США покинули Афганистан, чтобы подготовиться к войне, в которой они, вероятно, никогда не будут сражаться

30.10.2021 0 By Chilli.Pepper

Когда Соединенные Штаты готовились уйти из Афганистана в последние дни администрации Трампа и первые дни президентства Байдена, настоятельная необходимость переориентации на соперничество великих держав была предложена как главное оправдание.

США покинули Афганистан, чтобы подготовиться к войне, в которой они, вероятно, никогда не будут сражаться

Перевод статьи Джекоба Уэра.

Марк Эспер, последний утвержденный министр обороны Трампа, похвалил сокращение войск как помогающее «высвободить время, деньги и рабочую силу», в то время как госсекретарь Байдена Энтони Блинкен позже заявил: «У нас есть другие очень важные вопросы в нашей повестке дня, включая отношения с Китай, в том числе занимается всем, от изменения климата до Covid. И именно здесь мы должны сосредоточить нашу энергию и ресурсы».

К концу 2010-х интересы борьбы с терроризмом, оправдывающие войны в Афганистане и Ираке, без сомнения, оказались в списке приоритетов национальной безопасности Америки.

«Новая холодная война» с Китаем, как некоторые ее называют, теперь властвовала безраздельно.

Логика в отношении Афганистана была линейной: уход из Афганистана высвобождает ресурсы, в том числе деньги и войска, которые можно перенаправить на Тихоокеанский театр военных действий, чтобы помочь сдержать китайскую агрессию.

Но в ней также был недостаток.

Мыслительный процесс предполагает, что Китай (или Россия, или Иран) намеревается сражаться с Соединенными Штатами и их союзниками в бою, на поле боя или на море, тяжелые вооруженные силы против тяжелых вооруженных сил – и что развертывание в Афганистане и Индо-Тихоокеанском регионе, следовательно, является нулевой суммой.

Но прошлое показывает, что противники Америки не намерены вести обычные войны.

Напротив, будущее войны нерегулярно и будет вестись на политических, тайных, психологических и цифровых полях сражений.

А Америка критически не подготовлена, что убедительно продемонстрировал захват власти талибами в Афганистане.

Соединенные Штаты часто критикуют за стратегические ошибки в Афганистане.

Но последний провал американской внешней политики, точнее говоря, был связан с провалами большой стратегии: в частности, с представлением о том, что Афганистан и другие так высмеиваемые «вечные войны» представляют собой проигранную или потерянную цель.

Нет, Соединенные Штаты не «выиграют» войну с террором – они никогда не «выиграют» войну с террором, потому что терроризм – это тактика, средство для достижения цели, а не сама цель.

Но дискуссия давно должна была перейти от «победы» и «проигрыша» к «управлению» и «принятию» такого конфликта и обязательств. Америка не выиграла в Афганистане, но и не проиграла.

Должны ли США вообще покинуть Афганистан?

Решение покинуть Афганистан и позорное его проявление широко подвергались резкой критике со стороны экспертов и политиков по национальной безопасности.

Число жертв резко упало (что, как указывает Ричард Хаас, совпало с решением эпохи Обамы прекратить боевые действия, а не с подписанием Трампом «мирного соглашения»).

Первоначальная миссия выполнялась успешно – Соединенные Штаты вмешались, чтобы предотвратить еще одно 11 сентября, и их присутствие там способствовало успешным усилиям по защите родины от террористических угроз из Афганистана.

И, в качестве бонуса, многие афганцы обладали большей степенью свободы и прав человека.

Сегодня большая часть политики США в области национальной безопасности определяется обеспечением достаточных ресурсов для предполагаемого конфликта с Китаем, который, по прогнозам, произойдет из-за Тайваня или в Южно-Китайском море.

Но даже если Америка все-таки окажется в обычной войне, Афганистан был полезной подготовкой.

Война предоставила арену для обучения и проведения реальных совместных операций как между вооруженными силами, так и с союзниками по НАТО.

