УХРы вокруг Булгакова. Как не допустить новый русский ХРуМ

Что мы можем противопоставить попыткам разложения украинского нацбилдинга, и какая русская культура нужна в Украине?

Следом за Сухаревской конвенцией Ирпеньской декларацией, текст которой опубликовал в своём ФБ мутный Илья Пономарев, украинские соцсети накрыла волна срачей о судьбе музея Михаила Булгакова.

Между этими сюжетными линиями, на первый взгляд, связанными слабо, гордо, как горьковский Буревестник между тучами и морем, реет Алексей Арестович, советник всего ОП сразу и никого конкретно, возведённый в этот ранг за то, что «много говорит», но не значащийся в официальном списке штатных и внештатных советников. Такая неопределённость положения, рода занятий, способа заработка и т.п. характерна для украинских «хороших русских» (УХР), и лиц, приближенных к ним.

Реет Арестович не просто так. Он энергично поливает дерьмом украинцев, отвергающих связи с Россией, как неуместные для современной Украины. И в этом занятии Арестович не одинок — он часть легализованной в Украине системы, занятой пропагандой «хорошего Русского мира» (ХРуМ).Основу этой системы образуют заезжие в Украину УХРы. Часть из них получила, за некие туманные заслуги, украинское гражданство: это и упомянутый российский политический деятель Пономарев, и российский журналист, репортёр, телеведущий, режиссёр, сценарист и продюсер Александр Невзоров, и многие другие, имя которым — Легион. Другая часть УХРов за антиукраинскую деятельность удостоилась мест на сайте «Миротворец», как российский писатель, поэт и публицист, литературный критик, радио- и телеведущий, журналист, преподаватель литературы, кинокритик, политический мыслитель и активист Дмитрий Быков.

Составные части этой системы действуют слаженно, прикрывая и поддерживая друг друга. Общими усилиями они решают задачу по разложению украинского национального строительства, для чего в сознание украинцев внедряются подновлённые имперские нарративы, низводящие Украину до роли инструмента в борьбе за власть между российскими группировками.

Вполне естественно, что при таком раскладе врагом №1 для УХРов оказывается не Путин, с которым они договаривались раньше, и договорятся, при большой нужде, снова, а украинское национальное самосознание.

Что касается борьбы с путинским режимом, то УХРы, значительная часть которых находится в очевидных договорных отношениях с одной из кремлёвских башен, скорее имитируют её, чем ведут реально. Их натужные усилия по борьбе за новую, хорошую, демократическую, проевропейскую и т.п. Россию — только пиар перед Западом, который должен отделить УХРов от плохих, подсанкционных русских. Когда кремлёвская скорлупа будет расколота, видимость былых заслуг позволит им выклянчить у победителей кусочек вкусного ядрышка.

Зато с ненавистью УХРов к Украине и украинцам все обстоит куда проще и прямолинейнее.

Пропаганда ненависти к Украине и всему украинскому — важнейшая часть работы УХРов по пропаганде ХРМ. Так, УХР Быков-Зильбертруд, в эфире государственного украинского телеканала заявил, что ему «плевать на укронационалистов» и не обнаружил принципиальной разницы между национализмом и нацизмом. УХР Арестович, в интервью Быкову, положительно оценил СССР, помечтал о том, чтобы Украина взяла от него лучшее, и утверждал, что российской колонизации не было, а украинцы были в числе создателей Российской империи и Советского Союза. Арестовичу вторит ярый украинофоб, враг украинской независимости и один из прародителей современного русского нацизма Антон Деникин: «Русский не тот, кто носит русскую фамилию, а тот, кто любит Россию и считает её своим Отечеством».

