Баллистика, прятки на G-20 и европейские качели. Зачем Белый дом рассказал об иранских ракетах

Чем в действительности озабочен Белый дом, выражая обеспокоенность возможным предоставлением Ираном России баллистических ракет для ударов по Украине, пишет журналист-обозреватель Сергей Ильченко для «ДС».

Лидер Китая Си Цзиньпин и президент США Джо Байден

Представитель Белого дома Джон Кирби заявил во вторник, что Иран, возможно, рассматривает возможность предоставления России, следом за беспилотниками, также и баллистических ракет. Естественно, что эти ракеты, если они будут предоставлены, будут использованы для ударов по Украине.

Это заявление отличается тотальной сослагательностью. Очевидно, что конкретных данных о том, что Иран предполагает в обозримом будущем передать России свои баллистические ракеты у США сегодня нет, иначе Кирби, по меньшей мере, упомянул бы о них. Но Путин давно просит ракеты у Тегерана. Он уже получил от аятолл «шахеды», а также техническую помощь и специалистов для освоения их в войсках и налаживания их производства в России. Тегерану тоже многое нужно от Москвы, и он в какой-то момент может уступить её просьбам. И США озабочены этим, поскольку вполне допускают, что иранские ракеты и в самом деле появятся у России.

Какова реальная вероятность их появления? Прямо сейчас — не очень большая. Иран, как и Китай, старается снизить напряженность в отношениях с Западом и США. В частности, хотя иранцы и накопили обогащенного урана уже на три атомные бомбы (по данным МАГАТЭ), они, вместе с тем, примерно втрое снизили скорость его дальнейшего накопления. Это говорит о том, что за кулисами публичных заявлений идет сложный торг. Хотя, на все 100% появления иранских ракет у российской армии это и не исключает, но делает такую игру на обострение маловероятной — сейчас. С другой стороны, хуситов Иран снабдил ракетами, правда, скорее всего, сделал это до начала войны в Газе. Будет ли он снабжать ракетами Йемен, а заодно, и Россию сейчас, когда в Украине и Газе идет война? Трудно сказать — тут проще бросить монетку. Слишком много малозаметных и плохо предсказуемых факторов влияют на Тегеран.

Примерно такая же ситуация складывается сейчас и в отношениях Пекин-Вашингтон. С одной стороны, принципиальные разногласия не преодолены — они, впрочем, и не могут быть преодолены, коль скоро Си взял курс на неомаоизм и экзистенциальное противостояние с Западом. С другой, насколько можно судить по результатам встречи Байден-Си, обе стороны договорились о паузе для решения внутренних проблем, и будут избегать обострений. Прямой обмен информацией между военными восстановлен, Китай снизит производство прекурсоров фентанила — ну а прочие проблемы заморожены до лучших времен, вероятнее всего, до 2025 года. Такая заморозка в ситуации двух кризисов, которые, хотя и по разным причинам, переживают как Китай, так и США, отвечает интересам обоих сторон.

Правда, Байден, выступая на пресс-конференции по результатам встречи, заявил, что всё равно считает Си диктатором. Байден своим заявлением ясно дал понять, что речь идет только о временном перемирии, а в Пекине на «диктатора» очень обиделись. Хотя, казалось бы, если уж Китай, в союзе с Ираном, КНДР и Россией пытается предложить альтернативу западному миропорядку, то эту альтернативу и нужно рекламировать. Но нет, публично признавать себя диктатором никто не желает, и быть диктатором не круто. Все диктаторы пытаются сойти за демократов, тем самым подтверждая вторичность и ложность «третьего пути». В России вот только, разве что, пытаются доказывать преимущества несменяемости Путина, который благодаря этому «может планировать на десятилетия вперед» (и как, много напланировал?). Но слова «тиран» и «диктатор», отнесенные к Путину, не проходят за комплимент даже в России.

