Палестина, расстрелы и леваки. Что общего между университетским кампусом и ХАМАС

Украина. Газа. Льюистон. Что между ними общего. Чему мы противостоим. И кто мы, пишет журналист-обозреватель Сергей Ильченко для «ДС».

В среду вечером, в городе Льюистон, штат Мэн, США, вооруженный человек вошел в местный боулинг, застрелил семерых посетителей, после чего убил еще восемь человек в смежном с боулингом баре. Трое раненых позднее скончались, всего, таким образом, погибло 18 человек, ранено — 13. Не все погибшие были пассивны, напротив, число тех, кто попытался сопротивляться и мгновенно вызвал полицию приятно удивляет. Если бы не эти решительные действия, жертв было бы больше.

Нападавший, бывший военный, инструктор по стрельбе, незадолго до этого лечившийся в психиатрической больнице, скрылся с места, и застрелился. Сотни полицейских искали его несколько суток, пока не нашли труп, но нас интересуют не эти детали, а то, как развивались бы события, окажись в боулинге или баре хоть один человек с пистолетом. А если не один? Владение оружием защищено второй поправкой к Конституции США: купить пистолет можно с 21 года, а с 18 — винтовку. В каждом из штатов всё устроено по-разному, но Мэн в этом плане либерален. Тем не менее, никто не был вооружен — в современных США ношение оружия не в тренде. Да и зачем, если можно прожить жизнь, не попав в ситуацию, когда оно понадобится? Но можно и попасть, и не прожить жизнь.

О праве на самооборону

Случай в Льюистоне свежий, но не уникальный. В нынешнем году по всей территории США, было 330 перестрелок, по разным поводам, хотя чаще с меньшими жертвами, и 566, считая те, в которых никто не погиб. Судя по доступным описаниям, по меньшей мере, в половине случаев, потенциальные жертвы имели шанс защитить себя, открыв огонь в ответ. В немногих случаях, когда кто-то из них так и сделал, всё обходилось с минимальным уроном. Но таких случаев были единицы. Стрельба в человека, даже в преступника, требует как практических навыков, так и социального климата, одобряющего такие действия, включая благожелательное отношение судьи, который будет решать вопрос о правомочности самообороны. Между тем, истории с попытками вооруженной самозащиты от погромщиков из BLM говорят об обратном. Так что, если стрелок ещё и черный, стоит десять раз подумать, прежде чем стрелять в ответ. А поскольку понятие «афроамериканец» соотносится с де-факто цветом кожи очень приблизительно, думать придется долго, но времени не будет совсем.

Иными словами, право на самооборону в современных США существует в теории, но по факту парализовано, как и в большинстве западных стран. Просто, когда огнестрельного оружия на руках немного, это не так заметно: нарубить-нарезать удается меньше, чем настрелять, да и ножи-топоры у населения не отобрать.

Дискуссия о том, надо ли вооружать граждан поголовно, и прививать им навыки обращения с оружием и готовность к самообороне, или, напротив, поголовно разоружать и приучать к непротивлению злу и ожиданию прибытия представителей власти, стара как мир, и мы не будем в неё углубляться. Тем более, что она выходит за пределы вопроса о продаже оружия и касается многих социальных проблем. Нам интересно другое — то, что такая дискуссия выявляет в обществе два разных психотипа. Собственно, две основные американские партии и ориентированы на них, каждая на свой, хотя с партиями, в последние десятилетия, все усложнилось.

Один из психотипов склонен рассчитывать на себя и видит в государстве сервис, право на услуги которого он покупает, платя налоги. Государство, существующее на многих уровнях, должно, среди прочего, убрать мусор, осветить улицу и покарать преступника, а лучше — не позволить психопату совершить преступление, разоружив его превентивно. Но, если государство запаздывает, гражданин готов взять всё в свои руки. Конечно, он спросит и с государства за нерадивость — но потом.

