Юлия Латынина: сколько украли у россиян?

Расшифровка программы от 25 января.

Сегодня мы сравним материальное положение среднего россиянина, ну, например, учительницы в советском союзе в 1970 годах и при Путине.

Располагайтесь, пожалуйста, поудобнее. Подписывайтесь. Распространяйте это видео. Ставьте лайки, чтобы продвигать его в соцсетях и не забудьте досмотреть его до конца.

Собкор Новой газеты, Нина Петлянова, подсчитала, сколько стоили новогодние приключения героини фильма «Ирония судьбы или с легким паром». Вышел он на экран в 1976 году и напоминаю, что главная его героиня, Надежа Шевелева, она работает учительницей, она на новый год накрыла праздничный стол, купила подарки, купила себе новое платье. По ходу фильма она одолжила своему неожиданному гостю, Жене Лукашину, как она, он сам сказал, 10-15 рублей. Она купила ему билет на поезд, который он разорвал. Она сама прилетела в Москву. И еще она каталась в новогоднюю ночь на такси.

Надежда Шевелева работала учительницей и это приносило тогда 120-130 рублей в Питере. Платила она при этом за все свои покупки наличными. Кредиток тогда не было. Денег со сберкнижки она не снимала. И, соответственно, Нина Петлянова посчитала возможны ли были такие траты.

Оказалось да, возможно. По подсчетам Петляновой вышло, что Надежда в бюджет почти вписалась. Она немного перебрала, 24%, но все-таки — это был новый год и беспрецедентные жизненные перемены. И вот Петлянова сравнила эти траты с теми, которые может позволить себе современная, 35-летняя одинокая, высококвалифицированная учительница из Питера, которая зарабатывает сейчас в Питере. Около 50 000 рублей. И оказалось, что все эти эскапады стоили бы ей несколько больше, на 34% больше зарплаты.

На такси в новогоднюю ночь она, к примеру, потратила бы не одну шестидесятую, а одну шестнадцатую часть зарплаты.

А вот другой подсчет, который провел Геннадий Гудков. В ФРГ и в России купили одинаковый набор продуктов питания; 1кг сахара, 10 яиц, 1 литр молока, 1кг муки, 1л сока, 1 булку, 1 плитку шоколада, 1кг сосисок, 1кг макарон, 1кг помидор, 1кг яблок, 1л подсолнечного масла, 250гр масла сливочного и упаковку мяса и сравнили стоимость. Результат оказался неожиданным, потому что в России все это стоило1895 рублей, а в Германии несколько дешевле — 1800 руб. Это притом, что средняя зарплата в России в рублях, официальная — 26 900, а в Германии — в 7 раз больше, 180 975руб. Такая точность.

Как же так? Не кажется ли это странным? Потому что, напомню, что советский союз был очень не рационально устроенным государством. У него было два громадных экономических недостатка, тесно с собою связанных.

Во-первых, он весь работал на оборонку, буквально нельзя было посчитать, сколько % его промышленности работает на оборонку ,Виталий Шлыков так и говорит, что, просто вся промышленность работала на оборонку. Ну, будем считать, 80%, потому что, буквально все, в этой экономике было подчинено идее победы над врагом, все заводы советского союза выпускали или продукцию военного назначения, или сырье для ее производства.

Ну, например, в советском союзе был единственный, самый гигантский в мире, титановый комбинат ВСМПО, потому что, только в советском союзе делали титановые корпуса для подводных лодок. На каждом заводе были мобилизационные мощности и все заводы были рассредоточены исходя из военной, а не экономической логики.

Например, один завод, по производству атомных подводных лодок размещался на Севере — в Северодвинске, а дублирующий — в Приморье. Зачем?

Чтобы нельзя было их уничтожить одним ударом.

Или на нефтезаводах. Ректификационные установки были разнесены друг от друга так далеко, чтобы взрыв одной не уничтожил другую. Сейчас, соответственно, этим нефтезаводам приходится платить гигантские деньги за земельную площадь.

В советском союзе, например, было запрещено использовать в качестве опор для крупных помещений стальные колонны. Почему?

Чтобы они не расплавились в случае ядерного удара, как расплавились, в свое время, потом колонны башен-близнецов. Хотя это был не ядерный удар, но тоже была очень высокая температура.

Даже канализационные люки в советском союзе располагались на проезжей части затем, чтобы обрушившиеся, после ответного удара дома, не затрудняли доступ городским коммуникациям.