Кстати, Деникин, в данном случае, был прав. Но зачем русскому, любящему Россию, и считающему её своим Отечеством, жить в независимой от России Украине? Объяснение этому только одно: чтобы лишить Украину независимости, и обрушить в Россию. Украину можно также использовать как инструмент для передела российской власти в пользу такого, любящего Россию русского, с какой угодно фамилией. И, когда булгаковский Алексей Турбин клял Скоропадского, который не сформировал вовремя из нескольких тысяч турбиных антиукраинскую русскую армию, и не спас Россию от большевиков, а Украину от независимости, он имел в виду именно это.

Сегодня Турбину вторит его тёзка Арестович. Предвидя возражения — мол, не много ли чести в таком сравнении для Арестовича, замечу, что Турбин-старший и его окружение описаны Булгаковым комплементарно, но честно, без явного вранья. И, если при внимательном прочтении разглядеть, что собой представляла булгаковская гвардия на самом деле, то и сравнение оказывается в самый раз.

Так вот, в одном из постов, где Арестович привычно поливает дерьмом украинских патриотов, он, следом за Турбиным, сетует на то, что «в своё время Скоропадский постеснялся вытереть сапоги об эту публику» — имея в виду сторонников украинской независимости, и «в результате мы получили тут киевское ЧК, а чуть позже — Голодомор. Могли стать Финляндией. Стали республикой СССР».

Странно, конечно, слышать такое от человека, вздыхавшего на публику о «лучшем, что было в СССР» и «ноосферной линии» советского развития. Путь в СССР, в любую его линию, пролегал через расстрельные подвалы ЧК, и другого пути туда не могло быть. Но постмодернизм, перетекающий в готовность переобуваться по пять раз за час, характерен для УХРов. Не просто «хороших русских», а умелых в использовании зла, как инструмента сотворения добра — тут, по ссылке, два УХРа — Арестович, надевший к случаю маску украинского Джеймса Бонда под прикрытием, и русский писатель Быков обильно смакуют эту тему. И не просто умелых, а обременённых миссией разводить наивных младших братьев-украинцев, используя их как материал для ремонта обветшавшей статуи Российской Империи.

УХРам нужно снабдить этого истукана свежей улыбкой в сторону Запада, дистанцировать от былых российских преступлений и создать ему новый образ. Настолько ноосферно-добрый, что не отдаться такой России смогут только (здесь я снова процитирую Арестовича) «долбоебы и квинтэссенция вечных украинских поражений, дёрганые, безвольные, крайне себялюбивые существа, скукоженные в странной смеси ненависти и зависти друг другу». Не узнаете? Ну, как же, это же «патриотические силы Украины (как они себя сами гордо именуют), никогда не набиравшие на выборах больше 1,5 %».

Народ же, по Арестовичу «сер, но мудр». Получив от хороших русских необходимые пояснения, он сразу поймёт — да и уже понял, что «снять табличку с Булгаковым — это отщипнуть у себя часть влияния. Закрыть музей Булгакова — это оторвать от себя кусок влияния. Отказаться от русского языка методом тотальных запретов — это терять влияние на главного нашего врага». Правильным украинцам, народным и серым, следует только радоваться созданию Политического центра российской боевой оппозиции режиму Путина, с Ильей Понамаревым во главе, а не предаваться мечтам «об изоляции от противника, с которым у нас тысячи километров общей границы — и без естественных препятствий (!), сотни лет общей истории и вечного желания нас поглотить».

«Я этого не позволю, — пишет Арестович, доводя этим «я» истерику Люси Зайцевой до спланированного градуса. — Мне нужна Украина, которая играет через всю шахматную доску. Влияет на Москву, Владивосток, Пекин, Вашингтон и марсианское поселение Маска».

Кстати, «тотальные запреты русского языка» — это, цитируя Булгакова, типичный случай так называемого вранья, и чисто московский проброс, выдающий Арестовича с головой. Ай-ай, нельзя так грубо палиться гению разведки…

Ничего нового за последние сто лет

На этом, пожалуй, хватит цитат. Желающие узнать больше деталей легко найдут их в Сети. Мы же поговорим о сути явления, благо, картина ясна.

