И в заключение несколько слов по поводу лечения COVID-19

Предыдущая часть.

Как мы уже сказали выше, в первоначальных рекомендациях была подчеркиваема роль отказа от ибупрофена, как наиболее распространенного НПВЖС (нестероидное противовоспалительное жаропонижающее средство) в Европе. Такая его распространенность и эффективность связана прежде всего с универсальным и не типичным для всех лекарств, особенно из группы НПВЖС свойством: отсутствие гепатотоксичности.

Например, в США ежегодно продают около 30 млрд таблеток НПВЖС, в развитых странах эти препараты получают 20-30% лиц пожилого возраста. В частности, в западной системе медицины рекомендован полный отказ от парацетамола (панадола) как средства снижения гипертермии у детей. Парацетамол используется там как средство скорой помощи, но не как препарат выбора. Его место в течение последнего десятилетия надежно занял имет-нурофен-ибупрофен (синонимы). И вот поэтому информация об утяжелении состояния пациентов с COVID-19 от приема нурофена была воспринята в Европе и Америке как гром среди ясного неба.

Следующий момент, — придется чтобы не утяжелять статью писать тезисно, — обязательное использование у реанимационных больных COVID-19 высоких доз низкомолекулярных гепаринов (клексан, фраксипарин, фленокс и пр.), т.к. одним из смертельных механизмов является механизм тромбоза, в частности множественных тромбозов. Именно отсюда крики, что пациент умер от инсульта-инфаркта, а вы, украинские неучи, записываете всех в COVID-19. ТЭЛА, инфаркт и инсульт в данном случае — осложнения тромбозов глубоких вен и последующей эмболии.

Конечно же Арбидол (в Китае он Умифеновир, Jiangsu Lianshui), который 20 февраля 2020 года Китай признал лекарством от коронавируса, останется без моих комментариев. Повторюсь лишь про главную строчку в этой статье: пока не будет рандомизаций, говорить в вопросах лечения не о чем. Учитывая длинный послужной список модов SARS-CoV-2 как лабораторных резидентов 2004-2015 годов и то, о чем написали про него сами китайские вирусологи в Nature, заявление (или это был троллинг?) правительства Китая про Арбидол выглядит как-то уж совсем жестко.

Следующее — это дексаметазон (только у тяжелых, кислородозависимых больных). Только недавно Максим Степанов упомянул его в своей пресс-конференции. Поскольку одним из механизмов является некардиогенный отек легкого, дексаметазон способен очень помочь в этом случае. На самом деле у него множество полезных эффектов и их все не перечислишь в обзорной работе. К тому же он дешевый, но ни в коем случае не должен быть используем на дому как самолечение.

Что делать, если ИВЛ в борьбе с отеком легких не помогает? Для таких случаев имеется как бы ИВЛ 81-го уровня — экстракорпоральная мембранная оксигеннация. Метод называется «Искусственное легкое» и обеспечивает оксигенацию крови напрямик, в том случае, если возник фиброз. Цитата: «Главными недостатками метода являются необходимость наличия дорогостоящего оборудования, высококвалифицированного персонала и высокая стоимость процедуры. В Великобритании, где в среднем проводится 200 процедур ЭКМО в год, стоимость одного дня ЭКМО составляет 10 тысяч фунтов стерлингов (около 12 тысяч евро). При малом количестве аппаратов ЭКМО (например, на 60-миллионное население Великобритании приходится всего 4 ЭКМО-центра) транспортировка пациента в тяжёлом состоянии к аппарату не всегда целесообразна».

Размещение пациента на животе может предотвратить интубацию легких при РДС.

Воздухообмен (проветривание), а даже не мытье рук или социальная дистанция, является ключевым фактором профилактики.

Следующий момент — это борьба титанов по очереди и за одной трибуной: президента Трампа, отстаивающего противомалярийный препарат гидроксихлорохин и доктора Фаучи, тут же, с интервалом 2-4 минуты, рекомендовавшего только симптоматическое лечение. К моменту окончания написания этого обзора поступила информация, что закончено рандомизированное исследование по Гидроксихлорохину, так вот оно показало его полную неэффективность у амбулаторных пациентов с ковид-инфекцией.

Следующее — почему помогает азитромицин, если пневмония вирусная? Потому что название «вирусная пневмония» неправильно. Это вирусно-бактериальная пневмония, когда вирус как бы открывает дверь бактериям, находящимся в носу и ротоглотке, доступ в стерильные дистальные отделы нашего бронхиального дерева.

