Как нам общими усилиями победить Россию? Сценарий для грустных

Заявления, раздающиеся сегодня из России, говорят о том, что Кремль не остановится на Украине, если только не потерпит явного поражения. Москва в открытую угрожает «украинским сценарием» Боснии, Грузии, в последнее время и Азербайджану, прямо заявляет о том, что ее орды не остановятся на украино-польской границе, и открыто готовит путч в Молдове. Москва продолжает угрожать и НАТО в целом, а также отдельным странам Альянса, как в связи с текущими поставками вооружений Украине, так и в случае их вмешательства на стороне Украины в военные действия.

В свою очередь, США и НАТО, «не желая провоцировать Путина на военный ответ», то есть, демонстрируя ставку на удушение России одними только экономическими санкциями, снова и снова повторяют о своем невмешательстве в военный конфликт, и крайне неохотно расширяют номенклатуру поставляемых вооружений, ограниченных по сути, только ручным оружием (если говорить об оружии западного образца, исключая Switchblade). При этом, запасы даже такого оружия далеко небезграничны. Путин же, видя во всем этом неготовность Запада дать ему эффективный отпор, уже не выглядит растерянным, как в первые дни войны. Напротив, он, похоже, уверен, что поражение Украины в войне на истощение — всего лишь вопрос времени, что потери России при этом будут минимальны, поскольку санкции быстро отменят, а Запад при дальнейшем повышении ставок неизбежно спасует.

Насколько он прав, каковы реальные перспективы, и что остается за кадром информации, доступной для массового потребителя?

Запад: слабый союз, раздираемый внутренними противоречиями

При текущей позиции, и степени консолидации Запада перспективы Украины выглядят крайне сложно. Убыточные не только для России, но и для западных стран санкции будут размываться или обходиться, что уже и происходит. Тем или иным путем, даже контрабандным, Россия обеспечит себя комплектующими для производства вооружений, а на бытовые страдания рядовых россиян Кремлю глубоко плевать. Тем более, что, согласно всем опросам, абсолютное большинство населения РФ полностью поддерживает войну с Украиной. Об этом же свидетельствует и анализ соцсетей, и перехваченные звонки российских военных домой. Если же ситуация станет складываться совсем не в пользу Путина, он уже готов прибегнуть и к ядерному оружию, полагая, что его однократное применение по Украине, для демонстрации российской решимости, приведет к окончательной деморализации НАТО и США.

Крайне скверные перспективы экономического удушения России

Даже если санкции против России удастся удерживать на приемлемом уровне — а это сама по себе непростая задача, требующая от руководства двух локомотивов Антипутинской (но аналогии с Антигитлеровской) коалиции постоянной политической эквилибристики, их недостаточно для крушения режима, опирающегося на безволие и социальную разобщенность своих рядовых соучастников.

Россия, провалив блицкриг, запускает резервный план, рассчитанный на игру вдолгую и истощение противника. В военном отношении это означает переход к военным действиям с меньшей интенсивностью, с систематическим разрушением всей производственной инфраструктуры Украины на всю ее глубину. Охота на нефтебазы, развернутая в последние дни — это, в первую очередь, удары именно по гражданской инфраструктуре, первоочередная цель которых — срыв посевной.

В настоящее время потери Украины от войны с РФ не поддаются подсчёту. Украина уже потеряла до 35% промышленного потенциала. Это вызывает обрыв цепочек поставок и потерю зарубежных рынков сбыта и поставщиков. Вернуть себе потерянное в дальнейшем будет крайне сложно, а во многих случаях и невозможно. Мир может научиться жить без Украины.

На нас же надвигается экономическая катастрофа. Миллионы людей не получили зарплату за февраль/март, и многие не получат ее вовсе, по причине полного разрушения предприятий. Программы экономической помощи, как минимум, недостаточно эффективны и крайне фрагментарны, и это еще максимально мягкое определение. Впрочем, на лучшие программы просто негде взять ни средств, ни, что еще страшнее — специалистов, способных их разработать и реализовать. Иными словами, уже в апреле для тех, кто жил от зарплаты до зарплаты, а это 60-70% населения Украины, ситуация станет критической.