Второй психотип видит в государстве пожизненную няньку, на которую можно переложить ответственность за чистые и безопасные улицы, социальное обеспечение и собственное нездравомыслие, а также получать от неё компенсации за обиды, реальные или мнимые, и просто деньги на жизнь. Не в исключительных случаях, а в режиме пожизненного содержания, не заморачиваясь, откуда эти деньги берутся. Получить голоса первого типа граждан сложно, ибо планка их требований высока. Голоса второго типа можно купить, а это уже не проблема, а лишь расходы. И на такие голоса подсаживается часть политиков.

Почему мы обсуждаем ситуацию в США так подробно? Потому, что США — не просто страна номер один, но и сборочный цех завтрашнего дня для всего мира — так сложилось по ряду причин. И все мировые конфликты сначала разворачиваются там, в уменьшенном масштабе.

Бегство от свободы

Разногласия между двумя психотипами зачастую списывают на идеологический спор между левыми и правыми, слегка передергивая, от психологии к идеологии, и ещё раз передергивая, приписав первый психотип к «правым». Но это не так, есть ещё одна ось (на самом деле их больше, но мы возьмём за основу простейший тест на политические взгляды, популярный в сети): либеральный-коммунитарный, причем «коммунитарный» вызывает сомнения. Коммунитарность предполагает готовность подчиниться решениям большинства, но большинство граждан второго психотипа неспособны выработать общие решения, а просто следует за вождем, утвердившимся в результате политического импринтинга. Овладение искусством такого импринтинга определяет успех политика-популиста. Ось же левый-правый, по сути, определяет отношение к перераспределению средств от богатых к бедным, через налоги и социальные программы.

Итак, спор о праве на самооборону сводится к разногласиям между либералами и антилибералами. Последние в массе своей сегодня левые и коммунитарные, но на словах. Их коммунитаризм легко подменяется культом вождя с популистскими лозунгами, а левизна слетает как пух с одуванчика, едва такой антилиберальный левый дорывается до власти. Её тут же сменяют знаковые черты хряка Наполеона из романа Оруэлла.

А можно представить себе левого либерала? Да, но этот вид сегодня почти не встречается, поскольку антилиберализм для плохо образованного левого, то есть, левака, намного понятнее. Леваков же среди левых большинство, ибо примитивность учения стала частью канона. Согласитесь, что леволиберальная концепция равных прав на реализацию неравных возможностей, вкупе с пониманием того, что неравенство и есть свобода — пусть даже избытком богатства и нужно поделиться, чтобы общество не ушло вразнос — это сложно. Левак-либерал сегодня, это, к примеру, миллионер-филантроп, жертвующий на образование не для того, чтобы уйти от налогов, а по велению души. Типаж, как минимум, редкий, чтобы не сказать фантастический. А уравниловка под полицейским прессом, легитимирующим себя как «голос народа», или, ещё лучше, как «восстановление исторически ущемленных прав когототамов» — это понятно и просто.

Так вот, в антилиберальном понимании и вооруженный преступник, и намеченная им жертва, решившаяся на вооруженный отпор, равны и равнопреступны. В понимании антилиберала, жертве следует уповать только на государство, и ждать его решения и действий. Это не принцип равенства перед законом, а принцип всеобщего унижения перед силой, довлеющей над всякой личностью, и видящей в ней только свою собственность. Но антилиберального левака такой подход устраивает, а принцип равенства перед законом для него тоже слишком сложен. Ведь либеральный закон должен быть продуктом консенсуса большинства общества, при уважении, насколько возможно, к правам и мнениям несогласных с большинством. В теории, его офицеры должны прибывать на место мгновенно и пресекать преступные действия на корню. В случаях, когда события опережают их появление, возникает право на самооборону. Левак же, считающий нормой возвышение государства над личностью, находится по отношению к государству в позиции лукавого раба. У него нет моральных принципов, не позволяющих обмануть закон, когда это возможно без риска попасться, но он действует втихую. Попытки открытых и жестких действий, в духе первого психотипа, его пугают. Антилиберальный левак видит в них, и в гражданах, способных на них, угрозу как для себя, так и для патронирующего его государства; он не отличает таких граждан от террористов и стремится вытолкнуть их за замки закона. Понятие права тоталитарный левак вообще не постигает, и потому легко примыкает к любым неправовым действиям, способным прогнуть под себя закон.