Прежде все, повторю: все перечисленные, и многие другие, менее известные персонажи утверждают в сознании своих читателей и слушателей единую идеологическую линию. Линия эта сводится к следующим положениям.

Национализм — это плохо. Любой — ещё так-сяк, но украинский — особенно плох. Национализм — это практически нацизм. Русский нацизм и украинский национализм — одинаково плохо. «Советский и российский проекты принесли сюда кровь и мучения, националистический хочет впутать нас в сложные, контрзависимые (которые хуже зависимых) отношения с первыми двумя», — утверждает Арестович. Во как закрутил!

А что тогда хорошо? А, хорошо — мир-дружба-жвачка, и Украина как большой творческий хаб, привлекающий людей, ищущих лучшие возможности для творчества, а также обеспечивающий единство в разнообразии культур. А украинский национализм — это плохо, очень плохо. Выплюньте каку.

— Украина не может отказаться от русского языка и русской культуры. «Изоляция от россиян — это российская армия в Ирпене. Работа с россиянами — это украинское присутствие в Кремле», — это снова Арестович, если что.

— Что же до планов на Россию, то тут я процитирую Пономарева: «Наша глобальная цель, я думаю, очевидна: уничтожить Путина, прекратить войну и создать новую Россию — демилитаризованную, денацифицированную и деколонизированную. Освободить оккупированные территории и главное — уничтожить империю, создавать демократическую Россию, где бы власть принадлежала самим гражданам страны, в которой бы не было олигархов, коррупции и где власть бы принадлежала народу».

Вот, в общем, и вся УХРовская программа.

Определённо, где-то мы все это уже слышали. И насчёт возможностей для творчества огромного числа людей. И насчёт «демократической России» и «власти народа», но, конечно, безо всякого национализма (особенно украинского!), и при непременной объединяющей и направляющей роли русской культуры и языка. Я даже скажу, где именно: это перелицованные лозунги большевиков. За которыми, как мы помним, последовали расстрельные подвалы ЧК, Голодомор и ГУЛАГ.

Как видите, ничего нового УХРы в Украину с собой не принесли. Равно как и ничего, что принципиально отличало бы их программу от путинских нарративов, за исключением разве замены Путина на Пономарева. Кем будут в этом раскладе Быков и Невзоров, сказать пока трудно, но и для них найдётся дело. Невзоров в демократической и народовластной России мог бы стать новым Дзержинским: типаж подходящий, да и происхождение не подкачало. Но мог бы и новым Чичериным, при его умении договариваться, отточенном годами комфортного сосуществования с нынешним российским режимом. Из Быкова получится балабол, в стиле Луначарского или Бухарина. И вся российско-имперская карусель закрутится по новой, вовлекая в своё кружение и Украину.

Кто виляет Украиной?

Хотя архитекторы этого плана сегодня формально пребывают за штатом, они непостижимым образом получают средства и возможности для широкого самопиара. Так, Илья Пономарев сначала озвучил от имени некоей «Национальной Республиканской Армии» (НРА) информацию об уничтожении ею Дарьи Дугиной, а затем презентовал целый Центр вооружённой борьбы российской оппозиции, в который вошли Легион «Свобода России» (ЛСР), Российский Добровольческий Корпус (РДК), уже упомянутая НРА и сам Пономарев, в качестве координатора этого великолепия.

Но, если ЛСР и РДК являются подразделениями в составе ВСУ, то с НРА все обстоит сложно. И ещё полбеды, если она рождена воображением Пономарева. Есть версия похуже: НРА вышла на Пономарева через его тг-канал, попросив стать её рупором, на что тот немедленно и согласился.