По поводу вакцины. Ожидаемое время появления работоспособной неопасной вакцины — 1,5-2 года. Из 155 разрабатываемых вакцин 3 уже достигли III стадии клинических испытаний, но как любой новый продукт могут еще быть достаточно сырыми. Компания Пфайзер, уже упоминаемая нами в этом обзоре, готова к декабрю 2020 года запустить производство вакцины. Плюс, никакой самый мощный завод или даже 10 заводов не смогут мгновенно (за 2-3 месяца) произвести количество доз вакцин, достаточное для всего населения Земли. А ведь есть еще и привилегированные слои населения. Т.е. вакцину мы увидим в свободной доступе не раньше второй половины 2021 года.

Следующий тезис — битва двух фармацевтических монстров. Комбинация Гидроксихлорэтин/Азитромицин vs Ремдесивир.

Кто-то помнит великолепное кино «Беглец» с Гаррисоном Фордом в главной роли, когда кардиохирург почти что пал жертвой в борьбе с продвижением на рынок препарата с непроверенным воздействием на организм человека. Так вот здесь разворачивалась почти что та же Санта-Барбара. СМИ подвергли компании шельмования докторов, которые использовали комбинацию Гидроксихлорэтин/Азитромицин и получили при этом обнадеживающие результаты. Как потом выяснилось, делалось это с одной единственной целью: вырезать приличный кусок фармрынка для препарата Ремдесивир (первоначально лекарство для борьбы с Эболлой, прошедшее полный цикл апробаций на животных, производитель — американская компания Gilead Sciences). Как результат — совершенно беспрецендентный случай (чуть ли не единственный в истории столь авторитетного журнала), когда Lancet отозвал уже напечатанную публикацию. Более подробно об этой детективной истории по ссылке:

Несмотря на все вышесказанное, комбинация Ремдесивир+Дексаметазон консилиумом экспертов в США признана лучшей РЕАНИМАЦИОННОЙ терапией COVID-19 на сегодняшний день. Сама компания Gilead Sciences заявляет, что Ремдесивир снижает риск смерти реанимационного больного на 62% (хотя есть и более скромные цифры исследований), курс лечения 6 флаконов на 5 дней, по цене 1 флакона почти 400 долларов для государственных клиник и 520 — для частной медицины. Ремдесивир был генерирован Gilead Sciences в 2009 году, поэтому уже разрешено производство генериков, и 2 индийские компании готовы приступить к производству. Т.к. речь идет о генерических лекарствах, стоимость будет значительно ниже: Ремдесивир от Mylan — 64$ и Ремдесивир от Cipla — 54$.

Финальная информация — это всегда нечто такое, что внимательный читатель обычно запоминает лучше всего. Так вот на прошлой неделе очень консервативная, очень осторожная в своих заявлениях и очень авторитетная Американская академия педиатрии выступила с заявлением, которое произвело легкую сенсацию. Академики настаивают на том, чтобы американские дети как можно больше физически присутствовали в классах. Т.к. Отсутствие учеников в школе приводит к колоссальному количеству физических (эпидемия ожирения, очень актуальная в США), экономических, образовательных, воспитательных и прочих проблем. Дети, по мнению ААП, должны ходить в школу. Американская CDC пришла к заключению, что из 52000 случаев смертей от COVID-19 с февраля по май 2020 года было только 16 смертей среди людей до 18 лет. Тот же факт о незначительности влияния на заболеваемость COVID-19 от посещения учениками школ подтвержден в Германии. Решение шведских властей в самом начале пандемии оставить школы открытыми не показало отсутствие ухудшения заболеваемости по сравнению с соседней Финляндией, где школы были закрыты.

Курение в 2 раза (с 16 до 32%) увеличивает риск протекания инфекции в тяжелой и очень тяжелой формах.

На тему COVID-19 написано уже очень много как чисто научных, так и публицистических статей. Но на сегодняшний день этот вирус является христоматийным примером информационных спецопераций и всего, что с ними связано. Как мы уже поняли, новый асфальт на Уханьском рынке не излечил руководство КПК от вируса страха, и рано или поздно все станет известно. «Нет ничего тайного, что не стало бы явным, и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу». Поэтому кроме собственно самого вируса, нужно было придумать что-то такое, что бы не выставляло руководство Поднебесной в столь дурном свете. Такое же патогенное и вирулентное, только уже в информационной сфере. Что-то такое, что пипл бы схавал «на ура», забыв все эти тяжкие лабораторные размышления. И Уханьский продуктовый рынок, о чудо, снова пришел нам на помощь!

