Украина хочет в НАТО: почему этому не рада Франция? Эксклюзив

Стремление Украины уйти под зонтик 5-й статьи Устава НАТО раз за разом наталкивается на мягкий отказ Альянса. Разберемся в его причинах: для начала, поговорим о французских аргументах и интересах.

Отказ, который руководство НАТО транслирует в адрес Украины, конечно же, не носит категоричной и окончательной формы. Напротив, в некоем, более или менее отдаленном, но неотвратимо приближающемся будущем перспектива вступления Украины в европейскую систему коллективной безопасности неизменно подтверждается на разных уровнях. Вот и недавно, 29 ноября, США в очередной раз подтвердили поддержку решений 20 саммита НАТО, прошедшего в Бухаресте, со второго по четвертое апреля 2008 года, и последнего по времени, 31 саммита НАТО, прошедшего 14 июня в штаб-квартире Альянса в Брюсселе. Но ссылки на эти решения несут в себе двусмысленность.

На 20 саммите 2008 года Украина и Грузия подали заявки на принятие Плана действий по членству в НАТО (ПДЧ). Это вызвало резкие возражения со стороны Путина, лично прибывшего на саммит на второй день его работы. Путин в то время находился на исходе второго президентского срока, и его должен был сменить Дмитрий Бекбулатович Медведев, уже избранный, и готовый к задуманной рокировке. Медведев, еще премьер, но уже «почти президент», тоже возражал — из Москвы.

В унисон с Путиным и Медведевым выступили делегации Германии и Франции, назвавшие включение Украины и Грузии в систему ПДЧ «ненужным преступлением» по отношению к России. При этом, Франция на тот момент сама не была полноправным членом НАТО, ограничиваясь только политическим участием. В полном объеме она вернулась в НАТО только через год, четвертого апреля 2009. Но переговоры о ее возврате шли с 2007 года, и это давало Парижу инструмент влияния на решения саммита. Возвращение Франции было для Альянса важнее, чем расширение на восточную периферию, к тому же, раздражающее Москву.

По результатам этих дебатов Яап де Хооп Схеффер, в то время — генсек Альянса, заявил, что, хотя Украина вместе с Грузией когда-нибудь и присоединятся к НАТО, ни одна из них не приступит к реализации ПДЧ прямо сейчас, но пообещал, что запросы на ПДЧ будут рассмотрены в декабре 2008 года.

На лету поймав намек Схеффера, Кремль, уже в августе 2008, расправился с Грузией, на которую Независимая миссия ЕС в своем отчете EU Independent Fact Finding Mission Report, вышедшем в сентябре 2009 года, повесила и вину за начало войны. По факту, это закрыло вопрос о приеме Грузии в НАТО даже на успешном финише ПДЧ, хотя тот в итоге и был одобрен. Конечно, в теории в Уставе НАТО нет запрета на прием стран с неурегулированными территориальными конфликтами с соседями. Но в нём есть пятая статья, обязующая страны, входящие в Альянс, совместно обороняться от нападения на любую из них, есть необходимость консенсуса по вопросу приема новых членов, и, наконец, есть очевидный риск того, что новый член с проблемами станет причиной втягивания всего НАТО в свой, неурегулированный до вступления, конфликт. При этом, второй стороной конфликта будет ядерная держава, постоянно заявляющая о готовности развязать глобальную ядерную войну, естественно, только ради благих целей: борьбы за мир и социальный прогресс во всем мире.

В 2014 году ровно таким же способом Кремль заблокировал ПДЧ Украины.

А в коммюнике по результатам 31-го саммита — внепланового, проведенного для налаживания связей с новой администрацией президента Байдена, и проходившего в отсутствии представителей Украины, как и других стран-партнеров, было объявлено о признании трех претендентов на членство: Боснии и Герцеговины, Грузии и Украины, и о том, что все они когда-нибудь обязательно станут членами НАТО: тогда, когда либо шах умрет, либо ишак умрет либо… в общем, ждите.

Таким образом, при знакомстве с контекстом двух решений, о поддержке которых объявили США, у Украины оказывается меньше поводов для радости, чем это может показаться на первый, беглый взгляд. И уж точно, этих поводов значительно меньше, чем их когда-то было от подписания Будапештского меморандума, гарантировавшего Украине, в обмен на отказ от третьего по величине в мире ядерного арсенала, территориальную целостность и коллективную защиту. Этому замечательному документу на днях исполнилось 27 лет: он был подписан 5 декабря 1994 года лидерами США, Великобритании, России — и разоружившейся Украины.

История появления НАТО. Как она устроена.