Соответственно, учительница Надя, она получала мало потому что, в гигантских эллингах Северодвинска клепали по 5-6 ядерных субмарин в год. А, например, Уралвагонзавод в Нижнем Тагиле, по плану должен был производить по 440 танков Т-72 в год. Напомню, что вся американская армия имеет сейчас 6 300 танков, самолетов МиГ-15 советский союз произвел 12 000 штук, МиГ-17 — 8 000 штук, МиГ-21 — 10 000 штук. Но, напомню, что вот, новейший СУ, который надо было передать войскам в этом году, обещали 3, не передали ни одного, а всего, за все время выпуска этого самолета один серийный «Су», называется серийный выпуск, сейчас передали войскам.

Так вот, учитывая что, в советском союзе все произведенное считалось достоянием народа, скромная питерская учительница Надя, помимо однокомнатной квартиры и заливной рыбы на новый год, она владела серьезным количеством имущественных долей, виртуальных, в атомных субмаринах, в бронированных танках, истребителях. Кроме того, вполне ощутимого недостатка, у советского союза был еще один недостаток — плановая экономика. Словом, что производить решал не производитель, а дядя в Госплане. И сколько чего платить, опять-таки, решал не рынок, а дяди в Госплане. При этом в стране постоянно чего-нибудь не хватало. Туалетной бумаги, нормальных сапог. Полки магазинов были заставлены сайрой в томате и больше ничем. За любым, сколько-нибудь интересным товаром, стоило его выкинуть, образовывалась очередь.

В стране существовал гигантский черный рынок. И эти две структурные особенности, понятное дело, были связаны друг с другом. Госплан потому и решал сколько кому и чего производить, что 80-90% производившегося были — атомные субмарины, ядерные бомбы, танки и военные самолеты. Ни в какой рыночной экономике отчуждать такую долю ВВП в виде военной продукции не получилось бы. Собственно, поэтому учительница Нина и жила беднее своих коллег в Америке. Она получала реально на руки деньгами 5-10% того, что она должна была получать реально, потому что, с ее зарплаты, на самом деле, вычитался незримый налог на оборонку. 80% как минимум. Ну, еще неизвестно, сколько в ней эффективности. Но, как я уже сказала, сейчас-то такой оборонки нету. Никаких тысяч самолетов, тысяч танков в год, мы не строим. Никаких ядерных субмарин по 6 штук в год, в одном только Северодвинске, не клепаем. Клепали 10 лет один маленький корвет «Проворный» — да и тот сгорел. Госплана больше нет. Какая из компаний выживет, а какая нет, определяет не Госплан.

А учительница Надя, получается, живет еще хуже. Чего она живет хуже даже в материальном смысле? Да, конечно, когда она приходит в магазин ее не встречают пустые полки с салакой, воспетой горячо. Ее встречает лосось от Геннадия Тимченко или мясо от компании Мироторг. Но какая ей разница, если на свою зарплату она все равно может купить только сыр из пальмового масла и горючий творог. И, конечно, когда она приходит в торговый молл ее там встречает не продукция фабрики «Москва швея», а «Донна Каран» Ив Сен Лоран, какая ей разница, если она в этот молл все равно не приходит, она покупает на рынке ширпотреб, сверстанный в Китае. И, конечно, учительница Надя может купить себе нормальную квартиру, они действительно продаются в отличие от совка.

Как мы недавно узнали, телевизионный гуру, доктор Курпатов, заработал себе в Питере на квартиру свыше 500 метров, с дворцовыми полами и потолками.

Но какая разница учительнице Наде? Если она достойный, работающий, да что там работающий, вкалывающий без выходных, член общества, никогда в жизни даже близко такой квартиры не купит. А если купит, путем бесконечной экономии и ипотеки — то все ту же самую однушку у чёрта на рогах, без инфраструктуры, полтора часа до центра города на автобусах и по грязи.

И это я не говорю о статусе. Потому что, в Советском Союзе учитель — это было гордо. Это был статус. Ну, не такой высокий, как у заведующего овощебазой, но все-таки, учитель был не последний человек в этом мире. Школа, в большинстве своем, была местом, где действительно учились. Это был социальный лифт. Не выучишься — не поедешь наверх.

А сегодняшней России школа зачем нужна? Зачем нужны инженеры, физики, знатоки литературы? Какие у них шансы пробиться наверх?

Путь наверх лежит через постель, и для девочек, и для мальчиков. Через спорт. А, особенно через правильных родственников. Учитель литературы в этой системе — лишнее звено. Он не пригоден ни для чего, кроме как, фальсифицировать выборы, что ему тоже авторитета не прибавляет.