С Пономарева взятки гладки, он не занимает официальных должностей, и озабочен только самопиаром. Но за внезапной НРА, возникшей из ниоткуда, с заявлением «а мы тут, эта, понимаешь, плюшками балуемся Дашку Дугину грохнули», может скрываться всё, что угодно. Скорее же всего — провокаторы из ФСБ, либо конкурирующей с ней СВР. Это не точно, но в рамках нормальной логики наиболее вероятно. Установить же природу НРА более или менее наверняка можно только проверкой, и тут возникает вопрос: а украинские спецслужбы — настоящие, а не бравирующий причастностью к ним отставник, УХР Арестович, занимались этим? Не говоря уже о проверке на связь с российскими спецслужбами, прямую, или втёмную, самого Ильи Пономарева — уж простите за косой взгляд на священную корову российской демократии…

Интересно и то, как расценивает командование ВСУ, в подчинении которого находятся ЛСР и РДК, участие их представителей в пономаревской игре. Считают ли в ВСУ нормальным, что подчинённые им структуры подписывают соглашения о совместной деятельности с организацией, взявшей на себя ответственность за теракт? Нет, нацистку Дугину не жаль, она получила то, что заслужила. Но, подрыв Дугиной — это теракт. И подписание представителями ЛСР и РДК соглашения с НРА, чем бы они ни была, выглядит сомнительно.

Такая поддержка, как шаг в справедливой, оборонительной войне, которую Украина ведёт против нацистской России, вполне возможна. Но она будет иметь политические последствия. Осознает ли командование ВСУ, что, не возразив против подписания представителями ЛСР и РДК Ирпеньской декларации, и не объявив подписантов самозванцами, оно уже сделало этот шаг? А, если, все пошло по плану, и командование ЛСР и РДК имело разрешение на подписание этого документа, то молчание ВСУ выглядит ещё более странным. Вбросив такую информационную бомбу, её нужно продуманно взрывать, комментируя подписание в выгодном для Украины ключе. Во всяком случае, уж точно не отмалчиваться, позволяя УХРам, выступающим за союз «демократической России» с «братским украинским народом» (но непременно очищенным от украинского национализма!) вилять Украиной, как хвост собакой, используя украинское информационное поле в своих, не совпадающих с украинскими, интересах.

Имперское наследство, знай своё место!

Впрочем, оставим контрагентурную работу по линиям НРА, Пономарева и прочих УХРов на долю специалистов. Поговорим о вещах несекретных, и, в силу этого, более доступных для обсуждения: об идеологии УХРов, спорах вокруг музея Булгакова и его памятника, а, до того, о памятниках Пушкину и переименовании улиц, и о том, надо ли снимать памятник Екатерине II в Одессе — новодельный, кстати, памятник, поставленный в 2007 году, на пике последней по времени попытки русского поглощения Украины. Об украинском национализме, который для УХРов хуже Путина, тоже надо поговорить. И, наконец, подведя итог, определить место, которое может занять в независимой Украине российское наследие: культура, взгляды на историю, и всё прочее, что покойный УХР Жванецкий, которому хватило все же такта сначала стать москвичем, и только потом принимать ордена от Путина, определял в одной из своих миниатюр как «эстрада, керамика».

Так вот, Антон Палыч Чехов однажды заметил, что умный любит учиться, а дурак — учить. Сам Чехов родился в украинском Таганроге, который Россия отжала у Украины в 1924 году, но это не делает его украинским писателем. Чехов — русский писатель, продукт имперской русской культуры, хотя и наименее хищной её части. Чехов не призывал к демонтажу Российской Империи, как уродливого, не подлежащего ни реформированию, ни перевоспитанию монстра. Он обходил этот вопрос, избегая обобщений и выводов, хотя ему-то как раз было, что обобщить. Но о дураках Антон Павлович высказался очень точно, на что откликнулся русский поэт Булат Окуджава.