Организация Североатлантического договора, она же Североатлантический альянс, NATO в английской аббревиатуре, и OTAN во французской, была создана на основании Североатлантического договора, подписанного 4 апреля 1949 года. Первоначально в нее вошли 12 стран, включая Францию, и не вошла побежденная четыре года назад Германия. Впрочем, у договора 1949 года была и предыстория.

Двумя годами ранее, 4 марта 1947 года, Франция и Великобритания подписали Дюнкеркский договор о союзе и взаимной помощи в случае нападения Германии или СССР. Учитывая, что Германия на тот момент была оккупирована победителями и лежала в руинах, договор по факту был направлен только против СССР, уже подмявшего под себя Восточную Европу, и насаждавшего там порядки, принципиально не отличавшиеся от нацистских.

В 1948 году Дюнкеркский договор был расширен за счет включения в него стран Бенилюкса: Бельгии, Нидерландов и Люксембурга, и получил название Западного союза (Western Union), или Организации Брюссельского договора — по месту подписания нового документа.

Но, по сравнению с растущей советской мощью, такой союз без участия США выглядел слабым и ущербным. И в апреле 1949 года Western Union был расширен до НАТО, включив в себя США, а также Канаду, Португалию, Италию, Норвегию, Данию и Исландию. Фактически это был союз для противостояния советской угрозе.

Естественно, что его появление вызвало крайнее недовольство Кремля, и критику со стороны левых по всему миру, тем большую в каждом случае, чем большим было финансирование из Москвы. Взгляд слева на историю НАТО, транслировавшийся по московским методичкам на западную публику, можно проследить по карикатурам Херлуфа Бидструпа — члена компартии Дании, полезного просоветского идиота и талантливого карикатуриста, многократно изданного в СССР. Заявленный оборонительный характер НАТО, равно как и его устройство, делавшее по факту невозможной осуществление агрессии силами Альянса, не принимались во внимание просоветскими пропагандистами. Тут можно поспорить о том, насколько в Москве в самом деле верили в возможность агрессии со стороны НАТО, а насколько прикрывали обвинениями в его адрес собственные планы превентивного удара, но это выходит за рамки темы статьи.

Расширение НАТО до 12 стран, включая США, тяжеловеса с ядерным оружием и гигантскими ресурсами, создало в Альянсе внутренние проблемы. Непомерно разросшаяся структура стала неповоротливой, что исключало быстрое реагирование на внешние угрозы. Возникли и разногласия относительно вклада каждого из членов НАТО в общую безопасность, поскольку все норовили сэкономить. В итоге, функцию быстрого реагирования по факту взяли на себя США, что еще больше усилило их вес в Альянсе и совершенно уничтожило хрупкое англо-британское равновесие, бывшее одним из важнейших смыслов Дюнкеркского договора.

Роль США в НАТО неизбежно оказывалась ведущей, по факту их абсолютного, а остальной Альянс выглядел лишь довеском, имеющим не столько военное, сколько формально-политическое значение, как инструмент легитимации военного присутствия США в Западной Европе.

Это новое качество НАТО, не соответствовавшее его первоначальному замыслу, окончательно оформилось после появления у СССР ядерного оружия: первые испытания прошли 29 августа 1949 года, а официальное заявление о его наличии было сделано Москвой 8 марта 1950.

Изменение природы Альянса, в свою очередь, породило разногласия США с двумя другими тяжеловесами: Францией и Великобританией. Обе страны имели свои программы по созданию ядерного оружия. Великобритания, работавшая над ЯО с начала 40-х, причем, долгое время совместно со США, стала третьей ядерной державой мира, после США и СССР, в 1952 году.

Франция вошла в ядерный клуб под номером четыре, в 1960. Причем, если разногласия между Лондоном и Вашингтоном, в силу их традиционной близости, мало-помалу вошли в приемлемые рамки, то по оси Франция — США все выстраивалось очень конфликтно и сложно.

Ваша Галлия балована! Как возник треугольник США — Франция плюс Германия – Россия.

К 1960 году отношения между Парижем и Вашингтоном окончательно охладели, что было вызвано множеством политических и экономических причин. Среди прочего, французы не без оснований стали видеть в НАТО исключительно инструмент США, в который Альянс постепенно и превратился, из-за очевидного неравенства сил, ресурсов и вложений. И в 1966 году Франция вышла из военной организации НАТО, оставаясь участницей его политической структуры. Иными словами, отказавшись от участия в военных расходах на структуры Альянса, от нахождения объектов НАТО на своей территории, и от участия в возможных военных действиях в его составе, в рамках статьи 5, Париж сохранил за собой возможность влиять на решения Альянса. С учетом политического веса Франции в Европе эта возможность не была чистой формальностью.