Но что же получилось? Куда же делись деньги? Если больше нет ни субмарин, ни Госплана?

И, есть несколько ответов, и первый из них очень прост — воруют.

Когда мы сличаем зарплаты учительницы в 1970-х годов, зарплату, на которой невидимыми довесками висели по 10 атомных лодок, по 2 000 танков, по 2 000 самолетов в год и зарплату учительницы сейчас — на которой висит 1 сгоревший «Проворный»…

То мы понимаем, что значительную часть этой суммы, которой, как я уже сказала, уходило на 10 субмарин, 2 000 танков, 2 000 самолетов — просто украли.

Было 2 000 танков, а стало 2 000 дворцов. Есть ли еще какие-то причины? Ну конечно да.

Я только что сказала, что Госплан ликвидировали. Но это же не значит, что в путинской России все решает рынок. В ней все решают административные ресурсы. Возьмем, к примеру, тот же самый, новогодний стол, на нем обязательным элементом является традиционная красная рыбка, соленая семга, ну, он же, более общее название, соленый лосось. Крупнейшим производителем лосося в мире сейчас является Норвегия. Производит она 376 миллионов тонн лосося в год. 55% мирового потребления. Разведение лосося — такое прибыльное дело что, близкий к Путину, бизнесмен, Геннадий Тимченко, тоже решил им заняться. И вложился в компанию «Русское море». У «Русского моря» не все получалось, и в 2015 году можно было прочесть страшные репортажи о том, как в Мурманской области берега моря возле ферм компании были завалены сотнями тонн подохшей рыбы. А, тем не менее, не смотря на такие потери и, в общем-то, непрофессионализм, «Русскому морю» удалось совершенно выиграть в России конкуренцию у Норвегии. Как же, вы скажите, им это удалось? А очень просто, 6 августа 2014 года правительство России запретило ввозить в Россию норвежскую семгу в рамках контрсанкций. Эти контрсанкции были якобы ответом России на санкции Евросоюза. Вот только Норвегия в Евросоюзе не состоит и санкции в этот момент против России не вводила. Она их ввела. В некотором шоке. Но, через 5 дней. В итоге «Русское море» стало одной из крупнейших в России рыбопромышленных компаний. Сейчас эта компания принадлежит зятю Тимченко и имеет выручку в 22 миллиарда рублей.

Вы можете сами решить, что, в самом деле, явилось главной причиной успеха компании. Успех на рынке или квоты на вылов рыбы и санкции против норвежской семги?

То есть, что получается, норвежскую семгу запретили в рамках контрсанкций — семга тут же подорожала в полтора раза — это значит, что нашим кошелькам причинили ущерб. На миллионы и миллионы рублей. Но зато компания, у которой дохлая семга валялась на берегу, теперь не имела конкурентов.

Или вот возьмем другой пример. Не будем далеко отходить от праздничного стола. Другим, необходимым на этом столе, продуктом является, конечно, мясо. Ну, например, свинина. А кто говорит в России свинина, подразумевает — Мираторг — компания с 2010 года является абсолютным лидером по производству свинины. Каждый 10-ый кг свинины в России, внимание, почти реклама, произведен на ее фермах. Как же «Мираторг» добился таких потрясающих результатов? Вот, например, на Кубани свинину традиционно выращивали в подсобных хозяйствах и эта свинина составляла там, выращенная в подсобных хозяйствах, треть рынка. Но тут случилось удивительное совпадение, потому что, ровно тогда, когда «Мираторг» расправлял крылья, а государство и подконтрольные государству банки, выделяли компании гигантские кредиты, ветеринарные инспекторы вдруг обнаружили на Кубани, в личных хозяйствах, африканскую свиную чуму. Хозяйства мучили проверками, пока те сами не забивали свой скот. Поголовье частных свиней в Краснодарском крае с 2006 по 2016 год — упало в 200 раз. С 482 000 свиней до 2,4 тысяч свиней, а «Мироторг» стал лидером.