А для воздействия на Запад Кремль сейчас пытается вызвать коллапс мировой экономики: продовольственный, энергетический и гуманитарный. Ему это удастся, но лишь частично. Но даже частичный успех ослабить западную коалицию, и без того очень рыхлую, возможен. Западные политики, реально переизбираемые, мыслят электоральными циклами, и сильно зависят от сиюминутных настроений своего электората, а эти настроения, в свою очередь, прямо связаны с экономическим трудностями. Между тем, мировая экономика и без того крайне дестабилизирована общим системным кризисом и пандемией.

На выходе Кремль рассчитывает на жесткий продовольственный кризис, который в первую очередь накроет Африку, пережившую за последние десятилетия череду сильнейших засух и эпидемий. Это вызовет колоссальный рост мировых цен на продовольствие, и откроет дорогу контрабандным, поверх любых санкций, поставкам российского продовольствия (если его удастся произвести, облегчив ношу областей Юга России) и энергоносителей на мировой рынок, а также позволит сформировать мощную «антисанкционную» коалицию, как минимум, в ООН, но, возможно, и внутри ЕС.

В то же время сама Россия очень устойчива к кризису. Огромные размеры, абсолютная атомизация общества и полное отсутствие дееспособной оппозиции объективно работают на Путина.

Не все так уж плохо и в российской экономике. При «спокойном» сценарии — ценах на нефть порядка $100 долларов за баррель и войне, продолжительностью до 6 месяцев — чего вполне хватит для полного уничтожения украинской экономики, в буквальном смысле — до нуля; войне без применения ЯО, без перенесения военных действий на территорию РФ и увеличения числа непосредственных участников военных действий, Россия, поверх всех санкций, выходит, по объективным расчетам на положительное сальдо не менее $150-200 млрд по результатам 2022 года. Причем, это минимум, взятый из расчета на самый пессимистичный для россиян прогноз по остальным показателям, включая полный отказа ЕС от российских углеводородов (а где он, этот полный отказ?). Чтобы был понятен масштаб: $150-200 млрд — это 2-3 место по положительному торговому сальдо в мире, больше только у Китая, и, возможно, у Германии, но это уже далеко не факт.

Миф о неприемлемо больших потерях российской армии

Уровень военных потерь также никоим образом не является непримлемым для России, причем, ровно по той же причине, что и ущерб от экономических санкций: безвольное социально разобщенное общество не является субъектом социальных процессов, а служит лишь пространством для них, потери же размазаны по огромной стране, так что их общие цифры можно успешно скрывать сколь угодно долго. Можно вспомнить о том, что общая цифра потерь СССР в 2МВ осталась неизвестной, и это не вызвало никаких протестов. А сегодняшние потери России по сравнению с уровнем 2МВ — просто мелочь.

Кроме того, Россия использует и будет все шире использовать ЧВК, сгребая в них авантюристов и социальные отбросы со всего света. Будет использовать уголовников, побуждаемых к добровольному вступлению в армию невыносимыми условиями содержания. Будет утилизировать украинское население ОРДЛО и крымчан — этих вообще никто не считает, а их гибель полностью укладывается в концепцию замены населения аннексированных территорий.

В настоящее время анализ документов, снятых с трупов россиян, а также показания пленных свидетельствуют, что против Украины воюют сословные военные города и российская провинция. Миллионники, в которых только и возможны значимые бунты, пока совершенно в стороне. Так, в Москве известно об одном погибшем, в СПБ — о трех, в Воронеже (ну, том, который вечно собираются бомбить) — об одном, а всего по области — о четырех, в Волгограде — 5 (по области 26), в Ростове — 2 (12), В Дагестане 51 убитый, но из Махачкалы и Дербента — по одному, в Краснодаре — 0 (25), в Новороссийск — 1, в Казани — 2 (15), в Уфе — 0 (16), в Оренбурге — 1 (18), в Новосибирске — 1 (7), в Самаре — 2 (9), в Саратове — 2 (15), в Екатеринбурге — 0 (6), в Тюмени — 1 (5), в Челябинске — 1 (20), в Красноярске — 2 (7), в Хабаровске — 0 (0), во Владивостоке — 0 (3).

Да, цифры неполные, но ни о каких потерях, по настоящему чувствительных в общероссийском масштабе, определенно нет и речи,даже с учётом того, что реальные потери в 30 раз выше официальных.