Вместе с тем, уход Франции из НАТО, и предшествовавшая ему дискуссия, когда Де Голль требовал реорганизации Альянса, с целью ограничения доминирования США и усиления французских позиций, сплотили США и Великобританию, и консолидировали Альянс в целом.

Для полного понимания картины событий здесь важно отметить, что Франция и тогда, и в настоящее время, находилась и находится в жесткой оппозиции к США по множеству вопросов, не только, и даже не столько по проблемам НАТО. Что же касается НАТО, то к 1966 году в Альянс успели вступить Греция и Турция — в 1952 году, и Германия, правда, в урезанном виде, без ее восточной части, ставшей ГДР, в 1955. В существовавшем тогда раскладе сил и притяжений это усилило в НАТО позиции США, и ослабило французские, что, вероятно, и стало последним доводом в пользу ухода.

Выход из НАТО и общее нарастание влияния США на Западную Европу, при одновременном снижении французского влияния, заставили Париж искать способы увеличения своего политического веса, и здесь все было довольно очевидно. Деголлевская Франция всегда склонялась к лавированию между Москвой и Вашингтоном, и к извлечению из этого экономических выгод. Эти выгоды и можно было затем использовать как основу для консолидации европейской антиамериканской оппозиции.

На первых порах все шло для французов не слишком успешно, но в том же 1966, когда Франция вышла из НАТО, в СССР было открыто Уренгойское газовое месторождение, третье в мире по извлекаемым запасам. Спустя 12 лет, в 1978, оно было введено в эксплуатацию, и в европейско-американских раскладах появился новый фактор влияния: потенциально дешевый русский газ.

К этому же времени окончательно восстал из послевоенного пепла еще один игрок, претендовавший на большее влияние, и, в силу этого, склонный к конфликтам с тандемом США-Великобритания: окрепшая после военных потерь и набравшая мощь, хотя пока еще переполовиненная ФРГ. Наличие ГДР и мечта о единой Германии способствовали сближению Берлина и Москвы.

Дальнейшие события хорошо известны. Несмотря на сопротивление США, где администрация Рональда Рейгана с самого начала просчитывала последствия энергетической зависимости европейских вероятных союзников от России, строительство газопровода Ямбург-Ужгород было продавлено через все санкции. И, хотя Франция в этом споре оказалась в тени Германии, она тоже поучаствовала в нем: часть кредитов на сооружение сложного и дорогого газопровода, под выручку от поставок природного газа, предоставила группа французских банков.

Тем временем, в расширении НАТО возникла естественная пауза: после того, как в 1982 в него вступила Испания, пределы роста Альянса в рамках западноевропейской концепции коллективной безопасности были исчерпаны.

Хотя газовые деньги, получаемые из Европы, и не спасли СССР от распада, они стали основой для укрепления постсоветского российского влияния. Крах СССР открыл путь к объединению Германии, что породило ряд неоднозначных последствий. Когда радость от сбывшейся мечты спала, стала видна ее высокая стоимость. Неравенство «осси» и «весси», не только экономическое, но и ментальное, изменило немецкий политический климат, усилив пророссийские настроения, и создав предпосылки для усиления антиамериканских. А окончательное оформление ЕС создало новое поле для внутриевропейского союзничества-соперничества, в первую очередь, франко-германского, корнями уходящего еще в Союз угля и стали.

Что касается НАТО, то в отсутствие СССР, против которого он был создан, Альянс стал казаться многим европейским политикам лишней структурой и досадной помехой в экономическом сотрудничестве с новой Россией. Но это мнение не разделяли ни в США, ни в Восточной Европе, пережившей полвека советской оккупации, и новые претенденты на вступление в Альянс не замедлили появиться. Старые европейские члены НАТО встретили их без энтузиазма, а в Москве громко возмутились, ссылаясь на некие устные обещания о не-расширении НАТО, данные Горбачеву. Но, при поддержке США, процесс расширения Альянса на Восток мало-помалу набрал обороты. В 1999 в него вступили Польша, Венгрия и Чехия, в 2004 — Болгария, Эстония, Латвия, Литва, Румыния, Словакия и Словения, в 2009 — Албания и Хорватия, в 2017 — Черногория, и в 2020 — Северная Македония. Кроме того, при президенте Саркози, в 2009, через два дня после вступления в НАТО Албании и Хорватии, в состав Альянса полноценно вернулась Франция.