Кто же хозяева этой удачливой компании, которая является, по оценкам экспертов, крупнейшим получателем государственной помощи в агропромышленном комплексе? Их зовут Линники, а как зовут жену Дмитрия Медведева? Который был президентом России как раз в те годы, когда взлетел «Мироторг»? Ее девичья фамилия — Линник. Хозяева «Мироторга» настаивают что они не родственники. Заметим, мы говорили о совершенно бытовых вещах. Мы говорили не о нефти, не о газе, не о компании «Юкос», которую отобрали у ее владельцев. Не о производителе того самого титана ВСМПО, которую тоже отжали у ее владельцев. Не о компании «Евросеть», которую отжали у Евгения Чичваркина, ну, точнее, ее отбирали, а он потом продал ее «белому рыцарю». Вообще¸ говорили о мясе и рыбе. Точно так же мы могли бы поговорить о сахаре и подсолнечном масле, зерне, вине, лекарствах от «Фармстандарта», псевдовакцине ЭпиВакКороны от Вектора, системе ПЛАТОН, которая разорила тысячи российских трудяг-дальнобойщиков, зато принесла гигантские прибыли Роттенбергам. Могли бы поговорить о системе маркировки продукции, которая была настолько плохо сделана, что при ее запуске в аптеках тут же кончились лекарства. А сейчас эта система продолжает разорять частных владельцев тех отраслей где она введена. Но зато она обогащает ее акционеров.

И в частности бизнесмена по имени Галицкий, одним из партнеров, которым является бывший зять Мишустина, премьера Мишустина — Удодов. Задумана эта, убийственная для мелкого частника, система была тогда, когда Мишустин был главой налоговой службы. И подумайте сами, могла ли система маркировки произойти без покровительства и без участия налоговой службы?

Иначе говоря, госплан в России исчез, но рынок-то в России не появился. То мясо, которое вы видите на прилавках, та рыба, которую вы видите в упаковке — это не результат рыночной конкуренции — это результат монополий, дарованной разными способами.

Нам очень сложно посчитать цену каждой конкретной монополии. Вот сколько, конкретно, потерял каждый человек от того, что он больше не может купить норвежского лосося и будет покупать «Русское море»?

Но у нас перед глазами есть с чем сравнивать. У нас есть петербургская советская учительница, которая в 70-е годы зарабатывала чуть получше, чем в 2020-ом. И при этом страна еще производила по 2 000 танков и по 2 000 самолетов.

Я думаю, мы не очень погрешим против истины если определим эффект от уничтожения рынка, ну, как минимум, десятками % от ВВП.

Все ли это? Нет. Конечно не все. Потому что мы не сказали о главном. О бегстве человеческого капитала.

За время правления Путина из России уехало более 2 000 000 человек. Это данные еще 19-го года. Причем это официальные данные. Поток превратился в лавину после 2014 года. У 81% этих людей есть высшее образование. 66% из них жили в Москве или Питере. 72% были полностью трудоустроены. И около 60% были студенты, финансисты, IT-шники, ученые, менеджеры. Как я уже сказала, на самом деле, видимо, уехало больше. Это официальные цифры, мы ими ограничимся. А вот теперь переведем эти цифры на язык ВВП. Пусть каждый из наших уехавших будет в среднем зарабатывать 200 000 долларов в год — это достаточно средняя цифра, для выборки, у которой 81% имеет высшее образование и 60% составляют студенты, финансисты, IT-шники, ученые, менеджеры.

Чтобы оттенить эти цифры я напомню, что банк Револют, который основан в Лондоне в 2015 году выходцем из России Николаем Сторонским и украинцем Владом Яценко, сейчас имеет капитализацию в 33 миллиарда долларов, для сравнения — капитализация Газпрома сейчас всего 100 миллиардов долларов. Вот прямо сейчас. В период беспрецедентно высоких цен на газ, когда цена бьет все рекорды, когда она достигает 1 800 долларов за 1 000 кубов, зимой, когда в Европе нехватка газа, компания, которая пользуется абсолютной супер-пупер преференцией, составляет становой хребет путинской экономики — она стоит всего в 3 раза больше финансового стартапа основанного 7 лет назад. Сколько бы стоил банк Револют, если бы его основали в России?

Ну, конечно, вы скажите, в какой бы тюрьме сидели его бывшие владельцы?

В Лефортово или в Матросской тишине?

Но, мы не будем считать, что каждый выходец из России зарабатывает столько, сколько Николай Сторонский, как я уже сказала, представим себе, что это 200 000 долларов в год. Заработок любого работника обычно составляет около пятой части произведенного им продукта. Человек, который зарабатывает 200 000, увеличивает ВВП на 1 000 000 долларов. И если мы множим 2 000 000 человек уехавших из России на 1 000 000 долларов, мы получим 2 триллиона долларов. Вот, при наших цифрах мы будем считать, что в мировой ВВП выходцы из России, уехавшие при Путине, добавили два триллиона долларов.