Пример? В американских кампусах сейчас назрела проблема: палестино-израильский раскол грозит перейти, а местами и перешел в прямое насилие. Группы тоталитарно настроенных студентов-мусульман вошли в противостояние со студентами-иудеями. Руководство кампусов говорит о необходимости соблюдать мир, но клоны оруэлловского хряка зачастую против Израиля. Ими накручивается множество объяснений такого выбора, в центре которых «оккупация Палестины» Израилем (очень сомнительный тезис!), но реальность прозаичнее. Израиль (сам почти социалистический!) слишком либерален для леваков.

ХАМАС им ближе и понятнее, тем более, когда он организовал на подконтрольной себе территории что-то вроде тоталитарного государства. Тут же на горизонте появляются Эрдоган, и Лавров с Небензей, и говорят, что ХАМАС не террористы, а продукт страданий палестинского народа. Логическая цепочка приобретает законченный вид, и уже есть на кого сослаться, поскольку и ООН, как всегда, выступает за всё хорошее сразу, и ни за что толком. И леваки-антилибералы сплачиваются в небензюю сотню.

Впрочем, такая сотня неоднородна: в ней есть палестинская часть, понимающая смысл лозунгов, которые скандирует и держит в руках, и есть массовка из местных, механически воспроизводящая эти кричалки . А, между тем:

• From river to the sea Palestine will be free — «от Средиземного моря до реки Иордан», то есть, вся территория, на которой расположены Израиль и Палестинская Автономия. Завуалированный призыв к уничтожению государства Израиль, зачастую сопровождаемый картой «всей свободной Палестины»: точно такую же карту, но уже Израиля, рисуют в Израиле те, кто предлагает закрыть вопрос о палестинской автономии/государственности как таковой.
• «Хайбар, Хайбар йа йахуд» (араб.) — речь о битве при Хайбере в 628 году, ранних мусульман под предводительством Мухаммеда с евреями. В результате, населенный евреями оазис Хайбер был взят после полуторамесячной осады, а евреи убиты, либо изгнаны. Иранцы назвали «Хайбер» одну из своих ракет. Призыв используется радикальными исламистами по всему миру, и не только в связи с евреями. Тот, кто выходит с таким плакатом, поддерживает не только ХАМАС, но и Аль-Каиду, ИГИЛ, Исламский Джихад, Хизб а-Тахрир и прочую человекоядную нечисть.
• «Нет мира без деколонизации» — еще один «стерильный» способ сказать, что Израиля не должно быть. Это адаптация нарратива ХАМАС, согласно которому все израильтяне — поселенцы, то есть колонисты, и должны быть депортированы. Любимый лозунг на демонстрациях леваков в американских университетах.
• Про «газ для Израиля», «мир без Израиля» и «любимый Кассам, порази Тель-Авив» и так всё понятно.
• «Положи меч на меч, мы все люди Дефа». Мухаммад Деф — глава Батальонов Эзз ад-Дин аль-Кассам, военного крыла ХАМАС.
• И, наконец, «Духом и кровью мы выкупим тебя, о Аль-Акса» — в 1929 году под этим лозунгом началась резня евреев в Хевроне, Иерусалиме и других городах в подмандатной Палестине.