Парадоксально, вернуться в НАТО Францию побудили те же причины, которые привели ее к выходу из Альянса за 43 года до этого: борьба за влияние на общеевропейскую политику, стремление получать максимум выгод от отношений с Россией и соперничество с США. Изменившаяся ситуация вела к тому, что, пребывая вне НАТО Франция обрекала себя на частичную самоизоляцию, снижая свой политический вес. Первые признаки понимания этого проявились еще в 1999 году, когда Франция приняла участие в операции Альянса по прекращению гражданской войны в бывшей Югославии.

В целом же, по сравнению с 1966 годом, европейская политика существенно усложнилась, отчего вопрос максимального использования всех возможных механизмов влияния и встал для Парижа очень остро. Появились факторы ЕС: соперничество внутри Евросоюза, а также между Брюсселем и национальными столицами. Возник треугольник ЕС-КНР-США. Россия, пройдя нижнюю точку, стала усиливаться, то и дело пробуя Европу на прочность. К 2004 году НАТО уже никому не казался неактуальным, но, вместе с тем, выходить на прямую конфронтацию с Россией, в ущерб выгодам от сотрудничества с ней, европейцам не хотелось, и сейчас не хочется.

Наши дни: треугольник Франция-Украина-Россия

Итак, Франция выступает против вступления Украины в НАТО, и всегда будет возражать против него в обозримом будущем. Что касается списка причин, то главная из них — заинтересованность в экономически выгодном сотрудничестве с Россией, вне зависимости от того, насколько людоедский режим сидит в Кремле. У французского МИД накоплен огромный опыт по части выстраивания прагматичных отношений с людоедами, в том числе, и в самом прямом смысле, и на этом поле он вне конкуренции. Так что Парижу было бы выгоднее вести дела с Путиным, контролирующим Украину, чем с независимой Украиной, просто в виду ее меньшей предсказуемости — так, во всяком случае, французы сегодня видят ситуацию.

Далее, выстраивая отношения с Москвой, Париж получает дополнительное пространство для маневра в отношениях с Вашингтоном. Франция и США находятся в затяжном противостоянии, десятилетиями ведя борьбу за влияние на европейскую и мировую политику, за которой, естественно, стоит экономика. Недавний скандал, в ходе которого США, создав новый военный блок AUKUS, нацеленный на Китай, эдакий прообраз «азиатско-тихоокеанского НАТО», увели у французов контракт на поставку Австралии подлодок, продемонстрировал это очень ярко.

В-третьих, разросшаяся НАТО не воспринимается французами как нечто целое. «Атлантическое единство», равно как и «Единая Европа» — лишь фигуры речи, которые можно извлекать на свет, когда это выгодно, и убирать с глаз долой в остальное время. Новые страны НАТО и ЕС, и, тем более, страны ПДЧ и подписанты соглашений об ассоциации с ЕС, рассматриваются Парижем как военно-экономическое предполье, которым можно и пожертвовать, а еще лучше — частично уступить в ходе переговоров, обменяв на что-то полезное. Пятая статья Устава НАТО, применительно к его новым членам — вообще кошмар для Франции, как, впрочем, и для остальных стран «старой НАТО», расположенных в континентальной Европе. И потому, расширять список новых членов, тем более, за счет таких страны, как Украина или Грузия, на поглощение которых претендует Россия, в Париже категорически не хотят.

Наконец, существует фактор российской пятой колонны, подробно разобранный в серии статей, посвященных этой теме. Он также имеет большое влияние на позицию Франции.

У Украины сегодня нет ни одного аргумента, который она могла бы противопоставить этому списку. Франция не видит смысла в дальнейшем расширении НАТО, чреватого ухудшением отношений с Россией, и риском ситуации, когда Парижу придется саботировать выполнение ст.5 Устава Альянса, с самыми нежелательными для себя политическими издержками. Эта позиция не изменится, по крайней мере, до тех пор, пока в Париже не увидят в растущих российских амбициях опасности для себя лично.
Возможно ли это? В принципе, да: криминально-нацистский режим, установившийся в Москве, выступает по отношению к ЕС как антисистемный фактор, и, рано или поздно перейдет «красные линии», о которых сегодня так любит порассуждать Москва. Но в обозримом будущем причин для изменения французской позиции не видно. Снять возражения о приеме Украины в НАТО Франция может только под сильным давлением со стороны других членов Альянса, что в сегодняшней ситуации тоже выглядит не слишком реалистичным. Современный Париж скорее повторит деголлевский маневр 1966 года, с частичным выходом из НАТО, чем согласится на прием в него Украины.

Сергей Ильченко, для Newssky