А сколько составляет сейчас ВВП России? Ответ: меньше этой суммы, в 2020 году он составил 1, 483 триллиона долларов. Но если наши выходцы зарабатывают всего 100 000 долларов, то, соответственно, будем считать, что триллион долларов добавляют они в мировой ВВП. То есть, если бы эти люди остались в России, работали так, как они работают в США, в Европе, Сингапуре и других местах куда они уехали, то ВВП России, как мы видим, был бы, ну, где-то в полтора-два раза больше.

Если бы Сторонский остался в России то Револют с его капитализацией в 33 миллиарда долларов увеличил бы ВВП России. И если бы физик-лазерщик Гапонцев остался в России, точнее, вернулся бы в нее, то один из крупнейших мировых производителей лазеров — IPG Photonics — увеличило бы ВВП России. Капитализация IPG Photonics — 8,8 миллиарда долларов. Или если бы великий биолог Евгений Кунин работал в России, а не в Америке, где он сейчас работает, то его вклад в российскую биологию и вирусологию вообще невозможно было бы оценить, но мы твердо можем сказать, что наличие Кунина и еще ста его коллег сделали бы это физически невозможным тот треш, который творится в российской фармакологии. Все эти ЭпиВакКороны за авторством Поповой, все эти фуфловиры, фуфломицины, лекарство от Короны на основе дубовой коры и так далее.

Но мы прекрасно понимаем, что этого быть не может. Если бы любой из вышеназванных выходцев из России был бы такой идиот, что приехал бы в Россию и попытался потом что-то делать, он бы скорей всего сел бы. Одного бы забрали в компанию, другого обвинили бы в шпионаже путем переписки по электронной почте с коллегами . И приезжать этим людям в Россию, пытаться построить современный банк или современные биотехнологии также глупо, как приехать, например, на Берег Слоновой Кости и попытаться это организовать там.

Дело в том, что наличие в России Сторонского, Гапонцева и Кунина подрывает существующий путинский общественный строй не менее, чем наличие Навального. Оно создает бизнес-среду, в которой прибыли Газпрома, «Русского моря», Мироторга и прочее начинают зависеть от рынка. А на рынке эти компании, не факт, что выдержат конкуренцию. Он создает бизнес-среду, в которой огромные деньги делаются без поддержки Путина, а делаются на рынке участниками рынка. Они умножают общественное благо, они увеличивают пирог. А Путин не может это позволить. Поэтому его экономика — это экономика людей, которые уменьшают совокупное общественное благо. Если в путинской России государство банкротит частную строительную компанию и прибирает ее, допустим, к рукам, заметим, что новые управленцы не заинтересованы чтобы компания приносила прибыль. Наоборот, они заинтересованы, чтобы в ней была дыра побольше, потому что, чем больше дыра, тем больше можно попросить из бюджета.

Если в путинской России пропагандон снимает фильм, он не заинтересован, чтобы фильм окупился, он заинтересован в том, чтобы получить на него как можно больше бабла. Это, наверное, самое главное. Потому что, это та часть ВВП, которая не просто украдена, этого внутреннего валового продукта нет, потому что он не был создан, как ребенок, которого нет, потому что мама сделала аборт.

Мы не знаем, какие оценки получил бы этот ребенок в школе, какой институт он бы закончил, какой закон физики бы открыл — его абортировали. Вот так Путин абортировал всю постиндустриальную составляющую экономики, чтобы сохранить власть, потому что ему не нужно, чтобы жители России были богаты. Ему нужно чтобы они были нищие и жили на его подачки.

Именно поэтому в советском союзе, который был очень плохо устроенный, экономика с гигантскими тратами на оборону, с неэффективным госпланом, с закупками зерна за границей — учительница литературы в Питере 1970-х жила, в общем, лучше, чем спустя, почти, 50 лет. Наполненных в мире, немыслимым техническим и постиндустриальным прогрессом.

Та же самая учительница. В том же самом Питере.

Именно поэтому российский работник платит больше за аналогичную продуктовую корзину, чем германский. Хотя его зарплата в среднем меньше в 7 раз, 6 раз из этих 7-ми — 153 000 рублей из 180 000 — это украденные дворцы, дарованные монополии и уехавшие мозги.

Это будущее России, которому сделали аборт.

Ранее Newssky публиковал «Эфир Юрия Рашкина с Аркадием Бабченко. Расшифровка».