Пригибая мыслящий тростник. Очерк международных отношений. Ч. 15. Эксклюзив

27.09.2021 0 By NS.Writer

Роман Сергея Войтовича

Предыдущая часть здесь

Скелеты в шкафу

Отдав из своей первой месячной стипендии по семьсот шестьдесят долларов, мы осознали, что абсолютно пустой дом хоть как-нибудь скромно обставить нам не на что. До следующей стипендии оставался почти месяц, а на оставшиеся двести пятьдесят долларов на брата нужно было как-то питаться.

Оставалась надежда на старого, отставного профессора, который летом волонтерил в международном центре, помогал обустроиться иностранным студентам. Саша с ним познакомился накануне, рассказал, что мы собираемся снять дом, и профессор обещал помочь с обстановкой. На тот момент я не представлял, как нам в этом можно помочь, но метод старого профессора оказался эффективным, даже сверх меры.

Однако, для начала мы решили провести в доме генеральную уборку. Как это ни странно, но Саша был приучен женой и мамой к чистоплотности, несмотря на свою страсть к природной обстановке, поэтому первым делом мы двинули в магазин за всевозможными моющими средствами. В доме непонятно кто жил до нас, поэтому все следовало тщательно продезинфицировать и убрать, а убирать поверьте мне, было что, а уже потом подбирать для дома обстановку.

По дороге в магазин мы зашли опять к Кати, еще раз поблагодарить за помощь при поиске дома, и сообщить, что мы будем ее новыми соседями.

Она была не одна. Еще одна девчонка вернулась домой, и теперь уже два американских полу-пончика пили пиво на террасе. Мило улыбались, поздравляли с новосельем, но после нашего диалога я понял, что с американцами все обстоит еще хуже, чем я себе это предполагал.

— О, а я и подумать не могла что это этот самый дом! — сказала Кати своей подружке. — Представляешь, мы ездили искать адрес вдоль всей улицы и обратно, но так и не нашли.

— Прикольно! А он вот совсем рядом! И это этот тот самый дом?! — уже во второй раз за несколько минут девчонки упомянули, что с домом что-то не так.

— А вы знаете кто жил в этом доме до вас? — неожиданно спросила Кати.

— Откуда? Мы же только-только заселяемся. — ответил ей Саша.

— А хозяйка вам на этот счет ничего не говорила?

— Неа.

— А зря! Там жили наркоторговцы.

— Кто? — удивленно переглянулись мы.

— Наркоторговцы! Двое, старый, и помоложе. — продолжала Кати. — Пару раз за прошлый год к вашему дому подъезжало по пять полицейских машин с мигалками одновременно. Дом окружали со всех сторон сотрудники полиции, с пистолетами и помповыми ружьями, а потом все соседи наблюдали, как жильцов выводили в наручниках.

— Ничего себе! Классный мы дом, Серега, сегодня сняли! — смеялся, сверкая светлыми глазами с бесинкой, Саша. — Надо поискать, может, наркоту в тайнике найдем.

Искать наркоту не пришлось. Девчонки тут же достали из тумбочки пакет марихуаны и забили по косячку, а Саша к ним с удовольствием присоединился. Я тоже попробовал из приличия пару тяг, но никакого особого удовольствия не ощутил. Наверное потому, что в первый раз.

— Молодой даже как-то заходил к нам один раз. — продолжала Кати. — Просил позвонить. Сказал, что у них телефон не работает. А я одна дома была. Так страшно!

— А ты не рассказывала. Ну и что ты сделала, позвонить пустила? — с любопытством спросила подруга.

— Ты знаешь, пустила. Было неудобно отказать, телефон рядом стоял. — ответила Кати.

— Зато когда он ушел, я сразу позвонила и сообщила в полицию! — самодовольно продолжала Кати.

— И что же ты сообщила полиции? — спросил Саша.

— Ну как! Сказала, что видела, как полиция осаждала с ружьями дом напротив, по нашей улице, а только что его житель пришел ко мне и попросил позвонить. Можно ли его пускать и не опасно ли это?