Все эти сложные попытки выдать одно за другое, помноженные на взаимные претензии, отразились на конфигурации прошедшей видеоконференции лидеров G-20, в которой, впервые после 24.02.22, поучаствовал и Путин. При этом Байден уклонился от участия, чтобы не присутствовать на одном мероприятии с изгоем, Си принял решение не участвовать, поскольку там не будет Байдена, а участие в отсутствие Байдена могло бы быть истолковано как проявление слабости, мол, США гордо не снизошли, а негордый Китай снизошел. Моди облегченно выдохнул, узнав о неучастии Си, и смог спокойно участвовать, завершая годичный срок председательства Индии в G-20, который оканчивается в этом месяце, демонстрируя растущее влияние Индии. Для Моди это очень важно в преддверии выборов, назначенных на начало 2024 года, на которых его партия, Бхаратия джаната парти (Национально-демократический альянс) будет бороться за большинство в нижней палате парламента, и за право сформировать правительство. Естественно, во главе с Моди, уже в третий раз подряд. И, наконец, Путин в отсутствие Байдена и Си оказался в центре внимания и выступил пространной с речью.

Речь, и особенно язык тела Путина в ходе её произнесения — вообще отдельная тема. Диктатор выглядел крайне неуверенным в себе — он вообще в последнее время просто излучает неуверенность. В частности, Путин робко проблеял, что, хотя «конфронтационные попытки в мире продолжаются», Россия ни в чём не виновата, она никогда не отказывалась от мирных переговоров с Украиной, выполняет все свои обязательства в сфере экспорта продовольствия, направила первые корабли с бесплатным российским (или всё же украденным украинским?) зерном в Африку, а воюя в Украине «всего лишь пытается добиться справедливости».

Путин чувствует себя неуверенно в первую очередь потому что ситуация на фронте зашла в тупик. В принципе, он готов и к переговорам, но переговоры неизбежно будут отталкиваться от положения на фронте. А на фронте — пат, причем, крайне неустойчивый. Нужно совсем немного, чтобы весы качнулись в любую сторону, но ни у кого нет в запасе этой маленькой гирьки — не послезавтра, а прямо сейчас. Конгресс США погряз в межпартийных разборках и не может утвердить $61 млрд чрезвычайного финансирования для поддержки Украины. Причина не в отсутствии средств как таковых, хотя и со средствами все обстоит сложно. Но, всё-таки, в первую очередь, причина в очень сложном и многослойном внутриполитическом кризисе, накрывшем США. Включая, среди прочего, и внутренний кризис обеих ведущих партий, которым внезапно стало нечего предложить своим традиционным избирателям.

Когда бюджет, включая помощь Украине, будет утвержден, и будет ли эта помощь урезана — непонятно. А между тем, в Киеве уже жалуются на острый снарядный голод и говорят, что если поставки не возобновятся в полном объёме, то Украина может утратить ряд позиций, отвоеванных с большим трудом и кровью. Между тем, республиканцы атакуют Байдена, в первую очередь, ради предвыборных позиций. Хотя формально они ставят вопрос вполне по делу, заявляя, что не против помощи Украине в принципе, но где план этой помощи? Где ясно сформулированные задачи? Что значит «помогать сколько потребуется»? Потребуется для чего? Когда, с какого момента можно будет сказать: вот оно, мы получили то, что требовалось?

Конечно, о том, чтобы сдать Путину Украину на Западе речи уже нет — но всё ещё нет и видения послевоенного мира. И всё ещё нет окончательного, твердого, ставшего общим местом, о котором не может быть споров, понимания того, что Украина и Газа — два театра одной войны, ведущейся против Запада антизападным блоком, с полной аналогией со Второй мировой. С потенциальным третьим ТВД — на Балканах, четвертым, пока отложенным — на Тайване, и весьма вероятным пятым, где-нибудь в Африке (Нигер — ближайший кандидат). А между тем, Путин поджигает и Балканы, и Африку, рассчитывая выскочить на сверхэскалации, когда заполыхает сразу во всех точках нестабильности, и Запад просто не будет успевать тушить эти пожары. При этом Путин рассчитывает поджечь — и отскочить в сторону, замкнувшись в России по чисто северокорейскому сценарию — угрожая миру своим ядерным оружием. Он исходит из того, что поджечь проще, чем потушить — а там пусть полыхает. Растянуться на несколько ТВД Россия тоже уже не сможет, поскольку всё поглощает Украина.