Китайские лидеры публично обсуждали свой страх перед так называемой «болезнью мира» – тем фактом, что Китай редко ведет войны и что его солдаты почти всегда не имеют реального военного опыта.

Это не относится к Соединенным Штатам, и постоянное участие самых элитных солдат Америки обеспечивало боеготовность и физическую форму на случай, если разразится более серьезный конфликт.

Присутствие в Афганистане также обеспечивало передовое базирование через такие объекты, как авиабаза Баграм.

А Афганистан находится в стратегически важном месте.

Три ведущих противника Америки покрывают Афганистан с запада (Иран), севера (через бывшие советские республики, все еще находящиеся под сильным влиянием Кремля) и северо-востока (где Китай имеет короткую границу).

Но что более важно, он предоставил Соединенным Штатам арену для практики нерегулярной войны, о которой ведущий исследователь национальной безопасности Сет Дж. Джонс утверждает в своей последней книге «Три опасных человека: Россия, Китай, Иран и рост нерегулярных войн», вероятно, определит следующее поколение конкуренции.

В своем 20-летнем афганском болоте американским вооруженным силам неоднократно не удавалось адаптировать свои огромные возможности к так называемому «конфликту низкой интенсивности».

Тем самым он усилил важнейшее послание Вьетнама – технологическое превосходство и обычная военная мощь не всегда побеждают, а Соединенные Штаты уязвимы для негосударственных субъектов, особенно когда внутренняя энергия и моральный дух падают.

Отказ прислушаться к этому уроку в Афганистане и готовность уйти в поражении, таким образом, снова выдвинули на первый план эффективный путь вперед для противников США, стремящихся подорвать американское влияние: разжигание мятежей в странах третьего мира, которые стремятся вынудить западные армии к долгосрочным столкновениям, которые они, похоже, не могут выиграть.

Соединенным Штатам не следует удивляться, если противники неоднократно возвращаются к этому сценарию.

Вывод был в основном о переориентации вооруженных сил на обычную конфронтацию с Китаем.

Но, как показывает Джонс, «китайская военная стратегия обычно направлена ​​на то, чтобы избежать войны с применением обычных вооружений.

Цель Китая – без боевых действий ослабить и превзойти Соединенные Штаты ». Таким образом, уход из Афганистана для подготовки к войне с Китаем является еще одним свидетельством предвзятого отношения американских военных к войне, которую они хотят, а не войне, с которой они, вероятно, столкнутся.

Как написал один офицер армии США после вывода войск: «Если Америка не использует ничего другого из своего опыта там, она должна принять более реалистичный взгляд на пределы своих массовых обычных вооруженных сил в небольших нерегулярных войнах».

Будущее Афганистана

Теперь Афганистан, вероятно, снова станет убежищем террористов, а Талибан станет убежищем для «Аль-Каиды» и связанных с ней сетей.

Но, как это обычно бывает в Афганистане, его будущее во многом будет определяться желанием следующего государства вмешаться.

Китай, Россия и Иран, скорее всего, увидят важные причины для участия в Афганистане – если ничего другого, то в оборонительных целях.

Когда они это сделают, более чем вероятно, что это будет происходить нерегулярными средствами – не танками и батальонами, а информационными и психологическими средствами ведения войны, разведывательными подразделениями и секретными действиями, специальными операциями и экономическим принуждением.

Некоторые, в том числе Джонс, утверждают, что выход из афганской трясины, чтобы очистить для России или Китая, разрушит эти страны.

Но, в частности, Китай продемонстрировал умение справляться с неприятными персонажами и ситуациями.

Готовность ее лидеров сотрудничать с Талибаном – давняя проблема для Соединенных Штатов, учитывая союз этой террористической группировки с Аль-Каидой – поможет снизить любые издержки их участия в стране.

Китай также, вероятно, будет стремиться привлечь в Афганистан экономические инвестиции в рамках своей инициативы «Один пояс, один путь» – покупая лояльность, которая, как он надеется, поможет смягчить его опасения по поводу борьбы с терроризмом.

