Олеся Яхно: тренд новых лиц идет на спад

Кто у нас теперь оппозиция? Зачем Зеленскому Саакашвили? Кто сглазил экспертный пул известного телеканала и видеоролики президента? Об этом и другом в беседе Newssky с политологом, известным комментатором Олесей Яхно.

Показало ли голосование за банковский закон отсутствие большинства у СН? Теперь оппозиция это Коломойский, Тимошенко и Медведчук?

И голосование за закон о рынке земли, и голосование за закон о банках — два важнейших для получения кредитов МВФ закона — показали расслоение моно большинства и ситуативный союз части власти и части оппозиции (и тех, кто голосовал «за», и тех, кто голосовал «против»).

Так бывает, что реальные проблемы и вызовы ставят на первое место объективные, жизненно важные интересы, и у каждого они свои.

Де-факто мы наблюдали ситуативную коалицию тех, кто поддерживает проевропейский выбор (фракция ЕС Петра Порошенко и «Голос» Святослава Вакарчука) и той части власти, которая понимает, что экономический кризис может ударить не только по гражданам, но и по рейтингам самой власти. В этом смысле Владимиру Зеленскому, думаю, было непросто прийти к решению по закону о банках, и, все же, риск экономического обвала куда больнее мог и может ударить, чем риск конфликта с олигархом Игорем Коломойским.

Что касается ситуативной оппозиции, то она тоже структурировалась по группам интересов — тех, кто исходит из того «чем хуже ситуация в стране, тем лучше партии» (легче отбирать голоса у власти и продвигать пророссийский курс), тех, кто мотивирован своими бизнес-интересами, и тех, кто доказал свое партнерство с олигархом.

Но здесь интересно, будет ли углубляться это новое «ситуативное большинство» и новое «ситуативное меньшинство», и до какой степени. Думаю, да, будет углубляться. Монобольшинство продолжает расслаиваться, и по мере того, как власть начнет более четко формулировать свой курс и позицию (а это неизбежно, иначе такая власть не сможет удержаться), может появиться и новая коалиция де-факто.

Стоило ли назначение Михаила Саакашвили конфликта с Грузиеи, и можно ли сегодня предсказать его эффективность на новой должности?

Странное назначение вообще. И даже не с точки зрения Грузии, а с точки зрения того, что непонятно, под что оно? А значит и непонятно, зачем было ставить под риск отношения с Грузией. Думаю, что Украине и Грузии удастся, все же, удастся уладить отношения, и долгосрочных негативных последствий не будет. Но возникает закономерный вопрос: зачем вообще надо было начинать всю эту бодягу с назначением Саакашвили? Даже если представить, что расчёт делался на реформы и искренний запал Саакашвили, и Зеленский заявляет, что ожидает придания импульса Нацсовету по реформам, то это все бессмысленно—придать импульс можно только тогда, если есть программа реформ. А если у власти вообще нет никакой программы, кроме как выжить (это слова самого Зеленского на одном из эфиров), то чему тут придавать импульс?

Вся эта история с назначением Саакашвили в Исполнительный комитет реформ (надо бы еще понять, что это за орган), на мой взгляд, очень наглядно демонстрирует подход действующей власти вообще ко всему. Этот подход можно охарактеризовать, как «ни-ни» или «ни то, ни се», то есть, с непонятными изначально целями и ожидаемым результатом.

Так что пока мы можем только констатировать, что назначение Саакашвили в этот самый Исполнительный комитет реформ (совета, надо понимать) —это попытка выйти из некрасивой ситуации, когда вначале анонсировалось его назначение в правительство—вице-премьером по реформам — а затем позиция изменилась, в виду возможных рисков (конфликта внутри власти и перепиаривания президента Зеленского), и надо было как-то выйти из ситуации.

Чем объяснить обвал популярности видео президента в Сети?

Думаю, это связано с тем, что жанр коммуникации с обществом в стиле видео начал уже себя исчерпывать. Особенно после обмена видео с мэром Черкасс — видео, как оказалось, может записывать любой.