— И что тебе ответили? Ты действительно в полицию позвонила? — удивилась подруга.

— Ну конечно! А что нужно было делать? Вдруг это опасно? — комментировала Кати, затягиваясь пахучей самокруткой с зеленым зельем. — Похвалили за бдительность. Сказали, чтобы этим людям я дверь больше никогда не открывала, а сообщала сразу в полицию.

— Замечательно! — подумал я. — Сама траву курит, и судя по уверенному и опытному обращению с папиросами и начинкой, далеко не в первый раз, а наркоторговцев сходу сдает полиции. Да, тут ухо нужно держать востро, и не болтать лишнего. А то скажем сейчас случайно что-нибудь антиамериканское, так она с этой вот папироской во рту в ФБР или ЦРУ начнет звонить, сообщать, что тут в доме по соседству вместо наркоторговцев заселились русские шпионы.

Этих девчонок мы пригласили на новоселье, которое прошло в темноте на полу нашего дома, ввиду отсутствия мебели и света, который мы еще не успели подключить, в этот же день под пиво, которое купили мы, и марихуану, которую принесли они. А на следующий день они нас пригласили по-соседски к себе, где мы снова допоздна пили пиво и курили траву, а после этого они нам надоели, да и мы их, по всему видать, тоже перестали особо интересовать. Общаться оказалось практически не о чем. Мы с ними находимся на разных концах земного шара не только физически, но и психически, морально, ментально.

К тому же я наконец-то понял, как после поступления в университет красивые, стройные, ротастые восемнадцатилетние американки к третьему курсу трансформируются в полу-пончиков, а к моменту окончания университета в полных пончиков — если на протяжении четырех лет ежедневно, а это происходит именно ежедневно, пить пиво и закусывать его чипсами под марихуану, то такой результат просто неминуем.

Неожиданная атака

А пока, в первый раз покурив травы у Кати с подружкой, мы пошли за моющими средствами, купили их, и счастливые вернулись в наш новый старый дом проводить субботник. Мы начали мыть стены. Но не прошло и нескольких минут, как я почувствовал определенный дискомфорт. Что-то или кто-то больно впивался мне в ноги. И тут Саша, с обезумевшим взглядом и нецензурной громкой бранью, нехарактерно высоко подымая свои худые длинные ноги в шлепанцах, подскакивая и хлопая себя по икрам и ляжкам, как делают у нас плясуны гопака, пулей вылетел на лужайку, а я уже следом за ним.

Кроме нас, в доме оказались еще обитатели. И совсем нежеланные. Это были блохи. Видимо, до того как мы заселились, в доме жила собака. Собака выехала, а множественные паразиты застряли в ковролине, голодали, и ждали своего звездного часа, который как раз и наступил в эту минуту. Не знаю, почему они не кусались когда мы пришли осматривать дом в первый раз, может у них была какая-то договоренность с Брендой, или они боялись рычания безголосого Пола, но тогда они вели себя абсолютно тихо, и никак не проявлялись. А тут, как только мы начали мыть стены, перешли в решительную атаку.

А теперь Саша стоял на лужайке с расчесанными в кровь ногами, и сыпал русско-узбецкими проклятиями в адрес блох и Бренды, самое милое из которых было «шайтан». А я хохотал! Оказался невкусным! Меня почему-то укусило всего несколько штук. Основной удар пришелся по Сашиным, раскрасневшимся и вздувшимся от укусов икрам.

Мы пошли к Кати звонить Бренде. Она подтвердила, что забыла упомянуть эту деталь в своем повествовании, у наркоторговцев таки была собака. Бренда и не отпиралась. Тут же приехала и предложила, если мы хотим, разорвать договор.

Но мы уже настроились покорить этот дом во что бы то ни стало, и только попросили эту сволочь Бренду, отвезти нас снова в магазин, за средством от блох. Она нам подробно, со знанием дела рассказала и описала какое средство лучше купить, но оплатить два баллончика едкой отравы конечно же не предложила, даже в магазин не пошла, чтобы вопросов не возникало. Так мы стали беднее еще на сорок долларов, зато избавились от армии кусючих изголодавшихся тварей, которые с голодухи перепутали Саню с собакой. Пришлось ждать четыре часа, чтобы яд завершил свое пагубное воздействие на насекомых, и окончательно выветрился.

