Нравится – не нравится, Россия размывается. О чем говорит новый виток грызни между Пригожиным и Шойгу

Переход пленного вагнеровца в РДК — маленький шаг маленького человека, стремящегося выжить. Но большой шаг к грядущей в России гражданской войне, пишет журналист-обозреватель Сергей Ильченко для «ДС».

В ходе процедуры обмена пленный вагнеровец и бывший заключенный Владислав Измайлов отказался вернуться в Россию и пожелал вступить в РДК — антикремлевское формирование, воюющее на стороне Украины. Евгений Пригожин подтвердил личность Измайлова и пригрозил ему карами — но эти кары не страшнее смерти в бою, да и добраться до Измайлова «путинскому повару» ещё нужно суметь.

Логика перебежчика

Действия Измайлова были сугубо рациональны. В самом деле: какой у него был выбор? Прямо скажем, совсем небогатый.

• Заживо гнить в самарской колонии и не вербоваться в «Вагнер». Неважно, за что он был осужден, и насколько в действительности виновен;
• Умереть в бою во славу «Вагнера» и Евгения Пригожина;
• Попасть в плен и быть обменянным. То есть, со 100% гарантией оказаться либо снова на передовой, либо, если обстоятельства пленения в ходе фильтрации сочли бы подозрительными, заехать на зону, досиживать старый срок и отсиживать новый. Или, как вариант, быть выданным на разборки обстоятельств попадания в плен Пригожину — с кувалдой на финише;
• Отказаться от обмена по программе «хочу жить», то есть, просидеть в плену под стражей до конца войны.
• Которая запросто может продлиться и пять и десять лет;
• Вступить в РДК.

Последний вариант, как ни крути, смотрится наилучшим. РДК не используют как штурмовую часть, их дело — громить российский тыл, а значит, риск погибнуть там существенно ниже. Особой воли, для перебежчика, конечно не будет — но по сравнению с положением пленного он окажется значительно свободнее. И, если Измайлову удастся выжить, то его послевоенные перспективы будут явно лучше, чем в составе «Вагнера».

Иными словами, решение в своей непростой ситуации Измайлов принял совершенно рациональное. Он просто хочет выжить — и с холодной головой прикинул шансы. Его пример обязательно будет наукой другим — об этом точно позаботятся. И, поскольку правильность выбора Измайлова с каждым следующим месяцем «СВО» будет всё очевиднее, то последователей у него будет всё больше. Этому поспособствует и наличие в российском УК статьи за добровольную сдачу в плен.

А что Пригожин, угрожающий Измайлову. На что он рассчитывает?

Евгений Пригожин: нынче здесь — завтра там

На первый взгляд, у Пригожина вариантов побольше, чем у Измайлова, но это не так. Его считают военным преступником, и наденут наручники везде, куда сможет дотянуться западное или украинское правосудие. А в России он оказался в вилке между Путиным, Шойгу и Кадыровым.

Для Путина Пригожин сегодня выступает в роли липучки для слишком назойливых патриотов. Сам Путин — простой гангстер, чуждый всей этой патриотической шелухе, и абсолютно аморальный — впрочем, и Пригожин ровно такой же. Но их PR-образы выстроены на патриотической риторике и напрямую конкурируют. Все заявления Пригожина в суммарном пересказе, сводятся к тому, что системные политики, начав «СВО», не способны успешно ее закончить. Завершить боевые действия победой могут только народные силы во главе с вождем, способным общаться с народом без посредников. Очевидно, новым вождем, если уже имеющийся не способен решить вопрос?

Но в политической системе России вакансия вождя-популиста только одна, и она уже занята Путиным. Правда, путинский образ поблек и истрепался, как и он сам, и Пригожин смотрится ярче, но Путин сидит на вершине пирамиды, и может, при желании, сдуть Пригожина, как пыль. И если Путин позволяет Пригожину карабкаться вверх, играя в независимого политика, повышая ставки и тестируя на прочность систему власти, то делает это лишь до тех пор, пока Пригожин ему полезен.

Призывы Пригожина к всеобщей мобилизации, готовности понести жертвы ради победы, возвращению плановой экономики и смертной казни, и к жизни, как в Северной Корее, не привлекут к нему большое число сторонников. Зато его призывы, не озвучиваемые вслух — собираться в отряды вооруженных людей, не подчиняясь напрямую государственной бюрократии — становятся всё привлекательнее. И будут становиться ещё более привлекательными по мере нарастания маргинализации населения, способного держать оружие, и ещё не брошенного в топку «СВО». А такая маргинализация будет расти, потому, что уклонение от призыва в части Министерства обороны РФ — это именно маргинализация, в самом чистом виде.

Путин дает Пригожину обрасти сторонниками, которые представляют самую опасную для него часть российского общества. Затем он будет действовать по ситуации: может попробовать договориться с Пригожиным, уравновесив им растущий региональный сепаратизм, а может уничтожить его ЧВК в России, вытеснив в Африку, и договариваться уже там. Но у окружения Путина — свои планы. Шойгу, к примеру, ненавидит Пригожина видя в нём прямую угрозу для себя. И Шойгу начал против Пригожина уже прямую войну, подписав приказ, обязавший все добровольческие отряды до 1 июля заключить контракты с МО. Цель заявлена самая благая: «распространение на них, а также на членов их семей установленных государством мер социальной защиты и поддержки», но мало ли какие цели заявляют в России.

И, если Кадыров демонстративно зарегистрировал свой «Ахмад», который все равно будет его армией, поскольку базируется на Чечню, а прочие ЧВК пока отмолчались, то Пригожин ответил незамедлительно. «ЧВК „Вагнер“ не будет подписывать никаких контрактов с Шойгу. …Шойгу не может нормально управлять воинскими формированиями. Поэтому, то, что он напишет, указы или приказы, распространяется исключительно на Министерство обороны и на тех, кто находится в рамках Министерства обороны», — заявил он.

Это уже открытый бунт, правда, ещё не против Путина, и не в военное время. Ведь «СВО» — юридически не война, для такой казуистики она и была придумана. Тем не менее бунт налицо: вооруженная группировка, никак не узаконенная в РФ, но де-факто сотрудничающая с Кремлем и признаваемая им, заявила о своих исключительных правах. Одновременно из окружения Пригожина в Сеть были запущены два слуха. Первый: Пригожина пытались устранить, списав ликвидацию на разборки внутри ЧВК, но его люди успел парировать удар. Второй: в АП Пригожину предложили место губернатора. Где — не вполне ясно, по слуху, широким жестом сказали: «выбирай любой регион», что вызывает сомнения. Но добрый молодец и народный вождь отказался — мол, «на Руси есть пословица: лучше умереть героем, чем жить пидорасом». И лучше умереть за Родину, чем влачить существование в бюрократической цепочке.

Покойный генерал Лебедь, которого ликвидировали ровно тем же способом: загнали в регион, а потом грохнули в вертолетной аварии, одобрительно кивнул Пригожину с того света. Впрочем, у Лебедя не было своей армии: он мог бы ее организовать, но не рискнул, не хватило авантюризма.

Обе версии, разумеется, приукрашены в пользу Пригожина, но, скорее всего, частично правдивы. Попытка ликвидации по инициативе Шойгу, предпринятая силами ГРУ, выглядит логичной. Осторожное, и, скорее всего, через третьих лиц, предложение получить в кормление удел, в обмен на лояльность тоже могло быть сделано, и понятно, почему Пригожин на него не клюнул. Самое же главное, что Пригожин слил эти истории в Сеть, демонстрируя готовность к открытой драке. Тут уже без разницы, сколько в них правды, а сколько вымысла.

Но если Шойгу что-то затеял против Пригожина, явно по своей инициативе, и не смог осуществить задуманное, это означает, что федеральная вертикаль готова пойти вразнос, перейдя в режим гражданской войны. Причем, полевых командиров, желающих и готовых сыграть ва-банк, видно, как минимум, двое. В затылок Пригожину жарко дышит Кадыров.

Герой, академик, и сын героя

Кадырову сегодня выгодно получать бонусы, демонстрируя лояльность Кремлю, но это не значит, что он не разыгрывает национальную карту внутри Чечни в верхушке чеченских тейпов. Внешняя лояльность по результатам Второй Чеченской всегда уживалась в Чечне с внутренней русофобией, и это вполне устраивало Кремль. Нет никаких причин для того, чтобы Кадыров что-то менял в этой схеме — напротив, он последовательно укрепляет связи с ОАЕ. Но ОАЕ, скорее всего, только посредники, и с кем через нихо ведет переговоры Кадыров, можно только гадать.