Опять-таки, война в Газе взята как свежий пример. Это частный случай общей схемы, благодаря которой тоталитарные режимы, и не только Россия, но и Иран, КНДР, КНР, Куба и кто угодно ещё, выходят на контакт с западными леваками и завоёвывают их симпатии. От этого только шаг до делового сотрудничества, вроде базы подготовки RAF на территории социалистической, в то время, Венгрии, и снабжения её членов деньгами, документами и оружием. Конечно, пример с RAF крайний и старый. Но есть свежий пример — Захра Вагенкнехт!

Левацкая база для антилиберальных движений есть практически везде, не исключая и США.

Кстати, США в основе своей, леволиберальны. Их и создавали по большей части левые либералы, которых постепенно задавили правые антилибералы. Сейчас они стараются добить либерализм, манипулируя антилиберальной левачней.

Гены пальцем не размажешь

Но, как мы помним, восприимчивость к идеологии определяется психотипом. А психотип зависит не только от среды, но и от генетики. Пример? Чем выше процент неандертальских генов в основной популяции — тем либеральнее страна. Возможно, неандертальцы, жившие небольшими группами, соприкасались друг с другом не только с целью каннибализма, но были и палеолибералами? И у термина «пещерный либерализм» есть основания? Как тут удержаться от искушения разглядеть в палеолите крепкий пещерный средний класс?

Но шутки шутками, а генетическая предрасположенность к либеральному устройству социума подтверждается фактами. И «генетические либералы» оказываются в меньшинстве.

Но есть либерально-демократический вариант Китая — Тайвань, и Кореи — РК, и вполне по-западному либеральная Япония. Мусульманских либеральных стран не видно, но в Израиле есть некоторое число лояльных арабов-мусульман, а также затяжной конфликт между светским либерализмом и теократией. В Африке, и в странах, где большинство составляют выходцы из Африки, с либерализмом дела не очень хороши, кстати, и неандертальских генов у африканцев нет. Но, опять же, можно привести примеры убежденных черных либералов, и относительно либеральных стран с преимущественно черным населением. В общем, генетический аспект проблемы существует, но не фатален, хотя и требует внимания к себе. Ввиду многовекового смешения с абсолютно антилиберальной Россией к нам это также относится.

Третья Мировая и Мировая Гражданская

Подводя итог сказанному, можно утверждать, что мировое противостояние либерализма и антилиберализма разворачивается не только в рамках Третьей Мировой войны, которая уже идет на двух фронтах, и в экономике, но и в виде гражданского конфликта в странах, борющихся с новой тоталитарной осью Москва — Тегеран — Пекин — Пхеньян.

В самих странах тоталитарной оси такого противостояния не будет или оно будет незначительным — где нет граждан, там противостоять некому. А в либерально-демократических странах найдется немало желающих сыграть за другую команду. В том числе и среди влиятельных персон. И большинство из них получат поддержку с той стороны, финансовую и информационную.

Уже сложившийся тип личности, либеральный или антилиберальный, изменить почти невозможно. Либерал в антилиберальном окружении, как и антилиберал в либеральном идут вразнос: сильные учиняют бунт, слабые носят в себе, но готовы при случае примкнуть. Как вариант — выйдя из психушки поехать в Льюистон, но это уже крайность. Тем не менее, проблема есть, причем, обличая и критикуя антилиберализм её не решить. Здесь нужна тонкая социальная инженерия, способная выстроить защиту от темных искусств размывания либерального общества. А на следующем шаге — предложить способы ответного размывания и дробления антилиберальных групп, и социализацию продуктов их разложения на приемлемо-безопасном уровне, включая, к примеру, изоляцию в комфортных для антилибералов анклавах. Непростая задача, но решать её придется. В том числе и нам.

Читайте также на Newssky «Ландон ис зэ кэпитэл оф Грейт Бритн. Как много в этом слове для сердца русского сплелось» и смотрите на YouTube-канале «Нудний Пенс».

Чтобы всегда быть в курсе событий, подписывайтесь на ТГ-канал Newssky. Также рекомендуем актуальные дискуссии друзей Украины в Северной Америке на YouTube-канал Rashkin Report.