Коронавирус: какая служба лучше – контрактная или срочная?

Знакомый отставной прапорщик заговорил о главном, что есть в его жизни: внук прапорщика прошёл возрастную отметку – 18 лет, призывник. И прапорщик – в телефонном режиме, а другого сейчас и нет –долго говорил о коронавирусе. Казалось бы, какая связь? Но прапорщик – со свойственным исключительно прапорщикам прагматизмом – задался вопросом крайне точным: какая служба во времена коронавируса лучше – контрактная или срочная?

Не думаю, что прагматизм прапорщика подлежит осуждению – какому бы то ни было – даже улыбчивому, снисходительному. Потому что искреннее беспокойство о родном человеке, о его жизни, о его здоровье, о его благосостоянии – характеризует прапорщика только с самой лучшей стороны. Прапорщик хочет лучшей жизни для внука.

А сегодня, когда на украинской армии и украинском военном человеке сошлись критические моменты безопасности государства, личной безопасности военнослужащего и здоровья человека в погонах, многократно усиленные эффектом нешуточных угроз планетарного коронавируса, – беспокоиться есть о чём.

Коронавирус – как прямая реальная угроза жизни каждого из нас – заставил переосмыслить и такие моменты жизни и судьбы молодого человека, которые ещё вчера казались не подлежащими сомнениям. И на размышления подвигают не только факты глобального масштаба, факты значения государственного, но и факты очень личные.

Коронавирус в масштабе планеты: растерянность, переходящая, частично – в продуктивный поиск выхода и вакцины, частично – в озлобленность, частично – в тупиковое желание закончить войну с врагом любыми методами, давай-давай-быстрее, вплоть до истеричной популистской сдачи государственных интересов. Если говорить о тех, кто призывает на срочную службу, то они беспокоятся о защитниках родины: «Украинские призывники будут допущены в ряды Вооруженных Сил только после того, как пройдут обсервацию и получат подтверждение, что точно не заражены новым коронавирусом Covid-19 и не спровоцируют вспышку болезни в армии». Минздрав и Минобороны сомкнули строй: в ряды Армии допустят только того, кто получит от врачей безусловное подтверждение, что здоров. И тут старинное военное слово «карантин» приобретает совершенно современное звучание и значение…

А что же сам защитник-то? В каком он состоянии? Что ждёт того, будущего, воина, за судьбу которого пока больше беспокоится дедушка-прапорщик?

Если говорить о службе срочной, то – до вируса – желание служить за 300 гривен, полный пансион и добрую перспективу поступить в Военную Академию без ЗНО – могло железно привлечь по зову сердца только самых патриотичных. Истории с недоборами могут легко вспомнить во многих военкоматах. Но жизнь с коронавирусом многое изменит. Когда солдат-срочник – паренёк из простой семьи – в армии получает возможность полноценно питаться трижды в день, что дома бывало не так часто, уже это меняет отношение к указам о призыве на действительную военную… И, поверьте, резон здесь конкретный. Выживание. Предполагаю с высоким процентом вероятности, что военкоматам жаловаться на несознательную молодёжь придётся реже. И командирам не придётся маскировать зелёнкой несознательных аватаров. А вражеские пропагандистские припадки «сняли с поезда–сразу бросили на фронт» не только не вызывают былого здорового украинского сарказма, но и не соответствуют действительности – срочников на фронт не отправляют.

На фронт отправляют контрактников. Им уже в мирной жизни выплачивают от 10 тысяч и выше. То, что ещё вчера молодым людям казалось суммой несерьёзной, то же самое при вирусе и отсутствии работы – уже стабильность и действенность формулы «прокормить семью».

Контрактник, разумеется, – солдат профессиональный. Для защиты Отчизны именно он – основа. Срочник – сила на момент полной мобилизации. Контрактник – постоянная основа основ. Какие же преимущества у армии контракта перед армией призыва?

Мотивация и компетентность у профессионала выше всегда. И срочник за считанные месяцы современного оружия не освоит, тем более – высокотехнологичного. Как говаривал капитан П.Блад, в бою мотивированный профессионал стоит троих, а то и пятерых аматоров. Контрактник обходится государству дороже, но он и пользы на войне принесёт больше, и нужно контрактников меньше. Значит, будет резерв рабочих рук для восстановления производства после затягивающегося большого государственного карантина. Общеизвестно, экономистам принадлежала решающая роль, когда в США отменили призыв: армия профессионалов стране обойдётся экономнее.

Контрактная – экономнее и эффективнее, чем призывная. Именно такая нужна Украине в войне с агрессором, ресурсы которого не меряны. И именно сегодня, когда имперские эмоции, умноженные на бессилие перед вирусом и катастрофой с нефтью, могут сыграть с РФ дурную шутку в виде всплеска на линии фронта.

Но оставим холодные и трезвые расчёты высоким профессионалам национальной безопасности.

Мы обязательно должны сказать о главном. О кардинальном изменении в Армии Украины.

Нельзя себе даже представить, что украинский солдат – подчёркиваю: солдат Армии Украинской, солдат Вооружённых Сил Украины! – замахивается сапёрной лопаткой на простых честных украинца и украинку, на простых людей, граждан своей страны, которые участвуют в мирном протесте. Представить это преступление невозможно. И позвольте мне повторить эту эмоцию убеждённости в усиленном варианте, с восклицательным знаком: Представить это преступление – невозможно!

Почему считаю необходимым сказать об этом преступлении. Потому что в критические моменты существования государства у властьимущих возникает соблазн подавить мирные протесты самой мощной и организованной силой государства – армией. Танки. Будапешт-56. Прага-68. Москва-91, как тогда кричали заголовки: «Кошмар: на улицах – Язов!». Мы помним, как влетевший в киевский кабинет Кравчука уже московский генерал Варенников требовал от украинской власти именно выхода армии, танков – на улицы легковоспламеняющегося вечнобандеровского Львова. Мы помним расстрелянный московский Белый дом. Танками, разумеется. И сегодня, когда бывшая – очень, по счастью, бывшая – столица СССР пылает от коронавируса и возмущения, собянины и прочие жириновские готовы снова призвать танки на свои – и без того несчастные кровавые, традиционно лобные, – улицы.

Говоря об армии, нужно помнить, что это там, далеко, – в нашем далёком прошлом, которое столь бесстыдно мечтает стать нашим ближайшим будущим, – в Москве, армия способна выйти, топтать, выехать, давить и стрелять. По первому приказу.

И в той, чужой и чуждой нам, вражеской армии не имеет значения, контрактник или неконтрактник будет за рычагами танка, ползущего по московскому асфальту или по украинскому чернозёму, контрактник или неконтрактник будет за пультом очередного кремлёвского «Бука», сбивающего очередной Боинг с европейцами. Те контрактники и срочники тот приказ выполнят.

Украинские контрактники и срочники подобный приказ не выполнят никогда. Именно в этом – отличие украинского солдата от солдата московского. Украинский солдат – защищает родную землю, украинский народ. Московский солдат – защищает холодную и бездушную к нему московскую власть.

И только в этом различии – истинный, глубинный, фундаментальный – смысл рассуждений и о государстве в целом, и об армии вообще, и о службе народу и государству в армии человека, как бы его службу ни называли, – контрактной или срочной… И присутствием вируса размышления об армии только углубляются.

Не забыть бы предложить прочесть все эти строки моему прапорщику и его внуку призывного возраста – времени на карантине у всех вдоволь, более чем достаточно. Можно перечитать дважды…

Василий Точило