Все-таки, пора переходить к более содержательным формам коммуникации, и хотя бы дать одну полноценную пресс-конференцию, из которой мы могли бы понять позицию президента по важнейшим вопросам внутренней и внешней политики.

Пятиминутные брифинги по текущим вопросам — это не обязательно функция президента. А длинный пресс-марафон, который мы наблюдали осенью прошлого года, — это о том, как уйти от ответа на вопросы, а не наоборот. То есть, технология, когда одни и те же вопросы воспроизводились по несколько раз, но на ответ на них было мало времени.

Инерция предвыборной кампании со всем набором подходов и технологий, на мой взгляд, затянулась. Прежде всего, на уровне отсутствия до сих пор реалистичной повестки у президента. Ведь понятно, что никто не собирается воплощать его и его партии предвыборные лозунги, потому что они априори нереализуемы. Но вопрос в том, а что собирается реализовывать Зеленский?

Как объяснить миграцию клаки ОПЗЖ на телеканалы из орбиты Рината Ахметова?

Да, действительно, думаю, многие отметили, что часть очень специфичных гостей, обычно активно присутствующих на телеканалах Медведчука, но которые не во власти, теперь бывают и в отдельных программах на телеканале Рината Ахметова. Я так понимаю, часть программ/проектов пишутся даже в отдельном здании, а не со всеми остальными.

Думаю, это объясняется или всеядностью на текущем этапе (типа, смотрите, на мой канал ходят все), или недостаточным вниманием (мол, некритично, пусть пока будут).

То есть, никаких специфических политических целей, на мой взгляд, пока нет (даже если и могут быть определенные договоренности в медийной сфере), но определенная вариативность на будущее — формируется.

Как может дальше эволюционировать политический ландшафт, усиливается ли, в частности, Кабмин?

Дальнейшие изменения политического ландшафта зависят, на мой взгляд, прежде всего, от того, как власть дальше будет реагировать на те или иные вызовы — внутренние и внешние. Внутренние связаны с экономическим спадом, внешние — с активными попытками России навязать Западу свой вариант по Украине. Это — во-первых.

А во-вторых, насколько сам Зеленский будет или не будет становиться политически взрослее, будет или не будет обретать политический вес. Нравится всем, получать аплодисменты — это про пиар, а не про управление и реальные задачи.

В силу объективных причин Кабмин должен усиливаться, я о профессиональной составляющей и о принятии решений — просто потому, что на текущем этапе необходимо принимать правильные решения, от которых зависит рейтинг власти в целом. Но правительство — это часть общего политического ландшафта, который может по-разному эволюционировать.

В этом смысле показательными, наверное, станут местные выборы, с точки зрения формирующегося политического тренда. Даже если партия «Слуга народа» и наберет вполне достаточное количество голосов в местные советы (с мэрами — сложнее), то все равно тренд «новые лица», на котором и Зеленский, и СН пришли к власти, уже со всей очевидностью идет на спад. А новый тренд, запрос, формат — только формируются.

Пока можно говорить только о процессах, которые развиваются в параллельных плоскостях и не пересекаются, но на каком-то этапе могут выйти на первое место.

Это и начавшееся разочарование властью, при этом её голоса пока особо никуда не перетекают.

Это и стремление Зеленского сохранить разные группы поддержки. А по факту такая абстрактная позиция приводит к тому, что на разных флангах будут отбирать голоса через проявление более четкой линии.

Это и фрагментация власти, когда позиция разных ведомств может быть разной по ключевым темам, что пока не критично, но на каком-то этапе может стать определяющим.

Я часто повторяю, что главная функция любого лидера — это задавать перспективу (ставить долгосрочные цели). Главная — потому что такая рамка определяет границы компромиссов (и с олигархами, и с Россией, например) и задает критерии кадровой политики. И тогда становится понятно, под что президентство то или иной персоналии. Мне лично пока непонятно, под что президентство Владимира Зеленского. И хорошо, если он сам это понимает.

Беседовал Максим Михайленко, главный редактор Newssky