В то же время Кремль обладает потенциальным мобилизационным потенциалом порядка 20 млн человек. Конечно, одномоментно реализовать его сложно, но действуя постепенно и посекторно, в рамках «тактики салями», вполне возможно. Качество человеческого материала, его мотивация и качество оружия, которым Россия сможет вооружить свою орду, крайне низкие, но Путин рассчитывает задавить нас количеством, в буквальном смысле закидать горами трупов и ржавого советского железа.

Конечно, рано или поздно военные потери сформируют критическую массу недовольства. Но она будет формироваться очень медленно. Российское общество абсолютно упарвляемо через телевизор. Оно, в социальном плане, не европейское, и не азиатское, а, скорее, африканское. Легковерие, пристрастие к слухам и сплетням, невозможность проверить информацию — все это укладывается в известную максиму «дураки и дороги». Дураков — наследственных, селекционированных в десяти поколениях, — 99,9% населения, дорог нет, и одно подпитывает другое через положительную обратную связь. Так что Кремлю сегодня впору думать не о том, как поднять в России воинственно-патриотичесике настроения, а, скорее, о том, как их ограничить, чтобы общество от избытка милитаристских натсроений и ненависти к «хохлам» и «Западу» не пошло ненароком вразнос.

Конечно, усталость от войны настанет, но скорее поздно, чем рано. Настолько поздно, что Украина, теряющая на войне лучшую часть своего населения, может и не дожить до этого момента. Особенно с учетом вялой помощи Запада. Впрочем, без помощи Запада Украина до наступления в России усталости совершенно точно не доживет.

Без истребителей, без ракет средней дальности, способных осуществлять акты возмездия на российской территории, без современных средств ПВО и ПРО, превышающих по мощности и возможностям ручные комплексы, и, главное, без помощи людьми, готовыми использовать все перечисленное — неважно, кем они будут: добровольцами, наемниками, сотрудниками законтрактованной Украиной ЧВК, илиформальными миротворцами, нам не победить. Более того, долгая война, в условиях страны, чью инфраструктуру Россия эффективно уничтожает на всю ее глубину, нанесет нам такой ущерб, что даже при наличии всего перечисленного наша формальная победа, если мы ее достигнем, станет, по факту, нашим поражением. Иными словами, Путин сегодня может играть в долгую, а мы, увы, не можем — у нас недостаточно ресурсов для этого. Без прямого вмешательства Запада в военную часть конфликта, в той или иной форме, но обязательно с нанесением России военных и инфраструктурных потерь, по меньшей мере, не уступающих нашим в процентном отношении, мы неизбежно проигрываем.

Попытки спрятаться за наши военные успехи, санкционные потери России, благодаря которым в ней все рухнет уже вот-вот, к апрелю/лету/осени /концу года или об успехах переговоров и начавшимся в связи с этим отводом войск от Киева, сродни разговорам о внезапно замироточивших иконах.

Необоснованный оптимизм и недооценка серьезности нашего положения могут только усугубить и без того крайне скверную ситуацию, в которой мы сегодня находимся. При всем героизме ВСУ наши успехи обсолютно недостаточны даже для перехода к позиционной войне. Защитить страну от воздушных и ракетных ударов — или отбить у россиян желание наносить их отвеитными акциями возмездия мы сегодня не в состоянии. И никакого успеха на переговорах не достигнуто, а российский «отвод войск» означает всего лишь их перегруппировку.

Несомненно, в России рушится сейчас многое — но, увы, там не рухнет ничего, что по-настоящему необходимо Кремлю для продолжения войны.

Интересы Запада и оценка им России. Что мы можем сделать, чтобы эта оценка стала точнее?

Прежде всего, нам нужно усвоить, что Западу наплевать на судьбу Украины и украинцев. Запад решает свои, и только свои задачи, и помогает нам лишь постольку, поскольку мы выступаем как инструмент для их решения. Это нормально, так устроен мир. Наша позиция по отношению к Западу должна быть точно такой же.

Кроме того, условный «Запад» неоднороден, и потому в разной степени устойчив к российскому давлению и соблазнам. Тем не менее, его идеологическое ядро, Великобритания, а также идейно примыкающая к ней в силу исторических причин Польша, и США все более ясно отдают себе отчет в назревшей необходимости закрыть российский вопрос.

Но, как было показано выше, закрыть его одним только экономическим давлением невозможно. В силу большой ресурсности и площади, а также наличия в мире множества противоречий, на которых можно играть, Россия, даже отброшенная в начало XX века, сможет существовать в таком состоянии неограниченно долгое время, представляя для всей развитой части мира большую опасность. При этом, Россия не поддается модернизации — уникальный случай, возникший в силу стечения ряда обстоятельств в мировой истории.