За это время мы сходили в отель, оттудова позвонили в газовую, электрическую, водную, компанию, чтобы в наш дом подключили все необходимое, и мы смогли пользоваться благами цивилизации. Удивительно, но все было сделано крайне оперативно, в течение суток! Мы переподписали контракты с компаниями, и теперь были спокойны насчет основных удобств. Оставался вывоз мусора. Но из частных домов мусор вывозится ежедневно. Для того, чтобы твой мусор вывезли, необходимо купить в местном газетном киоске специальные стикеры, по доллару штука. Один стикер клеится на один мешок мусора, причем, как и с кока-колой в кинотеатре, не важно, какой размер мешка. Поэтому мы нашли самые большие мешки, ну просто огромные! А макулатуру и стеклотару, которой у нас впоследствии было очень и очень немало, вывозят бесплатно. Нужно только выставить все у дороги. Крупногабаритный мусор вывозят раз в месяц, о чем висит соответствующее объявление.

А вопрос обстановки мы решили перенести на следующий день, целиком и полностью посвятив себя уборке в ожидании гостей, полу-пончиков Кати и ее подруги.

Проснувшись в последний раз в Хемптон Инн, гостеприимству которого мы были крайне признательны за комфортно проведенную первую неделю в США, мы умылись, перекусили бутербродами и двинулись в международный центр к новому Сашиному знакомому Джону, пожилому отставному профессору.

Побирушки

Поразительно, но видимо канадских и американских профессоров отливают из одних и тех же форм — этот профессор удивительно напоминал своего канадского коллегу Майкла Пикса, с которым довелось встретиться во время стажировки в Канаде, такой же худой, морщинистый, седой, неряшливый тип в очках, футболке, брюках и кроссовках, который все знал, и очень хотел на старости лет поведать миру о своем бесценном жизненном опыте, и поэтому не замолкал ни на минуту, вводя в курс дела иностранных студентов. По всей видимости, боялся унести бесценную информацию в могилу, так ни с кем и не поделившись. И чем ближе годы придвигали его к краю этой могилы, тем больше он говорил, опасаясь не упустить ничего важного. Однако трагедия общения с такими энциклопедистами заключается в том, что разница в годах создает непреодолимую пропасть, и важное для старика, часто кажется абсолютно наивным и бессмысленным для человека молодого, и только преодолев эту пропасть лет в пятьдесят осознаешь, если память не стирает воспоминания полностью, насколько интересные и полезные вещи говорил дед, и наступаешь на те же самые грабли, донимая внуков своей старческой раздражительностью и излишней болтливостью.

Когда я увидел, пожал руку и традиционно поприветствовал Джона, клона канадского Майкла Пикса, у меня моментально возникли опасения, что первую ночь в нашем новом доме придется таки провести на полу, покрытом трупами отравленных за день до того блох. Такая перспектива не радовала, а денег на покупку кроватей просто не было. Однако профессор был полон энтузиазма, и ни на минуту не сомневался в успехе нашего предприятия, улыбался и уверял, что мы полностью обставим дом, и совершенно бесплатно. Мы шли к стоянке, где был припаркован железный конь Джона, который должен был помочь в осуществлении нашей миссии, и при этом мило общались.

— Неужели совершенно бесплатно? — скептически вопрошал Джона я. — У вас тут наступил коммунизм, мы что-то в СССР упустили из виду и не заметили?

— Сейчас все сами увидите! — уверял Джон. — Обставим ваш домишко в лучшем виде!

— Очень надеюсь! Не хотелось бы на полу спать, а денег совсем мало осталось. — сомневался я.

— Не беспокойтесь, все будет в ажуре! — заверил Джон, открывая двери такого же старенького ржавого пикапа с огромным кузовом, какой был у Бренды Аккерс, хозяйки блошиного домика.

