Санкции и диалог с РФ не являются взаимоисключающими, — немецкие политологи

Ошибочно утверждать, что санкции против России являются дорогостоящими и бесполезными. Самостоятельно они не заставят Россию изменить свою политику; но они создают рычаги для того, чтобы посадить Москву за стол переговоров. Об этом пишут сотрудники Немецкого института международных отношений и безопасности Сабина Фишер и Янис Клюге.

В Германии возобновились межпартийные дебаты по поводу санкций против России. В январе представители Восточной Германии, от ХДС до СДПГ и Левой партии, в письме канцлеру Меркель пожаловались на то, что восточные земли понесли основной удар по экономическим последствиям. В Бундестаге АдГ и Левая партия выступают против «антироссийской» политики федерального правительства. В СДПГ, которая ищет смысл своего существования, конфликт поколений оборвался из-за политики России, принятой новым министром иностранных дел Хейко Маасом. Здесь также бушует спор по поводу санкций, которые, согласно частой критике, являются дорогостоящими, но «ничего не достигают».

Эта дискуссия во многом не соответствует действительности. Во-первых, она не учитывает выводы из экономики. В германских дебатах существует значительный разрыв между предполагаемым ущербом и текущими исследованиями в области экономических наук. Санкции ЕС, российские санкции и американские санкции продолжают смешиваться.

Что не вызывает сомнений, так это то, что эмбарго на импорт сельскохозяйственных товаров, введенное Россией, привело к потере экспорта. Однако исследование, проведенное Кильским институтом мировой экономики, показывает, что экспорт Германии пострадал меньше, чем экспорт Литвы, Польши или США. Наибольшее влияние российского эмбарго оказало на саму Россию. Кремль проводит протекционистскую промышленную политику в течение некоторого времени; импортное эмбарго осени 2014 года четко совпадает с ним. Российский агробизнес, безусловно, нажился — за счет потребителей.

Тем не менее, существует мало достоверных данных о стоимости санкций ЕС для Германии. Санкции были разработаны, чтобы ограничить как ущерб ЕС, так и любое широкое влияние в России. В некоторых случаях немецкие экспортеры не уверены, подпадает ли их продукция под запрет на экспорт товаров с потенциальным военным использованием. Однако это практически невозможно измерить. Поэтому некоторые исследования приписывают немецкие экспортные потери санкциям ЕС и указывают на возможные косвенные последствия. Эти результаты следует интерпретировать осторожно.

Несомненно, проблемными для экономики Германии являются новые американские санкции. В 2017 году США отвернулись от санкционной политики, согласованной с Европой, и теперь проводят собственную политику. В отличие от четко нацеленных санкций ЕС, эти новые меры против российских олигархов непредсказуемы: причины санкций объединены, а критерии их отмены размыты. Американские санкции могут стать дорогостоящими и для Германии из-за экстерриториальных последствий. Однако для экономического анализа еще слишком рано.

Во-вторых, возобновившиеся дебаты в Германии, как правило, забывают исторические события, послужившие основанием для санкций, введенных Европой и США в 2014 и 2015 годах. В марте 2014 года Россия аннексировала Крым в нарушение международного права.

Летом 2014 года регулярные российские войска вторглись на восток Украины. С тех пор Москва оказывала политическую, военную и финансовую поддержку де-факто псевдогосударствам, возникшим в Донецке и Луганске. Этот радикальный отход от европейского порядка безопасности все больше исчезает из поля зрения. Еще хуже: чем более подробно критики обсуждают санкции, тем меньше они, кажется, упоминают Украину.

В-третьих, как и причины введения санкций ЕС с 2014 года, участники дебатов также потеряли из виду свои цели и контекст. Соответствующие резолюции Совета показывают, что, столкнувшись с событиями в Украине, Европейский союз прибегнул к санкциям «с целью повышения стоимости действий России по подрыву территориальной целостности, суверенитета и независимости Украины и содействию мирному урегулированию кризиса».

Несмотря на это, всегда было ясно, что одни только санкции не заставят Россию изменить свою политику. Скорее, они являются инструментом и рычагом для посадки Москвы за стол переговоров. Критики, утверждающие, что санкции и диалог являются взаимоисключающими, неправы.

Если мы посмотрим более внимательно на то, были ли санкции успешными, картина довольно сильно отличается от рассылаемых месседжей. В 2014 и 2015 годах санкции привели к росту расходов России на ее агрессивное поведение. Таким образом, они помогли предотвратить дальнейшую эскалацию войны на Донбассе и способствовать диалогу с Москвой в Минске.

Впервые Европейский союз своими санкциями доказал, что он способен действовать коллективно против России, что преподнесло российскому руководству неприятный сюрприз. Следует предположить, что это осознание продолжало препятствовать эскалации с российской стороны. Другими словами: санкции достигли нескольких своих первоначальных целей и, таким образом, были частично успешными даже до начала осуществления Минских соглашений.

Критика санкций игнорирует потенциальные последствия их демонтажа без ссылки на выполнение Минских соглашений. Такой шаг может оказать сдерживающее влияние на обе стороны, вовлеченные в конфликт: на Россию и сепаратистов, которых она поддерживает в Восточной Украине, поскольку они больше не будут бояться каких-либо последствий для агрессивного поведения; и на Украине, поскольку предполагаемая потеря поддержки Киева Западом может привести к внезапным отчаянным мерам. Не менее серьезным является то, что ЕС потеряет как внутреннюю согласованность, так и доверие к себе как субъекту внешней политики. Во времена больших международных вызовов, не только со стороны Москвы, этот ущерб быстро уменьшит экономическую стоимость санкций.

Напомним, как сообщала группа ИС, канцлер Германии Ангела Меркель заявила о наличии у ФРГ «веских доказательств» причастности России к «возмутительной» кибератаке на компьютерную систему бундестага в 2015 году.

Перевод с оригинала группы «Информационное сопротивление»