У Пригожина тоже есть скрытый от посторонних глаз кейс — африканский. Он тоже играет в национальные игры, поднимая свой рейтинг на вечно воспаленных и кровоточащих от грубого проникновения национальных чувствах русских. Непубличный военный командир «Вагнера» Дмитрий Уткин не стал бы появляться на публике по собственной инициативе — а он появился. И напомнил об опыте общения с чеченцами, с явным намеком на чеченские войны. Кадыров ответил Уткину, что «чеченцы в России не меньшинство, а третья по количеству национальность, титульная, пора бы это знать», и этого хватило, чтобы сравнять риторический счет. Вопрос же о том, кто победил во Второй Чеченской, сложнее, чем кажется. Российская армия захватила Грозный — зато чеченцы оккупировали Москву, став иноземной опричниной при Путине .

Сейчас Путин явно толкает Кадырова к конфликту с Пригожиным, но ни одна из группировок не хочет открытого противостояния. Обе стороны делают угрожающие жесты — и копят силы, не собираясь расходовать их в конфликте друг с другом. Оба полевых командира, планируют уже далеко за пределы «СВО», которая интересна им только как возможность получить ресурсы под участие в ней. Эти сэкономленные силы и средства они пустят в ход, когда борьба за власть развернется в самой России.

Конечно, положение у Кадырова и Пригожина существенно разное. У Кадырова есть ближний тыл — Чечня. У Пригожина — только африканские базы. Это делает его положение шатким, и он плывет по течению, ловя случайный шанс. Никакой цели, кроме власти, у него нет, и если Путин ослабеет, Пригожин может попробовать этот шанс реализовать. Свергнуть Путина ему не по силам, но подобрать власть в период смуты, пусть не во всей России, но в части ее, он может суметь. Ульянову-Ленину, в свое время, этот номер удался.

С Кадыровым, убившим своего первого русского в 16 лет, если только дон не врет, всё ещё очевиднее. В 1995 году его отец, Ахмат Кадыров, будучи муфтием Ичкерии, объявил джихад России, а девять лет спустя стал Героем России. Правда, посмертно, воспарив над стадионом от подложенной под его седалище бомбы. Его сын вполне может повторить путь отца в обратном направлении — и, если повезет, даже без летательно-летального финала.

Но и тут есть несколько «но». И Кадыров, и Пригожин в масштабах борьбы за российскую власть крайне ограничены в ресурсах. Тем более, что у них наверняка возникнут куда более ресурсные конкуренты — у «Газпрома», к примеру, тоже есть своя ЧВК, которую он нигде не светит. И союз Пригожина с РДК, который поддерживает Украина, а Украину поддерживает коллективный Запад, в поисках ресурсов выглядит вполне невероятным. Конечно, Пригожин бандит — но в нужное время и в нужном месте может быть полезен. И даже настолько полезен, чтобы заработать индульгенцию за былые грехи. Так что слухи о контактах Пригожина с украинскими спецслужбами тоже могут быть не одними только слухами, да и союз с Кадыровым не исключен: Пригожину не нужна Чечня, Кадырову не нужна Ленинградская область. Они вполне смогут договориться против ослабевшей Москвы, кто бы ни сидел в Кремле.

Так что Владислав Измайлов, с которого мы начали разговор, принял очень верное и дальновидное решение. А гражданская война в России уже неизбежна. По-видимому, они и станет выходом из стратегического тупика, в котором сегодня оказался Запад, когда и выиграть Россия не должна, и заставить ее проиграть — страшно, потому, что у Путина есть ЯО, хотя и сомнительного качества. В условиях распада России для страхов и колебаний времени уже не будет. Их сменят решительные превентивные действия по взятию ЯО под контроль, которые наверняка прорабатываются уже сейчас.

Читайте также на Newssky «Обе лучше: сопоставляем The Washington Post и The New York Times» и смотрите на YouTube-канале «Нудний Пенс».

Чтобы всегда быть в курсе событий, подписывайтесь на ТГ-канал Newssky. Также рекомендуем актуальные дискуссии друзей Украины в Северной Америке на YouTube-канал Rashkin Report.