Мы с Джоном сели в кабину, а Саша, дитя свежего воздуха, запрыгнул в кузов. Сначала заехали в отель за вещами, а у Саши их было ой как нимало! Кроме параплана он взял с собой еще и объемный увесистый чугунный узбекский казан, в котором собирался готовить национальное блюдо своей родины — узбекский плов.

— После параплана я уже ничему не удивляюсь! — шутил я. — Но что могло заставить человека тащить казан через полмира, это выше моего понимания!

— Ничего, когда я найду правильный рис и необходимые специи, то приготовлю настоящий узбекский плов, угощу тебя и ребят, и тогда вы еще оцените по достоинству закопченный казан. — уверял меня Саша. — Плов это национальное узбекское блюдо, которое носит ритуальный характер и является необходимым атрибутом на всех серьезных свадьбах и похоронах. В честь таких событий плов готовится в огромных казанах, чтобы хватило как минимум человек на сто, на востоке любят очень широко праздновать свадьбы и всем миром провожать покойничка в мир иной. Такой плов готовится особыми специалистами целый день — блюдо ни в коем случае нельзя испортить. У каждого свой уникальный рецепт, и чтобы достичь уровня мастера плова, необходимо учиться около трех лет, как в техникуме или университете.

Саша был мастером-самоучкой, трех лет не учился, но как показала дальнейшая наша совместная жизнь, плов готовил очень вкусный, достойный звания настоящего узбека, несмотря на его чисто русское происхождение. Но это было в будущем, а сейчас, после того как завезли вещи на машине Джона в наш новый дом, мы двинулись дальше, на Блумингтонские Клондайки, в поисках сокровищ.

Джон знал все злачные места в городе. Главные из них находились в местах расположения самых больших квартирных комплексов в городе. Подъехав к одному из таких комплексов, мы первым делом двинулись к огромному местному мусорному баку черного цвета для крупногабаритных отходов, высотой метра в два. Я все еще не понимал, что это и есть конечная цель нашего путешествия, и так как стенки контейнера были высокие, я не видел, что находится внутри.

Все-таки американские профессора слегка сумасшедшие! Я не успел и глазом моргнуть, как старикашка обезьяной вскарабкался на стенку бака, перекинул ноги, и в мгновение ока скрылся с головой внутри. Мы с Сашей едва успели удивленно переглянуться, как изнутри послышался довольный возглас старателя, напавшего на многообещающую золотую жилу, а уже через секунду через борт бака полетели очень полезные вещи в большом количестве. Голос из бака вещал, что мы должны их собирать, и укладывать в кузов пикапа. Любопытный, жизнелюбивый Саша, целью жизни которого была постоянная подпитка новыми впечатлениями и острыми ощущениями, тут же вскочил на стенку бака, громко захохотал, а затем нырнул вслед за Джоном. Через секунду жертвой алчности и золотой лихорадки пали уже двое, я услышал еще один боевой клич, что-то зашуршало и захрустело внутри бака, и поток полезного хлама из бака удвоился. Я едва успевал закидывать все эти пожитки в кузов пикапа. Чего тут только не было — стулья деревянные и металлические складные, несколько вентиляторов, светильников и ночников, стол обеденный и пару журнальных, тумбочки, полки, трюмо, шкафы и пеналы, моющие средства, а также и всевозможные продукты питания — запечатанное подсолнечное масло, консервы, овощи, бекон в герметичной вакуумной упаковке.

Было жарко, по моему высокому лбу и шее за шиворот футболки катился крупными каплями пот, а я все метался между баком и кузовом пикапа, перекладывая наши новые пожитки из мусорника в кузов. При этом я с горечью думал:

— Да, дожились вы, Сергей Александрович, оставили государственную службу, хоть и временно, бросили Родину, приехали в самую передовую страну в мире, и зачем?

— А чтобы рыться по мусорникам, вот зачем! — отвечал я сам себе.

Очень скоро я начал кричать Сане и профессору, полностью поглощенным столь увлекательной охотой за ценным мусором, что кузов пикапа уже переполнился, и пора бы прекращать охоту, и возвращаться домой с добычей.

Две недовольные головы показались из-за борта контейнера, посмотрели на гору мусора в кузове пикапа, переглянулись, вздохнули, расстроились, что не удалось пройти жилу до дна и порыться в самом низу огромного бака, нырнули в последний раз, вдруг еще что-то очень ценное ускользнуло от взгляда старателей, ничего стоящего не заметили, и на удивление чистыми и невредимыми оказались снаружи.

Саша был в восторге! Он громко, с невероятным энтузиазмом и удовольствием, активно жестикулируя и размахивая руками, описывал процесс охоты за сокровищами, а довольный профессор улыбался и с нескрываемой гордостью глядел на своего нового преданного ученика.

Приехали домой, разгрузились и поехали во второй рейд — планомерно прочесывать тихие улочки, параллельные ряды аккуратных арендных домиков, из которых недавно выселились предыдущие обитатели, а новые орды студентов еще не успели вселиться. При выезде, по условиям договора дом обычно необходимо освободить полностью. Поэтому, покидая жилье, студенты часто оставляли у дороги перед домом мебель и нехитрый скарб, который не собирались забирать с собой.

Курсируя вдоль таких студенческих кварталов, мы нашли две приличные кровати с матрацами, диван, два кресла, телевизор, видеомагнитофон, стиральную машину, различные тарелки, блюдца, кружки, ложки, вилки, еще несколько полок, табуреток, торшеров, и самое главное, нашу гордость — огромный угловой диван в хорошем состоянии, который стал главной достопримечательностью нашей гостиной. На нем было удобно сидеть смотреть телевизор, а также умещалось большое количество гостей, которых мы с Сашей очень любили. Чтобы все это доставить домой, понадобилось еще две ходки. Профессор был аскетом и не понимал, зачем нам столько барахла — по-английски «staff», но мы искренне увлеклись охотой. Ни я, ни Саша никогда не видели столько вполне пристойного хлама абсолютно бесплатно, поэтому чувство меры было на время утрачено. Зато на протяжении двух лет нам больше не нужно было беспокоиться о домашней обстановке. Вся мебель была не новой, отслужила хорошую службу нескольким поколениям студентов, но была целой и вполне пристойной. Электроприборы тоже были исправны. Особенно радовала огромная стиральная машина с вертикальной загрузкой — непременный атрибут американских частных домов. В отличие от моделей, распространенных у нас, американцы предпочитают именно таких монстров с большими загрузочными барабанами, и используют только жидкие стиральные средства.

Оставалось расставить гору мебели, выросшую у нас в гараже перед входом в дом, купить постельное белье, и полностью отдаться подготовке к учебному процессу. Мы искренне поблагодарили Джона за помощь, крепко пожали ему руку и начали прощаться. Старик растрогался, понимал, что сделал нам доброе дело, и чтобы усилить впечатление, предложил нам забрать также и продукты питания, которые были извлечены из бака. Я их точно есть не собирался, хотя все они были герметично упакованы, но в данном случае даже сумасшедший эколог Саша вежливо отказался.

— Ну, как хотите. — резюмировал Джон. — Тогда я их себе заберу.

— И будешь есть? — подозрительно спросил Саша. — Их же выкинули?

— Конечно буду! А почему нет, они же упакованы и не использовались. — ответил искренне удивленный Джон.

— А зачем же их выкинули? —не унимался любопытный Саша. — Может с ними что-то не так?

— Почему не так? Просто не нужны были, и выкинули. — разъяснил Джон.

В общем, консенсус по этому пункту найден не был, мы распрощались и пошли расставлять и дезинфицировать нашу новую мебель.

Первый контакт с далеким домом

Вечером, уставшие и довольные после расстановки и уборки, мы пошли в международный центр позвонить домой, сообщить, что переехали в новый съемный дом, нашли мебель, купили все необходимое для жизни и устроились, в общем-то, неплохо.

К телефону в международном центре был приставлен специальный человек, студент-волонтер. Мы диктовали ему номер и имя, он заносил его в компьютер, затем набирал на телефонном аппарате, и ровно через три минуты прерывал связь. Позвонить можно было один раз, звонки были бесплатные.

