Заповедник оголтелого совка

11 мая был триггерный день. Хотя, если бы не друзья по ФБуку, я бы вспомнила, но вот не акцентировала бы внимание на этом, обойдя острые углы памяти, пишет Елена Степовая для OBOZREVATEL.

Стараюсь избегать личных триггерных состояний.

11 мая 2014-го года…

Тогда это было так больно, как будто тебя вскрыли скальпелем на живо без наркоза. Я восприняла это сумасшествие голосующих на «референдуме», как личное предательство и оскорбление.

Я столько своей жизни отдала городу и горожанам, обучала, защищала, показывала на личном примере, как это — жить по закону, в цивилизации, строить своими руками идеальный мир для идеальных людей. Да, я мечтатель! Теперь я уже понимаю — нельзя из червя, который привык жить в навозной куче, воспитать балерину.

Сейчас все, кто тогда бежал на «референдум», тянул туда детей, соседей, пил шампанское, жарил шашлыки, отмечал, важно рассуждал «выполнил свой долг, ну, теперь заживем», говорят одно и то же, пряча глаза «ты что, мы не ходили, сразу поняли, что это развод, мы не голосовали, ты ошиблась».

Я? Меня тогда выворачивало от пафоса и важности моих соседей и родни, которые рассуждали, как они заживут без «бандер». Теперь все это «не голосовало», «болело», «не дошло».

И вот в ФБуке нашла тех, кто чувствовал то же самое — предательство. И нет желания прощать и понимать, что «они не этого хотели, их обманули».

Если бы у них получилось уничтожить Украину, там был бы праздник.

А так… «мы не этого хотели». А чего? Логично возникает вопрос. Как и кто вас «обманул»? Путин сразу сказал «никаких присоединений к РФ, никаких референдумов по этому поводу». И никого тогда не удивили «бюллетени», напечатанные на принтере «за создание лнр», «за создание днр». Все были в эйфории «заживем без Киева пабагатому с РФ, какая разница рубли или гривни».

Мои соседи до 2018-го утверждали, что бюллетени были другие, это «украли и подменили, и голосовали они сразу за «русские пенсии и присоединение к РФ», а сейчас как один «мы не ходили, не голосовали».

Ну, черт с ними. Не хочу ни эмпатировать, ни вспоминать. Вообще, меня учили уважать выбор других людей. И вот все, что с ними там происходит сейчас и будет происходить — это их выбор, их цена за их выбор, их личная ответственность за их выбор.

Не дали бы «жертвы обмана» массовую картинку для рашаСМИ «Донбасс за Россию», вышли бы желто-блакытной стеной к границам РФ (а Свердловск и другие города приграничья — это 12 км от украинско-российской границы) не решился бы Путин идти танками по сотням тысяч людей, стоящих с плакатами «Луганщина — це Україна». Но, они стояли под триколорами и жадно облизывали губы в алчности «пабагатому, путин даст, большие пенсии, заберет у олигархов и отдаст нам, всех расстреляет». У каждого из них был план, и у кого забрать, и что им лично отдать, и кого расстрелять. И их было и есть критическое большинство.

Поэтому, еще раз и медленно — все, что происходит сейчас в ОРДЛО с жителями ОРДЛО — это цена, цена за предательство Украины, цена за их голос и их выбор, цена за их всеядство пропаганды, цена за их ненависть к нам.

Мне жаль тех, кто реально заложник. Но, их мало. Вот еще десяток моих друзей покинули ОРДЛО. Они все эти годы искали возможность уехать и решали вопросы. И уехали. Кто в Израиль, кто в Польшу, кто в Германию, кто в Украину. И даже во Львов. Ох, сколько луганчан, ровенчан и свердловчан сейчас во Франковске, Львове, Тернополе, на Волыни, в Виннице.

ОРДЛО покинули почти все думающие. Не всегда проукраинские, но реально думающие.

То есть те, кто трезво оценивает все, что происходит там и будет происходить. Те, кто не хочет испортить карму получением российского или «республиканского» паспорта. Не хочет платить налоги оккупанту. Не хочет быть коллаборантом. Не хочет приспосабливаться и мимикрировать, подскуливая «вы нас здесь бросили, Украина виновата».

И еще, вот что самое удивительное — те, кто живет в ОРДЛО, особенно пророссийские, проноворосские и те, у кого 2-4 соцвыплаты (в рублях и в гривнах), они до слома зубов доказывают нам, как там хорошо и они довольны, им нравится, и они не хотят в Украину, ну, исключительно за пенсиями, лекарствами, продуктами.

А когда случается беда, кто-то заболевает то «вам везет, вы в Украине, у вас там лекарства и медицина, у нас же все нормальные врачи выехали».

Жители ОРДЛО так привыкли носить маски, менять их в угоду себе и своим кураторам, врать и изворачиваться, подпевая российской пропаганде, что вот, выложенные мною в сеть поезда с российской военной техникой, следующие из Ростова в ОРДЛО, вызвали новую истерику от жителей ОРДЛО — «вы все врете, русских здесь нет».

За 7 лет войны там, в ОРДЛО, не сделаны выводы, не выучены уроки. Они продолжают лгать, мимикрировать и предавать.

Ну, что ж! Просто сейчас к этому относишься как к факту, не более. И нет жалости, нет желания помочь, нет желания общаться. Пустота!

Есть то, о чем болит. Это — степи, Национальный заповедник «Провальские степи», это «Миатида» и «Хомутовские степи», это брошенные псы и коты, это гибнущие на минных полях звери. Этим болит. Землей. Людьми? Нет!

И если бы меня попросили описать одним словом, что такое ОРДЛО, я бы не сомневаясь произнесла одно слово: гетто. Неконтактный, опасный для жизни треш-зоопарк «Заповедник оголтелого совка». Город в клетке. И как бы не белили там бордюры, не развешивали веселые флажки, не сажали розы, это все равно город в клетке.

И выглядит ОРДЛО сейчас точно так, как умирающий Луганский зоопарк. Так вот, зверей мне безумно жаль, а вот людей — нет!