Как говорится в одном анализе: «По мнению Пекина, если Китай сможет восстановить и стабилизировать Афганистан, китайская модель окажется лучше, и, следовательно, Китай окажется выше Соединенных Штатов в качестве глобального лидера».

Россия также заложила основу для сотрудничества с талибами в Афганистане – в какой-то момент, возможно, даже предлагала талибам награду за убийство американских военных.

Москва уже несколько лет принимает делегации талибов для мирных переговоров.

Россия, конечно, видит риски в участии в Афганистане.

Как могло не быть там роковой миссии Советского Союза?

Но эти риски будут перевешены ударом по авторитету и репутации США в мире, как пишет Анна Борщевская: «Пока отчаявшиеся афганцы цепляются за борт американских самолетов, вылетающих из Кабула, в то время как Байден заявлял американской общественности, что он не сожалеет о своем решении, влияние Москвы (как и Пекина) может просто вырасти по умолчанию».

Для Ирана, который, возможно, является противником, больше всего заинтересованным в Афганистане, уход США представляет собой огромное пропагандистское благо: больше доказательств того, что Соединенные Штаты не могут выжить в этом регионе и в конечном итоге должны уйти вообще.

Афганистан, вероятно, присоединится к длинному списку стран Ближнего Востока и Азии, в который уже входят Ливан, Сирия, Ирак и Йемен, где Иран поддерживает и уполномочивает доверенных лиц в попытке расширить свое влияние в регионе.

У каждого государства есть серьезные интересы в области национальной безопасности в Афганистане, главная из которых – борьба с терроризмом.

Там, где каждая сторона, скорее всего, согласится на отношения с Талибаном, террористические группировки изгоев, такие как Исламское государство в Афганистане, будут одинаково отвергнуты и преследоваться.

У России и Китая есть мусульманские анклавы в своих странах, которые в обеих странах спровоцировали джихадистские восстания против режима.

Москва и Пекин будут внимательно следить за появлением новых убежищ, чтобы убедиться, что Афганистан не станет местом назначения джихадистов с Кавказа или преимущественно уйгурской провинции Синьцзян.

Между тем Иран долгое время настороженно наблюдал за появлением суннитского джихадизма на границе с Афганистаном (в конце 1990-х годов эти две страны чуть не вступили в войну из-за нападения талибов).

Его «брак по расчету» с несколькими высокопоставленными лидерами «Аль-Каиды» на протяжении многих лет предполагает, что он также заключит мир с талибами в обмен на то, что они будут избегать Ирана в любых международных террористических кампаниях.

Главный недостаток аргумента Джонса о грядущем преобладании нерегулярной войны – это классический вопрос «курица или яйцо»: что первично?

Если Соединенные Штаты действительно сосредоточатся на нетрадиционных методах ведения войны, может ли это подтолкнуть Китай, Россию и Иран к принятию гораздо более опасных обычных военных мер?

И действительно ли эти страны будут продвигать свои нерегулярные стратегии сейчас, когда Соединенные Штаты, по-видимому, полностью привержены восстановлению своих обычных вооружений?

Вывод войск из Афганистана может стать последним испытанием.

Если противники США поддержат уход Америки и попытаются использовать свои собственные преимущества на этой критически важной стратегической арене, Джонс окажется правым – Афганистан станет последним полем битвы в их все более успешных нерегулярных военных кампаниях против Соединенных Штатов. Если они уйдут внутрь, нервно вступая в бой с Талибаном, сосредоточив внимание на создании собственных обычных вооруженных сил в ответ на последние шаги Америки, он будет не прав.

Недостатки стратегии национальной безопасности США

В некоторых отношениях постоянная активность противников США выдвинула на первый план их собственные приоритеты: Россия стремится подорвать демократию в США, полагая, что дисгармония в сердце Америки подрывает доверие к внешней политике Вашингтона; Китай разворачивает волны пропаганды, чтобы защитить свое поведение в первые дни пандемии COVID-19, стремясь сохранить свой авторитет и авторитет на международной арене; и Иран тратит непомерно большие суммы на финансирование прокси-групп по всему региону, стремясь максимизировать свое влияние на Ближнем Востоке и в Южной Азии.