Я поговорил с бабушкой в первый раз после прибытия в США. Сердце было не на месте, беспокойно колотилось. Я никогда не оставлял старушку одну, и вот таки бросил. Но все опасения оказались напрасными. Успокаивал не я бабушку, а больше она меня. К ней заходили друзья, сестра, родственники, она ходила на какие-то благотворительные обеды, организованные советом ветеранов, где общалась с такими же стариками как она сама, на различные старушечьи темы. В общем, не скучала. Паровоз жизни стремительно летел вперед, к неизбежному финальному тупику.

Саша звонил жене в Англию. Переполненный впечатлениями последних дней, он оживленно описывал в лицах, как лазил с Джоном по мусорникам, в поисках бывших в употреблении богатств.

Говорил Саша по-русски, но из всей его трехминутной речи телефонист уловил лишь два английских термина, схваченных у Джона, которые Сане особенно понравились: «Dumpsters diving» (ныряние по мусорникам — прим. ред.) и «Garbage bin shopping» (шопинг в мусорной корзине — прим. ред.). Сашиной жене, учительнице английского языка, термины также пришлись по вкусу.

— Простите, я случайно уловил из вашего разговора, что вы лазили по мусорникам? — рискнул спросить нас телефонист.

— Да, это чистая правда. У вас в Америке очень интересные мусорники. — отвечал Саша. — У нас в Узбекистане такого на сыскать.

— Очень не советую вам лазить по мусорникам. — предостерег телефонист. — Это небезопасно.

— Почему же? — возражал Саша. — Там же столько всего полезного в хозяйстве? А продуктов питания мы не брали.

— Да по-разному бывает. — продолжал переубеждать заботливый волонтер. — Тут на днях один тоже в мусорник полез, в надежде поживиться. Наступил на пакет скисшего молока. Пакет взорвался, облил жертву вонючей жижей, тот начал блевать, что совсем не добавило чистоты его одежде, в результате мозг не справился с такой нагрузкой, и несчастный потерял сознание, был присыпан еще дополнительным мусором. Слава Богу, был вовремя обнаружен мусорщиками в момент выгрузки бака, доставлен в больницу, и таким образом, спасен.

— Так что не ищите неприятностей на свою задницу! — напоследок посоветовал нам сердобольный телефонист.

Мы расхохотались, и счастливые и довольные продуктивным днем, пошли за пивом и водкой, отмечать новоселье.

Начало пьянства

Полу-пончик Кати и ее друзья-ростоманы быстро объяснили нам всю иерархию и представили полный ассортимент спиртных напитков, предлагаемых в местных магазинах. Что касается их излюбленного пива, помогающего, ввиду ежедневного употребления, постоянно наращивать собственный живой вес и годам к двадцати пяти превратиться в полноценную свиноматку, то на самой нижней ступени стоит дешевый «Будвайзер» или «Миллер». По их объяснениям, это пиво «ред неков», что по-английски означает красношеи, фермеры. Потому, что при постоянной работе на огороде или в поле, шея загорает и становится красной. Да и злоупотребление таким пивом тоже может придать не только шее, но и носу дополнительный богатый бордовый оттенок. Не потому что пиво плохого качества, на вкус оно вполне пристойное, просто это пиво самое дешевое, и есть соблазн покупать ящиками. Мы тоже так делали впоследствии с Сашей, чтобы духовно сблизиться с «ред неками», основой благополучия сельскохозяйственного штата Индиана, да и гостей всегда есть чем угостить. На всех американских вечеринках используется именно такое, самое дешевое пиво, в целях экономии.

В противоположном конце пивной иерархии стоял английский эль «Нью Кастл». Это вершина американской пивной пирамиды — считается самым престижным и довольно дорогим пивом. Если «Будвайзер» можно приобрести за пятьдесят центов, то «Нью Кастл» обойдется около четырех долларов. Американские студенты пивом откровенно злоупотребляют и иногда напиваются до полного безумия, что приходилось наблюдать не один раз, но народ, на самом деле, не пивной. Для них что светлое, что красное, что темное пиво, что лагер, что стаут все равно — лишь бы долго пить, и вставляло. В промежутке между двумя полюсами множество различных известных сортов пива, но эти два бренда на слуху у всех пьющих пиво американцев.