Да, Кремль пока способен оставить по всему миру зоны нестабильности, в которых конфликты будут тлеть десятилетиями. Но в целом ресурсы России тоже на пределе: 350 тысяч артиллерийских снарядов, поставленных Кимом, заканчиваются, и новые поставки под большим вопросом.

Но и Украина испытывает большие сложности. О США уже сказано, а надежды на помощь ЕС тоже мало. Нет, помощь идет, но она недостаточна. Обещание поставить к марту 2024 года миллион артиллерийских снарядов не выполнено и не будет выполнено. В настоящее время их поставлено всего 300 тысяч — меньше трети запланированного. Причём дело не только в недопроизводстве — производство как раз растет, и в 2024 году, по заверению еврокомиссара по вопросам внутреннего рынка ЕС Тьерри Бретона, которого цитирует DW, достигнет 1,3-1,4 млн. штук в год. Но есть сторонние контракты: около 40% снарядов, производимых в ЕС, продаётся в третьи страны, и обрезать эти поставки невозможно. Во-первых, существуют договора. Во-вторых, рынок могут занять конкуренты, включая Китай и Иран, впрочем не только их — есть ещё Пакистан, и Индия, и Южная Корея. А рынок оружия — это, помимо экономики, всегда политика и политическое влияние. Хотя и экономика играет далеко не последнюю роль.

На этом фоне план ЕС о предоставлении Украине долгосрочных гарантий в области безопасности выглядит довольно зыбко. Настолько зыбко, что становится до неприличия похож на Будапештский меморандум, и именно так воспринимается в Киеве. То есть, план сам по себе, конечно, неплох, но будет ли он исполним? И почему он должен оказаться исполним, если миллион снарядов не поставлен, переговоры о выделении Украине помощи в 20 миллиардов евро в течение четырех лет на оплату оружия зашли в тупик, а сейчас в тупике и переговоры о выделении 5 миллиардов евро на 2024 год с теми же целями? Помимо экономических трудностей в ЕС сегодня слишком много бюрократических барьеров и групп влияния, в интересах которых помощь Украине как раз не дать. Здесь можно вспомнить историю с непредоставлением Германией ракет «Taurus», которых в итоге так и не дали, и вопрос по ним уже окончательно снят. Кстати, и 20 миллиардов евро забуксовали из-за возражений Берлина. Оказывается, не во всем, что происходит в ЕС не в пользу Украины, виноват один только Орбан.

И даже если этот замечательный план каким-то чудом будет исполнен, безопасность, предоставляемая им, весьма зыбкая. Членства в НАТО она, во всяком случае, определенно не заменит. Но со вступлением Украины в НАТО всё обстоит ещё сложнее чем с 20 миллиардами евро, ракетами «Taurus» и снятием возражений об ударах по территории России.

Словом, налицо глубокий пат, по всем направлениям. И Кирби, кивая на Иран, пытается немного качнуть ситуацию, указав на опасность тегеранских ракетных поставок. Которые, повторю, и в самом деле вовсе не исключены на все 100%. По сути же, заявление Кирби — это вопрос, адресованный и к ЕС, и, в ещё большей степени к Конгрессу: «вы что, действительно хотите позволить Украине проиграть?».

Будет ли вопрос услышан — и каким будет ответ? Об этом мы узнаем не ранее середины декабря. Именно тогда Конгресс начнет обсуждение пакета военной помощи в размере $106 млрд, из которых $61 предназначены для Украины.

Читайте также на Newssky «Почему Украина и Тайвань в одном пакете для Америки?» и смотрите на YouTube-канале «Нудний Пенс».

Чтобы всегда быть в курсе событий, подписывайтесь на ТГ-канал Newssky. Также рекомендуем актуальные дискуссии друзей Украины в Северной Америке на YouTube-канал Rashkin Report.