Все они разделяют желание подорвать Соединенные Штаты без прямого военного противостояния, что может даже привести к сотрудничеству на пост-американской территории Афганистана.

Таким образом, Соединенные Штаты, настаивая на продолжении наращивания своего обычного военного потенциала, упускают из виду главное.

Он должен быть готов сражаться с врагом там, где враг хочет сражаться с ним.

И, как утверждает Джонс, «в то время как обычные войны – столкновения между крупными вооруженными силами – определяли мощь двадцатого века, нерегулярные войны будут все больше определять международную политику в ближайшие десятилетия».

Это может включать нерегулярные прокси-войны в стиле холодной войны, когда обе стороны ведут кинетические войны через третьих лиц в третьих странах.

Главный контраргумент заключается в том, нужно ли Америке активно сражаться, чтобы лучше подготовиться к нерегулярным или обычным боям, или же она может наращивать свои возможности издалека.

Но такой образ мышления неизбежно заставил бы Америку отойти от своих обязательств по всему миру, создав вакуум для противников, чтобы заполнить и расширить свое влияние, и оставив США без дальнейшего базирования для реагирования на чрезвычайные ситуации в области национальной безопасности.

Однако наиболее серьезным недостатком нынешней стратегии Америки является ее настойчивое утверждение о том, что конкуренция великих держав и борьба с терроризмом являются взаимоисключающими, а это не так.

Многие из тех же инициатив нерегулярных войн, которые помогли Соединенным Штатам победить Советский Союз в холодной войне – и которые теперь должны быть развернуты против Китая и России – также имеют преимущества в борьбе с терроризмом.

Публичная дипломатия и операции влияния, которые продвигают и прославляют американские ценности, не просто противостоят авторитарной пропаганде в странах третьего мира, они подрывают нарративы, увековечиваемые антизападными экстремистскими группами.

Сильные международные дипломатические и военные союзы не только сдерживают агрессию Китая или России, они расширяют возможности Соединенных Штатов в их более милитаристских контртеррористических усилиях.

Оказание экономической и управленческой поддержки странам по всему миру не только сближает их с Соединенными Штатами, но и укрепляет их способность побеждать экстремизм в пределах их собственных границ.

Если Соединенные Штаты намерены в значительной степени снизить приоритетность борьбы с терроризмом – и, в более широком смысле, нерегулярной войны – в этой «новой холодной войне», они упустят некоторые из своих наиболее эффективных инструментов.

Сунь-цзы, которого часто цитирует Джонс, умолял своих последователей атаковать слабые места – наносить удары по тем местам, которые враг не может защитить.

Противники США по всем направлениям пришли к выводу, что слабые стороны Америки существуют в так называемой «серой зоне» – диапазоне активности между «миром» и «войной».

И в ответ, похоже, Соединенные Штаты продолжат наращивать свои обычные боевые возможности, чтобы подготовиться к битве, которой, вероятно, никогда не будет.

Однако заключительное замечание Джонса обнадеживает.

Россия, Китай и Иран навсегда останутся аутсайдерами в глобальной конкуренции с Соединенными Штатами и их союзниками, потому что у них общие управляющие системы, которые подавляют людей и которые в корне непривлекательны.

«Принципы и цели, которыми руководствуется внешняя политика США, – пишет Джонс, – должны быть связаны с демократическими ценностями страны, а политика США должна использовать все инструменты власти, такие как военные, дипломатические, финансовые, развитие, разведка, и идеологические».

Америка и ее союзники всегда будут фаворитами – пока они сражаются правильно.

Автор:

Джейкоб Уэр – научный сотрудник по борьбе с терроризмом в Совете по международным отношениям и адъюнкт-профессор Школы дипломатической службы Уолша Джорджтаунского университета. Его работы публиковались в Wall Street Journal, CNN, The Hill, War on the Rocks и CTC Sentinel, а также в других публикациях.


Підтримати проект:

Підписатись на новини:




В тему: