«Доктрина Караганова» в российской политике ближнего зарубежья

Государствам при реализации внешней политики свойственны стратегия и идеологическое видение. Казалось бы, сложно поверить, что существует письменная доктрина, охватывающая нынешний нарратив российской внешней политики и стратегии по распространению влияния на ближнее зарубежье.

Как пишет Константин Л. для Ассоциации реинтеграции Крыма, впрочем, попытка аннексии Крыма и угрозы Путина применить силу против других частей Украины отображают основную политику Российской Федерации в отношении ближнего зарубежья, получившую название «доктрина Караганова» по имени ее автора Сергея Караганова. Эта доктрина является важным фактором для понимания российской идеологии, инструментом ее внешней политики против соседей и того, что является сегодня «мягкой силой» влияния россиян.

Корни этой доктрины уходят в 1992 год, когда в ежегоднике «Дипломатический вестник» была опубликована статья Сергея Караганова «Проблемы защиты прав россиян из «ближнего зарубежья». Статус Караганова свидетельствует об его авторитете в РФ, поскольку он в то время был членом Совета по внешней политике МИД России, членом Совета при Президенте Российской Федерации и заместителем председателя Совета по внешней и оборонной политике. В настоящее время Караганов возглавляет Совет по внешней и оборонной политике и является деканом факультета мировой экономики и мировой политики Высшей школы экономики в Москве [7].

Основная, центральная идея статьи Караганова состоит в том, что русскоязычных, проживающих на нероссийских территориях, можно использовать как актив внешней политики РФ. Статья была написана в 90-х годах, но с тех пор выработалась идеологическая основа, сделавшая эту доктрину жизнеспособной. Реализацию доктрины можно наблюдать в политике России в отношении «ближнего зарубежья» включая Грузию, Молдову, Украину и другие государства. Почерк везде один и тот же: территориальные претензии, угроза территориальной целостности соседей, апелляция к русскоязычному населению, поддержка местных сепаратистов, подкуп местной политической, военной и деловой элиты и так далее.

Предпосылка вполне очевидна; конфликты искусственно создаются и обостряются собственной политикой России в отношении ближнего зарубежья по отношению к своим соседям, выступая в роли «миротворца» региона [11]. Итак, что же утверждал Караганов? По его словам, учение, носящее его имя, появилось случайно. Он был приглашен на конференцию для выступления о лицах, определяющих политику, у него было немного времени на подготовку, поэтому он написал текст с основными идеями, но не доктриной. Как бы то ни было, Караганов утверждал, что после распада Советского Союза миллионы русскоязычных людей остались за пределами России, и он видит в этих людях «активы — инструменты, которые можно использовать для сохранения влияния Москвы на ее бывшие колонии» [10].

Дело в том, что все, что Караганов обрисовал два десятилетия назад в своей публикации, в дальнейшем произошло в реальной жизни. «Русскоязычные, живущие в Украине», стали «главным гарантом» экономического и политического влияния России, и Москва якобы «имеет законное право на применение силы для их защиты». Президент России Путин часто консультировался по вопросам внешней политики с Карагановым и в конечном итоге во многом заимствовал у него идеи. Такой сценарий сейчас разворачивается на Украине, где «Россия и Запад получили „столкновение моделей“ — демократии западного образца против авторитарного капитализма Москвы» [10].

В соответствии с идеями Караганова, упомянутыми в статье в «Дипломатическом вестнике» [6], доктрина предлагает три варианта политики: радикальная демократическая политика, реинтеграция и регулирование. Первый предусматривает усиление независимых государств и полный отказ от них России. Такой вариант возможен, но нереален, как может сложиться в ситуации, когда Москва начнет терять потенциал в регионе и сворачивать свои вооруженные силы. История показывает, что такая политика никогда не использовалась Российской Федерацией.

Второй — «неоимперский путь», то есть долгосрочный путь, «менее кровавый и более эффективный». Этот сценарий проходил и продолжает действовать в рамках Содружества Независимых Государств (СНГ) и других ведущих международных организаций России. Как показывает практика, это менее кроваво, но неэффективно для господства России. Финалом предусматривается реинтеграция бывших республик СССР в конфедеративные рамки, в которых Россия должна «играть активную постимперскую роль». Караганов подчеркнул, что «Россия должна вернуться к своей традиционной роли — подкупить местных лидеров, отправить войска, чтобы кого-то спасти и так далее».

Последняя версия, «регулирование», выглядит как основная практика российской внешней политики.