Окуджава был русским поэтом ровно в той же мере, в какой Чехов, с его половиной украинской крови, русским писателем. В частной жизни оба были русскими либералами, разной степени совестливости, но, в принципе, такими же, как и остальная русско-советская либеральная плеяда, от Радищева до быковатого Зильбертруда, и Ильи Пономарева, списавшего Ирпеньскую конвенцию прямо с Сухаревской, изобретённой Шурой Балагановым — которого, в свою очередь, придумали советские либералы Ильф и Петров. Общее место тут в том, что прилагательное «русский» всегда перевешивает, независимо от личной порядочности того, к кому оно приложено. Для прилагательных это нормально, они господствуют над существительными по самой логике их взаимоотношений, но «русский» и тут выделяется очень ярко.

Особенно хорошо сила прилагательного «русский» видна при сравнении «либерала» с «русским либералом». «Русский» оставляет от либерала только ошмётки, из которых сразу проступает хамская рожа москаля, любящего, как отметил Чехов, учить младших братьев. На примере Зильбертруда-Быкова, клеймившего украинский национализм на украинском канале, эта русская трансмутация видна особенно хорошо. Кстати, ХРуМ, как аббревиатура «хамской рожи москаля», совпадает с аббревиатурой «хорошего Русского мира», и это нисколько не случайно.

Для сравнения: Тарас Шевченко, даже живя вне Украины, а иной раз и создавая тексты на русском языке, ни минуты не был русским, ни либералом, ни писателем. Он — украинский писатель, последовательно выступавший за разрушение Империи Зла. А ещё Тарас Григорьевич был несомненный украинский националист. Из тех, кого ряженый писателем Зильбертруд русский писатель Быков сравнил с нацистами.

Разумеется, Быков солгал, как лгут все УХРы, всегда, и по любому поводу. Возможно, и не злонамеренно, а по причине отсутствия знаний о предметах, которые пытался он обсуждать, что тоже обычное дело для русского писателя. Между тем, нацизм, как один из вариантов неофеодализма, есть явление, прямо противостоящее гражданскому национализму. Украинский гражданский национализм, по своей сути, носит глубоко антинацистский характер. А, в силу этого, и антирусский, поскольку русской гражданской нации в России отродясь не было.

Под брендами «русский/советский народ» и даже «русская/советская демократия» МАССОЛИТовские черти, от Пушкина до Зильбертруда, неизменно всучивали дуре-публике очередную имперскую обманку. Обёртки только менялись согласно моде, от псевдоправославия и «подвига Бородина» до псевдомарксизма и «подвига советского народа», а при Путине «подвиг советского народа» свели с псевдоправославием. Но суть разводки всегда оставалась той же.

Говорите, во времена Пушкина не было МАССОЛИТа? А через какую, по-вашему, кассу вдове Александра Сергеевича оплатили оставленные мужем долги? Был МАССОЛИТ, без него российской культуре не прожить, просто назывался иначе. А, вы, значит, думали, что его Булгаков выдумал?

Долгая история пребывания Украины в московском плену и связанная с этим близость языка, массовой культуры и быта, делает наш конфликт с Россией особенно беспощадным, что видно и по ходу военных действий. Украина, ставшая свободной, ненавистна всем русским, включая и УХРов, уже потому, что её существование напрочь дестабилизирует русскую систему ценностей и приоритетов, независимо от того, находится ли в центре этой системы Путин или его ситуативные противники из числа «русских либералов». Сегодня мы подаём пример все народам, брошенным в компомстную яму русской денационализации. Это чревато появлением на территории трещащей по швам России других национальных проектов, которые, по очевидной логике, также будут антироссийскими.

Конечно, считать Украину анти-Россией было бы для России слишком большой честью. Украинский проект шире и глубже утилитарной борьбы с ордой мародёров и убийц, воспитанных на Пушкине, Достоевком, Толстом, Чехове, и, да, на Булгакове тоже. Но Россия, с её узколобым неофеодальным нацизмом, всегда будет анти-Украиной. Причём, в силу тоталитарности русской психологии, Россия будет враждебна Украине как целое, независимо от противоречий между Путиным и «хорошими русскими». А это значит, что вся русская культура и история, в их российской интерпретации должны рассматриваться нами, как влияние враждебного Украине государства и общества. То, что большинство русских писателей, от Пушкина до Булгакова, не были идейными душителями других народов, а просто были воспитаны так, что имперская спесь стала для них нормой, даёт лишь дополнительный аргумент для бескомпромиссного отказа от всей русской культуры в Украине.