Эта уникальная немодернизируемость России долгое время оставалась, и, в значительной степени и сейчас остается непостижимой для Запада. Непонимание же России не позволяет Западу выработать верную линию поведения по отношению к ней, которая, исходя из западных интересов, возможна только одна: России вообще не должно существовать, ни в нынешних границах, ни по существующей линии исторической преемственности.

Все попытки отыскать компромисс в этом вопросе, включая ставку на «здоровые/ прозападные/ рыночные силы» внутри России, приведут лишь к еще одному циклу реставрации феодализма образца Ивана III, и еще одному повторению в его финале кризиса, в виде острого конфликта с Западом. По своей природе этот конфликт будет идентичен всем предыдущим. Исход его может варьировать — известны примеры и частичных успехов Запада в ограничении экспансии российской архаики, и его неудач. Конфликт же повторялся снова и снова, начиная с 1853 года (тут можно взять в качестве стартовой и более раннюю дату, но Крымская война очень уж ярко отразила низменно-неизменную российскую природу): 1877, 1904, 1914, 1917, 1918, 1920, 1939, 1945, 1953, 1961, 1968, 1977, 1991, 1999, 2008, 2014, 2022 годах.

Он будет повторяться и в дальнейшем, до тех пор, пока немодернизируемая Россия не будет окончательно и безповоротно демонтирована и удалена с политической карты. Причем, совершить этот демонтаж может только внешняя по отношению к России сила. Сама по себе, без усилий извне, она, увы, не развалится, что подтвердил развал СССР 1991 года, за которым немедленно последовали попытки его реставрации.

Но, коль скоро Россию, обладающую ядерным оружием, демонтировать без применерия военной силы невозможно, единственным рациональным ответом Запада оказывается превентивный ядерный удар. Только так, уничтожив всякую возможность сопротивлениями, и сведя к минимуму возможный ядерный ответ, и можно избавить мир от вечной российской угрозы. В принципе, такой план реализуем: масштаб ответа Москвы сильно ею преувеличен, и не приведет на практике к фатальным для мира последствиям. Потери, конечно, будут, но они неизбежны. Уникальная возможность решить вопрос без потерь была упущена Западом в 90-е. Попытки же обойтись одним только экономическим удушением, приведут в финале к новой Холодной войне, в которой, с учетом китайского фактора, Россия может сохраняться сколь угодно долго, вредя Западу и уничтожая своих соседей.

Но на Западе нет сегодня личности, способной взять на себя ответственность за приказ о нанесении первого удара. Последним таким титаном был Черчилль, но он не нашел в 1945 поддержки у США, и операция по сокрушению СССР следом за Третьим Рейхом не состоялась. Жаль, конечно — современный мир мог бы быть намного лучше.

Однако главная причина неспособности Запада адекватно противостоять московской угрозе кроется не в измельчании его политиков и не в общесистемном кризисе. Оба этих явления, связанных друг с другом, играют второстепенную роль. Основной же причиной стало фиаско западных социально-политических школ, не сумевших понять природу России, ее место в социальной эволюции и роль в современном мире и увидеть на основании этого безальтернативность ее ликвидации. Это еще раз демонстрирует известную истину: нет ничего практичнее хорошей теории.

Но, даже если ключевые страны Запада на уровне политиков и экспертов осознают в какой-то момент неизбежность демонтажа России, мешающей развиваться всему миру — а они, по многим признакам, уже близки к этому, это не снимет проблемы подготовки к такой идее общественного мнения этих стран. Только прочное укоренение в общественном сознании восприятия России как априори преступного, отсталого и нереформируемого социума — нет, не «путинского режима», который отжал власть у каких-то «хороших русских», а специфичного социума, в котором «хороших» нет, и не может быть, и который способен порождать только преступную власть, и никакую другую, может на практике сдвинуть дело с мертвой точки. А, значит, создание негативного имиджа России, притом, всей России, в целом — ее народа, истории, культуры, менталитета, — является сегодня задачей первостепенной важности. Без решения этой задачи нам не удасться ни победить Москву, ни выстроить послевоенный мир, в котором России бы не было вовсе.

Эксклюзив

Сергей Ильченко, для Newssky