Помимо вариантов политики, существует несколько стратегий для достижения далеко идущих целей России в рамках доктрины. Стратегия утверждает, что вся национальная безопасность страны должна быть под контролем, что огромная часть усилий должна идти на защиту «русскоязычного населения» на нероссийских территориях и должна быть основана на защите прав человека и прав меньшинств, «иначе другие группы меньшинств будут подвергаться дискриминации». «Русскоязычные» — большая ценность России, и нужно сделать все, чтобы они остались в регионах, где они живут сейчас, чтоб распространить нити влияния, русские должны начать большую экспансию инвестиций — говорится в доктрине.

Как утверждает доктрина, мощный политический анклав необходимо создать среди контролируемых предприятий, которые в конечном итоге послужат основой для политического влияния России, включая «защиту русскоязычных»; это нужно делать посредством поддержки школ, российских медиа, прессы и так далее; элиты бывших республик должны получать образование в пророссийских учреждениях, поэтому они будут служить интересам Москвы; особое внимание уделяется военной элите из ближнего зарубежья, которую необходимо обучать в российских военных училищах. Доктрина поддерживает применение силы «против врага для сохранения стабильности», и доминирующая роль «миротворца» в регионе бывшего СССР должна быть отдана России [6]. Некоторые из вышеупомянутых стратегий эффективно используются Россией в качестве защиты русскоязычного населения (так называемый «русский мир» и дальнейшее развитие таких концепций как «Малороссия», «старшие и младшие братья»), но некоторые из них потерпели относительную неудачу, например, касательно расширения инвестиций. Подготовка элит осуществлялась, но так и не было реализовано в полной мере.

Попытка аннексии Крыма и конфликт на востоке Украины можно рассматривать как часть доктрины Караганова. Вся ситуация с оккупацией Крыма была построена на предпосылке «русского мира», когда подчеркивалась необходимость защиты «русскоязычного населения, широко угнетаемого в Украине», что на самом деле не соответствует действительности. Данная доктрина провозглашалась, чтобы узаконить применение силы и оккупацию русскоязычных территорий. «Русский мир» заявлялся как «транснациональное и языковое пространство для всех этнических русских, русскоязычных и тех, кто остается лояльным к российскому государству» [4].

Некоторые из ключевых идей идентичности «русского мира» можно прочитать в статье Гигиташвили «Концепция русского мира и секьюритизация коллективной идентичности». Путин в своем выступлении депутаты Госдумы по Крыму отметил: «Миллионы русских и русскоязычных людей живут в Украине и будут жить дальше. Россия всегда будет защищать их интересы политическими, дипломатическими и правовыми средствами» [9]. Вся концепция «русского мира» искусственно создана, чтобы удержать влияние и власть в регионе.

Все дело в том, чтобы адресовать идею не только русским, живущим в Крыму, но и всему русскоязычному населению. Не секрет, что согласно последней переписи населения, проведенной Украиной в 2001 году, более 58 процентов жителей Крыма идентифицировали себя как этнические русские, а 77 процентов крымчан заявили, что их родным языком является русский [1], однако владение русским языком не означает, что «полуостров это территория России». Тем не менее, альтернативная реальность кремлевских медиа изображает русскоязычных украинцев и крымских татар как «русских по сути своей» [5].

Крымский кризис продемонстрировал миру готовность Москвы применить силу за пределами границ, присвоив земли, якобы несущие ответственность за защиту «русскоязычного населения». В своей речи Путин манипулировал репрессиями в отношении «русскоязычного населения»: «противников переворота сразу же пригрозили репрессиями. Естественно, первым на очереди был Крым, русскоязычный Крым. В связи с этим жители Крыма и Севастополя обратились к России за помощью в защите своих прав и жизни, в предотвращении событий, которые разворачивались и продолжаются в Киеве, Донецке, Харькове и других городах Украины» [9]. Ситуация в Крыму наглядно продемонстрировала, как «русскоязычное население», включая «элиту», может использоваться в качестве рычага влияния под замаскированной идентичностью и предполагаемым преследованием русскоязычного населения.

После революции на Майдане в Украине профессиональные солдаты, полностью вооруженные оружием без опознавательных знаков, начали занимать ключевые объекты и блокпосты на Крымском полуострове. Украинцы называли их «зелеными человечками». Сначала Путин отрицал, что это российские солдаты, но позже признал обратное [8].

Согласно доктрине Караганова недостатки украинской оборонной политики можно объяснить, в ситуации военной агрессии, требующей применения силы, факторами влияния российского военного образования и идентификации себя как «этнически русского» либо принадлежности к «русскоязычной группе идентичности». Россия проделала огромную работу по распространению дезинформации, подкупу местной военной, деловой и политической элиты.

