Миражи региональной кооперации и реальные вызовы в Центральной Азии. Эксклюзив

Недавние угрозы отдельных деятелей, близких к Офису президента, развернуть политику Украины на Восток, если, по их мнению, евроатлантическое сообщество не будет оказывать должного внимания проблемам нашей страны, несмотря на свой импровизационный характер и откровенный шантаж, все же имеют в основе некоторую логику. В мире любят и уважают только силу, слабости и несамостоятельности не прощают не только врагам, но и друзьям.

В этой связи, украинскому политикуму, и прежде всего стратегам с Банковой, при адаптации долгосрочной политики европейской и евроатлантической интеграции к новым реалиям, нет другого выхода, кроме как плотно следить за процессами в Центральной Азии (ЦА), оценивая возможности взаимодействия с государствами региона, с которыми Украину связывает многолетний опыт межреспубликанской кооперации.

6 августа 2021 года президенты пяти центрально-азиатских стран съехались в Туркменистан, где в Национальной туристической зоне «Аваза» под городом Туркменбаши состоялась третья Консультативная встреча Глав государств Центральной Азии. В заседании приняли участие Президент Республики Казахстан Касым-Жомарт Токаев, Президент Кыргызской Республики Садыр Жапаров, Президент Республики Таджикистан Эмомали Рахмон, Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов, Президент Республики Узбекистан Шавкат Мирзиёев, а также спецпредставитель Генсека ООН по Центральной Азии Наталья Герман.

Отметим, что первый саммит глав государств региона прошел в 2018 году в казахстанском Нур-Султане, второй — в 2019 году в столице Узбекистана Ташкенте. Инициатива проведения принадлежала казахскому президенту, как важная часть стратегии по уравновешиванию российского и китайского влияния в регионе. С нарастающей периодичностью Пекин и Москва позволяют себе жесты, вызывающие немалое беспокойство у руководства центрально-азиатских стран. Одновременно, трое из пяти стран: Казахстан, Узбекистан и Киргизия умудрялись играть роль ключевых партнеров США в Центральной Азии, пытаясь поддерживать стабильно хорошие отношения одновременно и с Россией, и с Китаем, и с США. Однако по мере углубления конфронтации между мировыми державами становилось все сложнее удерживать геополитическое равновесие, не втягиваясь в борьбу одних против других. Тогда и возникла идея межгосударственной платформы пяти центрально-азиатских стран под эгидой ООН.

Третья встреча первоначально была запланирована на август 2020 года в Бишкеке, затем саммит перенесли на осень, но из-за пандемии COVID-19 ее отложили на 2021 год. В октябре прошлого года президент Туркменистана предложил провести встречу на территории его страны. Напомним, перенос саммита из-за коронавируса в значительной степени определил формальную главную тему саммита — совместная борьба стран региона с пандемией COVID-19. Коронавирус сказался на торгово-экономических связях стран региона: снизились объемы взаимной торговли, затормозились процессы реализации инвестиционных проектов. На этом основании президенты «пятерки» приняли решение консолидировать усилия стран региона по борьбе с пандемией и договорились способствовать внедрению новых методов лечения и профилактики инфекционных заболеваний. Это особенно значимо, ведь в Туркменистане наблюдается тяжелый случай «коронавируса Шредингера». На встрече Президент Туркменистана вскользь упомянул о действующих ограничениях, введенных для предотвращения распространения коронавирусной инфекции, случаев заболевания которой, по заявлениям туркменских властей, в стране не обнаружено. Однако, как отмечает базирующееся в Амстердаме издание «Хроника Туркменистана», введенное в середине июля ограничение на количество действующих железнодорожных маршрутов, с уверенностью можно назвать новым всплеском заболеваемости, которое может способствовать дальнейшему распространению инфекции.

Однако, главной темой, которая обсуждалась на саммите в Туркменбаши, стала ситуация в Афганистане, где в связи с уходом из страны вооружённых сил США активизировались боевики движения «Талибан», что создало угрозу проникновения в страны ЦА значительного числа террористов и экстремистов. Ещё в апреле госсекретарь США Энтони Блинкен провел юбилейную пятую встречу (в этом году онлайн) со своими коллегами из ЦА в формате C5+1, где особое внимание уделил ситуации в Афганистане.

Не случайно в своем выступлении на саммите президент Узбекистана Мирзиёев отметил, что «безопасность и устойчивое развитие центральноазиатского региона во многом зависит от политического урегулирования в соседнем Афганистане». Отметим, что активная позиция Узбекистана по Афганистану — тема, используя которую Ташкент претендует на лидерство в регионе. В мае 2020 года Вашингтон вместе с Ташкентом и Кабулом провели первый трехсторонний диалог, а в апреле 2021 года госсекретарь Блинкен поблагодарил своего узбекского коллегу Камилова за помощь в экономической интеграции Афганистана с Центральной Азией. Очевидно, что США явно потеряло интерес к Афганистану, хотя противится усилению Москвы и Пекина в ЦА.