Но просто отказаться от русской культуры невозможно. Дыру на её месте нужно немедленно заполнить. Ключевое слово здесь — «немедленно», и оно не оставляет иных вариантов, кроме заполнения этой дыры русской культурой украинской сборки. Мы должны выстроить в Украине русскую культуру отказа, переосмыслив имперское культурное наследие так, чтобы быть русским было стыдно. Это создаст нужную нам переходную площадку, на которой мы сможем покончить с противопоставлением русско- и украиноязычных патриотов Украины, консолидировать их с помощью русофобии и гражданского украинского национализма, и подготовить уход от всего русского, включая культуру и язык. Уход уже окончательный, не в отрицание, а в полный игнор, по причине отсутствия интереса.

Это сложный и долгий, но необходимый проект. Даже успешно отражённая российская агрессия не закроет вопрос об отказе от русской культуры, а такой отказ возможен только путём её отрицания через переосмысление. Но, вместе с тем, в этом проекте нет и ничего невозможного. Нам просто нужно осознать необходимость и неизбежность системной наступательной работы на русском культурном и историческом поле.

Не для примирения российских подходов с украинскими. В нашем конфликте с Россией не может быть компромиссов, мы смертельные культурные и ценностные враги, независимо от того, кто сидит в Кремле.

Не для дискуссий по частным вопросам — перечень наших разногласий слишком велик и глубок, и, не сведённый воедино, лишён смысла. Мы должны создать нужную Украине цельную русскую культуру, альтернативную российской: антимосковскую и антиимперскую, преисполненную чувством вины перед порабощёнными народами, и, по этой причине, отрицающую себя. А затем, экспортировать её, причём, не даже в Россию, сколько на Запад, где активно работает «руzzкая оппозицияъ, стремясь откатить ситуацию к началу девяностых.

Если Запад соблазнится такой сделкой, итогом очередного цикла «разрядки-перезагрузки» станет очередная шовинизация России. Единственным же приемлемым для Украины вариантом послевоенного мира может стать только демонтаж РФ. Русская культура отказа является одним из важнейших инструментов его реализации.

Что все это означает сегодня, с утилитарно-практической точки зрения? Здесь все просто. Русскую литературу нужно изымать из школьных программ. Музей Булгакова и ему подобные без колебаний закрывать для посетителей. Памятники русским деятелям чего бы то ни было — снимать и отправлять на хранение. Делать все это следует твёрдо, безо всякой оглядки на вопли московських вошей, что из Москвы и окрестных болот, что от УХРов, поналезших в Украину.

Но возникшая дыра не может пустовать, иначе её заполнит промосковская пропаганда. А, значит, на месте русской литературы и той части истории, которая рассматривает Украину в составе Российской Империи и СССР, появится предмет, с примерным названием «История и культурное наследие московской оккупации». Экспозиции музеев должны быть перестроены, а музеи вновь открыты. Памятники переустановлены в надлежащих местах и с надлежащими надписями, а на старых местах поставлены другие.

Что же касается УХРов, которых в Украине стало слишком много, то здесь все сложно. Тем, кому ещё не дали украинское гражданство, нужно создать лучшие условия для отъезда, поскольку всякое промедление в нашей ситуации — такой, какова она есть, грозит появлением у них украинского паспорта. Что делать с теми, кто, оставаясь «хорошими русскими» — ни разу не украинцами, уже обзавёлся, паспортом Украины, я, право, не знаю. Можно только надеяться, что после замещения русской имперской культуры культурой отказа они освободят нас от себя по доброй воле.

Эксклюзив

Сергей Ильченко, для Newssky