Контролируемая и экономически зависимая от Москвы крымская «бизнес-элита» и политическая «элита» сейчас являются частью доктрины, реализуемой в Крыму. Россия обеспечивает вложения в экономику полуострова от 1 до 2,7 миллиардов долларов в год и с 2014 года реализовала несколько инфраструктурных проектов. Кроме того, Москва выступила с инициативой «Федеральная целевая программа социально-экономического развития Республики Крым и города Севастополя» на сумму 669,6 миллиардов рублей (10,06 миллиардов долларов) бюджета, из которых 95,9 % поступает непосредственно из федерального бюджета [2]. Географически Крымский полуостров находится в значительной континентальной зависимости от материковой части Украины, и в условиях конфликта он не может нормально функционировать без значительных инвестиций из России.

Как отмечал Каргаров, в настоящее время лучшим инструментом социально-политического анализа являются «не книги наших писателей, а исследования истории». Этот тезис широко используется Москвой, чтобы подчеркнуть свои якобы «законные притязания» на Крым на протяжении всей истории. Российская империя имеет исторические связи лишь с XVIII века, когда Южная Украина и Крым были завоеваны. Россия построила там военно-морскую базу в портовом Севастополе — «порте приписки» Черноморского флота России. Но в конце концов, это была не «родина для русских», а лишь военная база для дальнейшего расширения и господства на Черном море. Не стоит забывать, что тысячи крымских татар были депортированы с полуострова Иосифом Сталиным [3]. Данный ложный «исторический нарратив» широко используется россиянами, чтобы якобы создать общую идентичность, распространить свое влияние и узаконить вмешательство.

Таким образом, даже если поверить, что письменной доктрины российской экспансии не существует как таковой, непонятно, почему Российская Федерация и Путин вдохновляются идеями Сергея Караганова и следуют описанной политике и стратегии «ближнего зарубежья» против соседей. Действительно, Путин часто консультировался по вопросам внешней политики с Карагановым, и это заметно влияет на формирование политики. Основная, центральная идея всей этой доктрины состоит в том, что русскоязычных, проживающих на нероссийских территориях, можно использовать как актив внешней политики.

Вся ситуация с агрессией против Украины была построена на предпосылке «русского мира» и необходимости защиты «русскоязычного населения», которое «замаскированно притеснялось» в Крыму и материковой Украине. «Русскоязычные» в сочетании с целевой для РФ местной и военной элитой стали инструментом распространения интересов Москвы в регионе, что в конечном итоге привело к попытке аннексии Крыма. Можно предположить, что Россия продолжит использовать дезинформацию, зависимые бизнес, военную и политическую элиту, как и «русскоязычное население» в качестве инструмента для распространения влияния в «ближнем зарубежье».

Ссылки:

1. Al Jazeera America. (2014). Map: Russian language dominant in Crimea. Retrieved November 25, 2020, from http://america.aljazeera.com/multimedia/2014/3/map- russian-the-dominantlanguageincrimea.html

2. Ballard, B. (2019). Crimea doesn’t pay: Assessing the economic impact of Russia’s annexation. Retrieved November 25, 2020, from https://www.worldfinance.com/special-reports/crimea-doesnt-pay-assessing-the- economic-impact-of-russias-annexation

3. BBC. (2014). Ukraine crisis: Does Russia have a case? Retrieved November 25, 2020, from https://www.bbc.com/news/world-europe-26415508

4. Gigitashvili, G. (2016). «Russian World» Concept and Securitization of Collective Identity. Retrieved November 25, 2020, from https://www.lai.lv/viedokli/russian-world-concept-and-securitization-of- collective-identity-545

5. Gregory, P. (2014, May 06). Putin’s ‘Human Rights Council’ Accidentally Posts Real Crimean Election Results. Retrieved November 25, 2020, from https://www.forbes.com/sites/paulroderickgregory/2014/05/05/putins-human- rights-council-accidentally-posts-real-crimean-election-results-only-15-voted- for-annexation/?sh=56291f42f172

6. Karaganov, S. (1992). On Russia focused people interest defending issues in «near borderlands». Diplomaticheskii Vestnik, 21-22, 43-46.

7. Personal website of S. Karaganov. (n.d.). Retrieved November 25, 2020, from http://karaganov.ru/pages/biography

8. Pifer, S. (2020, March 17). Crimea: Six years after illegal annexation. Retrieved November 25, 2020, from https://www.brookings.edu/blog/order-from- chaos/2020/03/17/crimea-six-years-after-illegal-annexation/

9. President of Russia. (2014). Address by president of the Russian federation. Retrieved November 25, 2020, from: http://en.kremlin.ru/events/president/news/20603

10. Russia in Global Affairs. (2014). The man behind Putin’s pugnacity. Retrieved November 25, 2020, from https://eng.globalaffairs.ru/articles/the-man-behind- putins-pugnacity/

11. Velliste, T. (1993). Speech by Trivimi Velliste at the NUPI-CSIS Conference on Baltic and Nordic Security. Retrieved November 25, 2020, from https://vm.ee/et/node/42734