Максим Михайленко: стратегическое партнёрство между Киевом, Баку и Анкарой продолжает усиливаться

Главный редактор Newssky побеседовал с Caliber.az

— Вчера исполнилась годовщина со дня начала 44-дневной войны между Азербайджаном и Арменией. Как вы оцениваете итоги этой войны?

— Я оцениваю итоги этой военной кампании как успешное возвращение Азербайджаном оккупированных у него Арменией территорий. Вместе с тем, союз с Турцией, которая сегодня стала действовать широким фронтом от Балкан до Центральной Азии, по моему мнению, дает обоснованную надежду на то, что процесс реинтеграции Карабаха и создания полноценной инфраструктурной связности между граничащим непосредственно с Турцией Нахчываном и материковой частью Азербайджана будет эффективно завершен.

— Какие выводы из 44-дневной войны сделала для себя Украина?

— Выводы из 44-дневной войны Украиной сделаны самые предметные. В частности, Украина, вероятно, сегодня является наиболее крупным покупателем «Байрактаров», а также за последние годы между Украиной и Турцией создано множество совместных предприятий в сфере обороны. Крепнет украинско-турецкое сотрудничество на море, подписаны сотни торговых договоров и соглашений иного характера.

Что касается конкретно Азербайджана, то азербайджанские компании более чем на виду в Украине, в ее нефтегазовом и коммуникационном секторах. Растет украинский туристический поток в Азербайджан, невзирая на все передряги почти уже двухлетнего эпидемического кризиса.

— Как вы оцениваете фактор усиления Турции на Южном Кавказе после 44-дневной войны?

— Украина не рассматривает усиление Турции на Южном Кавказе как угрозу для себя, или кого бы то ни было. Возможно, партнерство в сфере обороны и безопасности между Киевом, Анкарой и Баку сегодня и не носит формального общеобязательного характера, однако, скорее всего в ближайшем будущем, учитывая кризисные явления в том же НАТО и несколько невнятную политику США в Восточной Европе, дело довольно быстро движется в очевидном направлении, вероятно, с последующим подключением того же Тбилиси, Кишинева и общей политики «прагматичной либерализации», которая уже глубоко охватывает Ташкент, а в перспективе — и Ашхабад.

Сегодняшняя Украина достаточно крепко стоит на ногах, чтобы наряду с Турцией и Азербайджаном играть важную ресурсную роль в формировании новых форматов коллективной безопасности в Восточной Европе, на Южном Кавказе и в Центральной Азии.

— Что ожидать региону Южного Кавказа в ближайшие годы?

— Южный Кавказ, как и весь Кавказ, в силу объективных географических причин никогда не был спокойным местом, можно сказать с «Троянской войны». Населяющие этот регион народы и сами создавали крупные империи и царства, и сами были частью могущественных империй Востока и Запада. За минувшие 200 лет на Южном Кавказе окончательно сформировались национальные идентичности в современном европейском смысле слова, достроившие в 20-21-м веках национальные государства, как правило, многоэтничные и многоконфессиональные.

Все три ключевых государства Южного Кавказа политически разные: Грузия, сегодня вновь «бегущая по волнам» политической нестабильности, стремится стать частью Североатлантического альянса и Европейского союза. Азербайджан проводит многовекторную внешнеэкономическую политику, но при этом стал играть важную роль в Тюркском совете и обновленной общетюркской цивилизационной концепции.

Армения, в свою очередь, несмотря на опыт либеральной демократизации, продолжает усугублять свой статус российского вассала, хотя при другом направлении государственной мысли своей правящей элиты могла бы направить свой национальный корабль в иную, более перспективную сторону.

Увы, этого пока не происходит, что, отчасти, усиливает конфликтный фон в регионе, который неизбежно будет нарастать в силу конвульсивных попыток России вернуть себе статус регионального лидера и очевидной политики Турции этот статус удержать, а также неизбежной экспансии присутствия в регионе как Китая, так и западных держав. Впрочем, баланс пока соблюдается, хотя «наплыв» того или иного влияния на регионы Северного Кавказа в ближайшие годы может вызывать вспышки конфликтов, характерных для постколониальной эпохи, к которой бывшим империям необходимо лишь приспосабливаться.

— Как вы оцениваете заявление депутата Верховной рады Олега Волошина, который обвинил президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в ведении своей игры в отношении Киева?

— Украина является парламентско-президентской республикой, в которой, по крайней мере на данный момент, хотя мы возвращаемся к пропорциональной модели, процесс формирования парламента довольно сложен. В нынешнем созыве, среди прочих, присутствует фракция партии-блока «Оппозиционная платформа -За Жизнь» (ОПЗЖ), в которую входит упомянутый вами депутат Олег Волошин. Один из лидеров этой фракции, Виктор Медведчук, на данный момент находится под домашним арестом по подозрению в государственной измене. Стоическая политическая толерантность украинского общества в эпоху после национал-демократической Революции достоинства 2013-14 годов позволяет находиться в составе парламента в том числе и таким реакционным фракциям, как ОПЗЖ, внешнеполитическим спикером которой время от времени выступает и Олег Волошин.

Следует сказать, что ОПЗЖ, равно как и в Чехии «Коммунистическая партия Богемии и Моравии», в Германии «Альтернатива для Германии» или почти забытый уже латвийский «ЗаПЧЁЛ» играет в украинском парламенте нерукопожатную роль, поскольку озвучивает послания вовсе не украинского, а совсем другого государства. Поэтому, заявления как Олега Волошина, равно как и других представителей ОПЗЖ, хотя, к несчастью, и замечаются теми или иными иностранными СМИ, не то что не имеют какого-либо веса во внутренней и внешней политике Киева, но и, по многим причинам, преимущественно игнорируются общенациональной прессой.

В обозримом будущем вряд ли что-либо, не говоря уже о подобных случаях, может повлиять на эффективное партнерство как в региональной политике, так и на сообщающееся экономическое развитие Киева, Баку и Анкары.