Все гениальное просто. Взгляните на информационный мем, запущенный уже после того, как результаты расследования по уханьскому лабораторному чуду вырвались наружу. Этот мем, да нет, МЕМ, сегодня является полновесным и полноправным хозяином вместилищ всех сетевых душ, сердец и умов. В него влюбились с первого взгляда, один раз и навсегда. Он свеж, липуч, весел (легок, летуч и практичен), объясняет все и царствует везде, куда приходит. Он сам является вирусным и быстро прилипает к социальным поверхностям человеческого существа. Происхождение его темно, как происхождение SARS-CoV-2, а один раз покинув ящики Пандоры на полках скромного здания в где-то в Пекине или Шанхае, он является объектом новой реальности уже навсегда. Ниже приведена картинка с описанием одной из ипостасий этого чуда информационных спецопераций. Как видим, отличаются они также лишь по комплекту шипов на поверхности информационного вируса. «Конкурс на звание главного раздолбая (в оригинале чуть иначе) года»:

«Повар из Уханя» — гениально. Повар! Мы уловлены в ловушки простых смыслов. Размеренных музыкальных ритмов (как и намерено липучих попсовых простенько-пошленьких песенок), ярких незамысловатых образов 95 квартала и коротеньких нарративов на 10-15 килобайт. Точно как бабочки, уловленные светом красивой китайской новогодней гирлянды. Зачем читать десятки страниц текста, изучать научные публикации, если есть простые ответы на все сложные вопросы жизни и мира?

Посмотрите как этот коротенький МЕМ-нарратив разносит вщент всю длинную процедуру мозговой активности: чтения, осмысления, изучения. Все эти вычурно-занудные Nature и слишком уж экстравагантные British Journal of Medicine. Разве это не восхитительно? Это же шедевр с большой буквы. Тот сотрудник центра информационных спецопераций, который придумал это коротенкое ЛОГО, этот нарратив — гений. А теперь, т.с., чтобы закрепить эффект, давайте еще посмотрим на нижеследующий рисунок:

А был ли повар? Существует ли он на самом деле? Как его имя? Уже не важно. Глупец тот, кто не знает, что повар существует. Глупец. Он живет в Ухане, где-то недалеко от продуктового рынка. А точнее совсем рядом. Мы точно это знаем. А все эти Nature — это не что иное как происки ГосДепа (в следующей части).

Несмотря на мрачные пророчества Рэя Бредбери и «451˚ по Фаренгейту», книги уже давно не приходится сжигать и запрещать. Все гораздо-гораздо радужнее, как в антиутопическом постгиперпанке. Все эти вышки связи 5G, само существование Билла Гейтса, всемирное правительство, Сорос и нанороботы-внутри-человека из вакцины (не путать с deux ex machina) сегодня являются методологически целостной картиной мира за пределами холодильника-телевизора. Так что олдскульные борцы с всеобщей вакцинацией были просто провозвестниками грядущих лжемессий социального инжиниринга. Как и те, кто придумал Свинарчуков, некошерность Роттердам+ и прочие тихие радости нашего маленького провинциального мирка. Автор этих строк совсем недавно столкнулся с уважаемым «журналистом-расследователем», который на полном серьезе документировал информацию про секретные лаборатории/тюрьмы (нужное подчеркнуть) ЦРУ и распыление с самолетов/вертолетов специального состава, чтобы зазомбировать население страны.

На этом позвольте закончить.

Все вышесказанное еще раз подчеркивает, что вирус SARS-CoV-2 — это не только вирус в традиционном медицинском понимании вирсуного заболевания. SARS-CoV-2 — еще и первый вирус, который являлся социально-психологическим явлением. Как заболевание фондовых рынков, бюджетов национальных правительств и социальных сетей. Как тест на правильность расставленных приоритетов в образовании, медицине и в обществе. Вирус, изменивший содержимое мирового информационно-аналитического ландшафта. В этом смысле уханьский коронавирус-2019 носит отпечаток уникальности.

Артем Машуков