Вина также продавались самые разные, от местных, самых дешевых и, как на мой вкус, не очень хороших, калифорнийских, до чилийских, южноафриканских, изысканных французских, испанских, и даже до португальских портвейнов. Но я всегда предпочитал итальянский кьянти в традиционных пузатых бутылках, оправленных соломой. Солнечный терпковатый напиток гранатового цвета всегда наполнял мои вены весельем, радостью и добром.

Всевозможные ликеры, бренди, коньяки и джины также были в широком ассортименте, однако мы ими интересовались в меньшей степени, только Саша иногда проявлял к ним интерес, когда хотел удивить каким-нибудь особым коктейлем — в его богатом послужном списке был период, когда он работал барменом в самом престижном отеле Ташкента.

Водка, самый чистый и любимый нами напиток, также была доступна, хоть американцы ее употребляют редко, в основном в барах, глотая шоты по тридцать грамм со льдом — жуткий и непонятный напиток для души славянского человека. Самым популярным водочным брендом, была гордость нашей канувшей в Лету общей родины «Столичная». Для слабо организованного американского ума и речевого аппарата такое длинное слово было не по силам, поэтому они просто вынуждены были сократить его до удобоваримого «Столи». Мы, чтобы поддержать гордость родины и отечественного производителя, также покупали в основном «Столичную», хотя удовольствие было не из дешевых, литр обходился в тридцать долларов. Были варианты и подешевле. Например, водку «Смирнофф» можно было приобрести по цене восемнадцать-девятнадцать долларов за литр, а самую дешевую, местную, можно было найти всего за семь долларов. Но это вариант для бичей. Один раз мы купили такую бутылку — попробовать. Пришлось вылить, почему-то создавалось впечатление, что пьешь нефть, хотя нефти я никогда не пробовал.

Но самое интересное, что в многочисленных супермаркетах, обильно разбросанных по городу, продавалось только вино и пиво, крепкие алкогольные напитки нужно было искать в специализированных ликероводочных, обычно ютящихся на окраинах. Но по совету Кати мы зашли в аптеку, и обнаружили, что больше половины любой американской аптеки занимает ликероводочный отдел. В аптеках есть лицензии на спирт. А аптеки можно найти практически при любом уважающем себя торговом центре, по-местному «Молл».

Расстановка обстановки

Дни бежали и приближали нас к главной цели, обретению полезных знаний, а мы обустраивались — все перемыли, расставили, установили, подключили. Ротор стиральной машины приятно гудел и не давал сбоев на высоких оборотах. Правда режим работал только один, но это нас вполне устраивало, вещи оставались чистыми, и без повреждений. Ну не зря же ее выкинули, что-то должно было все-таки не работать.

Хуже обстояло дело с квадратными оконными вентиляторами, которые идеально подходили под стандарт американских, вертикально открывающихся рам. Стоило открыть окно, воткнуть туда вентилятор, затем штепсель в розетку, и наслаждаться прохладой во время душного лета, характерного для резко континентального климата среднего запада. Такие вентиляторы были непременным атрибутом большинства небогатых местных домишек. Не зря же многоопытный мусорных дел мастер Джон заставил нас взять с помойки целых семь штук! Два из них не работали, один загорелся прямо во время испытаний — конструкции ветродуйки оказались хлипкими и ненадежными. Один мне таки удалось починить, но ненадолго. Через несколько минут контакт оборвался, замкнул, и загорелся уже второй вентилятор. Потушили с трудом, но ничего серьезно сгореть не успело. Все убрали и вымыли, также найденными в мусорнике вениками-щетками и швабрами.

Остальные четыре вентилятора были такой же сомнительной конструкции, но проработали исправно и служили нам верой и правдой все два года. Мне сразу вспомнились дерьмовенькие чайники из Укрспортобеспечения, которые работали через один.

Продолжение следует здесь


Підтримати проект:

Підписатись на новини:




В тему: