти согласился. Это была ошибка — он продемонстрировал оппозиционерам уступчивость.

Следующие 13 голосований ситуацию не улучшили. Напротив, поддержка Маккарти сократилась с 203 до 201 голоса. В частности, конгрессвумен украинского происхождения Виктория Спартц, которая сначала поддерживала его, в дальнейшем начала воздерживаться от участия в голосовании.

В отличие от GOP, DEM показала сплоченность: её 212 конгрессменов раз за разом голосовали за Хакима Джеффриса. Это был троллинг: фигура Джеффриса максимально раздражала республиканцев.

Неспособность GOP избрать спикера стала скандалом общенационального, а затем и глобального масштаба. Байден назвал ситуацию «некрасивой» и посоветовал республиканцам «взяться за дело». Даже Трамп публично поддержал Маккарти. Но это не помогло.

Неизвестно, пытались ли демократы выдернуть из рядов GOP шесть недостающих им голосов. Но было бы странно, если бы эта идея не получила хождения, как минимум, на уровне кулуарной шутки, от которой у лидеров GOP по всему телу волосы вставали дыбом. Тем временем, Кокус Cвободы стоял на своем.

Предложить другую кандидатуру было невозможно: 80 конгрессменов от GOP заявили, что будут голосовать только за Маккарти. Впрочем, дело было и не в самом Маккарти, а в его нежелании капитулировать перед шантажистами. Возможность вступить в переговоры с демократами, и избрать компромиссного спикера, в теории, была, но влекла слишком большие риски. Сообразно важности услуги, демократы потребовали бы контроля над рядом комитетов, а слишком щедрые уступки, сделанные им, грозили GOP целым букетом неприятностей. Во-первых, они могли оттолкнуть от нее часть колеблющегося электората. Во-вторых, усилить противоречия внутри партии, что угрожало GOP уже полным расколом. Иными словами, ситуация стала патовой.

Было ли что-то подобное раньше?

Да, с 1789 года было 14 случаев, когда выборы спикера Дома потребовали многократного переголосования. Рекорд был поставлен в 1856 году, когда спикера Дома 34-го Конгресса, Натаниэля Бэнкса (от Американской партии, влившейся впоследствии в Республиканскую) избрали со 133-й попытки. Это стало следствием противоречий, накопившихся между Севером и Югом, что, как мы знаем, окончилось через пять лет, в 1861, гражданской войной. А последний по времени такой случай был ровно сто лет назад, в 1923 году, когда республиканца Фредерика Джиллета избрали с девятого раза. И, хотя прямой связи между трудностями с его избранием, и Великой Депрессией, начавшейся шесть лет спустя, не видно, некая закономерность все же прослеживается. Плюс 5-6 лет в нашем случае — это 2028–29 годы. Запомним это на всякий случай.

Спикер избран, но что дальше?

На фоне череды безуспешных голосований Маккарти и его оппоненты продолжали переговоры, но без успеха. А вот единство Кокуса свободы, под давлением со всех сторон, стало, мало-помалу, давать трещины. И в ночь с пятницы на субботу, 7 января, с 15-й попытки, Маккарти набрал, наконец, минимально необходимые исходя из числа присутствующих, 216 голосов, опередив на четыре голоса соперника-демократа.

Можно ли считать историю кризиса внутри GOP завершенной? Очевидно, нет — ведь проблемы с избранием Маккарти стали только следствием кризиса единства в ее рядах. Ослабление общепартийного единства и появление фракций, чьи интересы превалируют над общепартийными, началось еще во времена президентства Билла Клинтона, но впервые проявило себя в 2011 году. Тогда, в ходе кризиса потолка госдолга, группа республиканцев в Доме потребовала ряда уступок в свою пользу, в обмен на поддержку повышения лимита заимствований. Не договорившись, она заблокировали этот законопроект, спровоцировав серьезные экономические потрясения.

Два года спустя, осенью 2013, выполняя предвыборное обещание отказаться от финансирования Obamacare, республиканцы, уже на общепартийном уровне, начали кампанию в двух палатах Конгресса. Хотя, с учетом расклада сил, у них не было шансов на успех, они добились 16-дневного закрытия правительства. И, наконец, в 2018, когда уже GOP контролировала обе палаты Конгресса и Белый дом, ее нежелание вести конструктивный диалог с демократами привело к закрытию правительства на три дня.

По мнению ряда политических экспертов, проблема GOP состоит в том, что она слишком прочно вжилась в роль оппозиции. Этим, вероятно, объяснимы и сильные партийные позиции Трампа, самого антисистемного из всех современных американских президентов. Но антисистемность, как основа партийной стратегии, по своей внутренней логике ведет к фракционной раздробленности, и к падению чувства ответственности в рамках единой политической системы США. Последствия этого мы и наблюдаем в действиях GOP, притом, все чаще.

Непрочность республиканского большинства в нынешнем Доме означает, что часть законов будет приниматься двухпартийно. Это возможно, но будет иметь два следствия. Во-первых, двухпартийное согласование замедлит работу Дома. Среди прочего, это грозит неприятными паузами в помощи Украине, хотя республиканцы не говорят о ее сворачивании, а лишь настаивают на участии GOPв контроле над ее использованием. Правда, предыдущий Конгресс, контролируемый демократами, подстраховал Украину, одобрив ей на 2023 год $44,9 млрд помощи. Но ситуация сложная, и может потребоваться дополнительное финансирование.

Кроме того, летом 2023 года Конгрессу предстоит в очередной раз поднять потолок госдолга — в противном случае правительство будет вынуждено объявить дефолты по своим обязательствам. А еще Конгресс должен принять закон о сельском хозяйстве — по сути, пятилетний план государственной поддержки отдельных его отраслей, с серьезными последствиями для продовольственной политики и окружающей среды.

А, во-вторых, широкая практика двухпартийного принятия законов приведет к дальнейшему фракционному отчуждению внутри GOP и росту в ней диссидентских настроений. Это самым непосредственным образом скажется на подготовке к президентским выборам 2024 года.

Общая проблема: вакуум лидерства. К чему это приведет в 2024 году?

Надо сказать, что с выборами 2024 года пока все обстоит сложно. Оба очевидных кандидата, Байден и Трамп, по ряду параметров вызывают вопросы. Хотя Джо Байдена и раздражает повышенное внимание к его возрасту, в 2024 ему будет 82, а Трампу – 78. Очевидно, что в рамках нормальной политической преемственности оба они должны уйти, дав дорогу новому поколению партийных лидеров, но кому?

В случае с DEM в этом нет вообще никакой ясности: вице-президент Камала Харрис откровенно непопулярна. Еще один кандидат, министр транспорта Пит Буттиджич, тоже не дотягивает до роли общенационального лидера. Байден обещал принять окончательное решение в ближайшие дни — но вопрос о том, кого он вытащит из своей шляпы остается до такой степени открытым, что даже штатные предсказатели предпочли взять паузу.

Дональд Трамп объявил в ноябре о своем решении идти на выборы в 2024 году, но и его кандидатура под вопросом. Уровень его поддержки, согласно опросам, продолжает падать, а проблемы с законом нарастают.

ДеСантис приближается

По результатам ноябрьского опроса губернатор Флориды Рон ДеСантис опередил Трампа в списке рейтинге потенциальных кандидатов от GOP на выборах 2024 году. Причем, ДеСантис еще и не начинал по-настоящему президентской гонки.

С одной стороны, падение популярности Трампа понятно: он повел себя не как лояльный партийный функционер, а как хозяин GOP, используя ее как свой инструмент. Но Республиканская партия все-таки слишком велика, чтобы ее можно было подолгу вращать на оси, принадлежащей одному человеку.

С другой стороны, при сильной фракционной раздробленности лидерство в GOP будет похоже на попутку усидеть сразу на целом стаде испуганных стульев, норовящих разбежаться в разные стороны. Такая акробатика не каждому по силам.

Что мы знаем о Роне ДеСантисе? Он родился в 1978 году, окончил Йельский университет и Гарвардскую школу права, работал юристом в ВМС США и федеральным прокурором, занялся политикой, дважды избирался в Палату представителей. В 2018 году победил на выборах губернатора Флориды при поддержке Трампа, в то время президента.

ДеСантис — сторонник консервативной политики. Он отстаивает запрет абортов, и выступал против локдаунов в ходе пандемии COVID-19. В 2022 году переизбрался на пост губернатора Флориды на второй срок, уже с критикой Трампа, получив хорошие президентские перспективы на 2024 год. В спарринге с Байденом у него будут неплохие шансы… с поправкой на фракционные сюрпризы, вроде того, что получил Маккарти. Впрочем, демократы еще не сказали своего слова. Но им, определенно, есть над чем подумать: Флорида традиционно колеблется между DEMи GOP, а ДеСантис на выборах 8 ноября набрал на 19,4% больше своего соперника, Чарли Криста, то есть, с большим успехом склонил на свою сторону колеблющихся между партиями.

По своим внешнеполитическим взглядам ДеСантис — классический рейгановский республиканец, не склонный, в отличие от изоляционистов-трампистов, к компромиссам с Москвой. Он выступает за активную внешнюю политику, считает Путина обнаглевшим мафиози, а Россию — «пустой страной», у которой есть только энергоресурсы, плюс ЯО, доставшееся от СССР, которое делает Кремль неприемлемо опасным.

«Если вы хотите привлечь Путина к ответственности — ударьте туда, где ему будет больно. Ударьте по энергоносителям… Некоторые санкции могут иметь эффект… но, если вы ударите по энергетике, это будет сокрушительным ударом, это не понравится олигархам, которые поддерживают Путина», — заявлял он, комментируя ситуацию вокруг Украины.

Что ж — все правильно сказано. Определенно, ДеСантис — наш человек, точнее, не прямо наш, он проамериканский и прореспубликанский, но и для Украины — очень подходящий.

Впрочем, есть все основания полагать, что кто бы ни пошел на выборы от демократов, Джо Байден, или некий кандидат Х, его позиция по отношению к Москве будет столь же непримиримой.

Эксклюзив

Сергей Ильченко, обозреватель Newssky