Глава Таджикистана Эмомали Рахмон также подчеркнул первостепенную важность афганской проблематики для региона: «События последних месяцев, в частности, вывод войск США и их союзников из Афганистана, резко обстроили военно-политическую ситуацию в этой стране». Таджикистан входит в Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и имеет на своей территории российскую военную базу. Однако это не помешало Рахмону разрешить Китаю построить на границе с Афганистаном погранпост, а Индии занять авиабазу Фархор. При этом экономика Таджикистана не может существовать без денежных переводов мигрантов из России (22% ВВП в 2020 году, обычно более 30%) и китайских кредитов (52% всех внешних займов, более 20% ВВП). Весной 2021 года Вашингтон взял курс на сближение с Душанбе по афганскому урегулированию. В марте впервые прошла трехсторонняя онлайн-встреча представителей МИДов Таджикистана, Афганистана и США. А в начале мая в Таджикистане побывал спецпредставитель США по примирению в Афганистане Залмай Халилзад.

Следует отметить, что Москва и Пекин активно критикуют большинство инициатив центрально-азиатских стран, считая, что они навязаны Вашингтоном. Например, глава МИД РФ Лавров говорил: «Многочисленные инициативы вокруг афганского урегулирования предполагают переориентацию Центральной Азии с нынешнего направления на Юг — помогать восстанавливать Афганистан и одновременно ослаблять связи с Российской Федерацией».

Несмотря на противодействие Китая и России, сложная ситуация в Афганистане будет и дальше подталкивать страны региона теснее сотрудничать друг с другом и США, создавая новые форматы. К примеру, в Ташкенте 16 июля объявили о создании платформы Узбекистан — Афганистан — Пакистан — США. Главный американский переговорщик Залмай Халилзад заявил тогда о необходимости укреплять региональные связи и посоветовал воспринимать вызовы как новые возможности.

В Совместном заявлении по итогам Консультативной встречи Глав государств Центральной Азии пять президентов подтвердили, что важнейшим фактором сохранения и укрепления безопасности и стабильности в Центральной Азии является скорейшее урегулирование ситуации в соседнем Афганистане и выразили готовность оказывать всемерное содействие в скорейшем достижении гражданского мира и согласия в афганском обществе.

Помимо пандемии COVID-19 и Афганистана в ходе саммита пятерка лидеров ЦА рассмотрела ключевые аспекты развития политического и торгово-экономического взаимодействия между странами региона. Особое внимание было уделено созданию условий для партнерства в энергетической сфере, расширению сотрудничества в транспортно-коммуникационной области путем развития существующих и формирования новых транспортных коридоров. И тут оказалось, что общерегиональные тренды развития в Центральной Азии задает Пекин.

Накануне мероприятия состоялись переговоры между туркменскими и узбекскими официальными лицами. Вице-премьер Туркменистана Сердар Бердымухамедов — сын президента и вероятный его преемник — провел в Ашгабате встречу со своим узбекским коллегой Сардором Умурзаковым, в ходе которой они обсудили вопрос развития трёхстороннего сотрудничества с Китаем в транспортной, топливной и энергетической сферах.

На встрече каждый Президент выступил с докладом, в котором так или иначе упоминались совместные проекты стран ЦА с КНР, а вот США и РФ не упоминались, не смотря что две из пяти страны региона входят в состав Евразийского экономического союза, контролируемого Москвой.

К примеру Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев заявил о приоритетности укрепления потенциала трансконтинентального маршрута «Китай — Европа — Китай». Президенты Киргизии и Узбекистана подчеркнули, что строительство магистрали «Китай-Кыргызстан-Узбекистан» станет важнейшим звеном Центрально-Азиатского участка Евразийской железнодорожной сети. Что нашло отображение в Совместном заявлении по итогам встречи.

В целом, если раньше Китай не спешил институализировать отношения с центральноазиатскими государствами, то сегодня он для стран региона гораздо больше, чем просто важный экономический партнер. Например, в конце апреля Пекин впервые обвинил Вашингтон во вмешательстве во внутренние дела Киргизии через финансирование местных НКО и СМИ.

11 мая в Сиане прошла встреча министров иностранных дел стран Центральной Азии и Китая — это первая очная (и вторая по счету) встреча шести стран в формате C+С5, который появился в 2020 году. Пекин впервые использовал саммит в том числе для того, чтобы вовлечь Центральную Азию в свое противостояние с США. Глава китайского МИДа от лица всех стран обратился к Вашингтону с предупреждением о необходимости «ответственно выводить войска» из Афганистана.

Широкими масками набросав в ситуацию регионе в контексте Консультативной встречи глав пяти государств, можно за миражем региональной кооперации рассмотреть на перегретой поверхности Центральной Азии причудливые арабески скрытого противостояния США, Китая и России. Пекин считает, что Вашингтон собирается дестабилизировать ситуацию в Синьцзяне, Москва — что США сеет нестабильность по периметру российских границ. Администрация Байдена опасается роста политического и экономического влияния Китая в регионе. Ну, а восточная мудрость, вышедшая из-под пера Шота Руставели: «Из кувшина может вытечь только то, что было в нём», безусловно поможет стратегам из Офиса Президента воспринять вызовы Центральной Азии как новые возможности для продвижения интересов Украины.

Андрей Мишин,
кандидат политических наук, международный обозреватель, советник по политическим вопросам