День Сурка для Молдовы: в Кремле назревают кадровые перестановки на фоне кризиса

Эксклюзив. Приближённые к Кремлю TG-каналы буквально в один голос утверждают, что опальный Владислав Сурков не участвует в урегулировании ситуации в Абхазии и Молдове-Приднестровье. Якобы эти регионы по-прежнему курирует Дмитрий Козак, формируя всю политико-экономическую повестку Кремля на этих направлениях.

За неформальную линию отвечает беглый банковский аферист Илан Шор, который пытается привести к власти пророссийских политиков. В награду за это Шор, финансирующий пророссийские партии на деньги Романа Абрамовича, рассчитывает, что новая власть отменит висящий над ним 15-летний приговор.

Такое единогласие довольно необычно.

Как правило, прокремлевские инфопомойки дают «широкий спектр мнений», совпадающих только в плане гениальности Путина. А тут вдруг, все в один голос пишут, что Сурков ни при чём, он по-прежнему в опале и всем рулит Козак. Такое друж-ж-жное «ж-ж-ж» определенно неспроста.

Что же происходит на самом деле? Всё довольно просто: Козак в очередной раз фронтально обосрался. И в Абхазии, и в Молдове российские действия в лоб, в козаковском стиле привели к результатам прямо противоположным.

Абхазия, поняв, что Россия не союзник, и она для неё – разменная мелочь, стала посматривать в сторону Тбилиси и потихоньку засылать гонцов в Анкару, с просьбой выступить посредниками в переговорах о замирении на приемлемых условиях.

В Молдове президентские выборы завершились эпическим провалом пророссийских сил, притом, абсолютно всех, во всём широком спектре.

И даже попытка шантажировать Молдову отключением газа и гуманитарной катастрофой в Приднестровье явно терпит крах, грозя привести к полному закрытию приднестровского проекта.

С возвращением мятежного региона в состав Молдовы, показательным судом на приднестровской верхушкой – той её частью, которая не успеет сбежать, на котором всплывёт масса скандальных эпизодов, сдачей складов в Колбасной и отправкой домой российского оккупационного контингента, пусть со знаменем, но без оружия.

А чтобы провал был действительно полным, Козак может учинить напоследок небольшую войну, которая продлится от силы сутки. Поскольку Кишинёв обратится за помощью к Украине, которой давно надоел приднестровский гнойник у неё в тылу, и которая уж точно не откажется по-соседски помочь.

Понимает ли Козак, что он летит в пропасть, и что такой серии провалов ему уже точно не простят? Понимает. Ибо не полный дурак. Но, будучи прямым как палка, и обладая примерно таким же, прямолинейно-деревянным, интеллектом, действовать иначе он просто не умеет. В результате, Козак роет себе яму всё глубже, и Сурков, воцарившийся на его месте, снится ему всё чаще. И он просыпается с дикими криками в холодном поту, а подконтрольные ему ТГ-каналы, стремясь угодить шефу, пишут, что позиции Козака в Кремле крепки, как никогда. Хотя это уже три года как не так.

А что Сурков? А Сурков никуда не торопится: он ждёт, когда Козак выкопает себе яму поглубже. Сурков понимает, что скамейка запасных начинается с него и им же оканчивается. С кадрами – полный провал. Все, кроме самых замазанных, из России бегут. Сурков тоже сбежал бы, если бы мог, но ему это сложно – грехи не пускают. Хотя он, несомненно, ищет варианты. И если найдёт – сбежит. А доступ к актуальным секретам Кремля, которыми можно торговать, резко увеличит его шансы на успешный побег.

Поэтому Суркову тоже выгодно, чтобы все прокремлевские СМИ писали о том, что по бывшим советским республикам, Грузии и Молдове, работает только Козак. И провал будет числиться только за Козаком. Единственное, что сделал Сурков, желая понервировать Козака и заставить его действовать импульсивно, совершая дополнительные ошибки – это пустил слух о своём намерении вернуться в большую политику в 2025 году.

Но, вместе с тем, находясь в режиме засадного выжидания, Сурков осторожно актуализирует свою агентуру. В Молдове это выразилось во внезапной активизации безнадежного политического аутсайдера Марка Ткачука, председателя Союза Гражданских Растений, тесно связанного именно с Сурковым. В Абхазии – в сложной закулисной игре с подтягиванием Турции к переговорам между Сухуми и Тбилиси через сурковские связи в окружении Кадырова. У Кадырова в этой истории есть свой, и немалый, интерес, но это отдельная тема.

В отличие от квадратно-гнездового Козака, Сурков гибкий. Он хорошо чувствует изменения, происходящие в мире, а особенно – в Европе. Он понимает, что ставка на прямое сближение с Россией сейчас бесперспективна. Более того, она не отвечает интересам и самого Кремля.

Сурков будет ставить на управляемый им умеренный евроскепсис. Он будет выстраивать структуры, в которых его агенты будут вплетены в общую сеть с умеренно-антироссийскими политиками, и создавая в рамках этой сети их динамичный, изменчивый консенсус. Который при одних обстоятельствах может быть затем развернут в систему теневой российской поддержки. А при других – стать предметом торга с Западом, в обмен на признание Суркова полезным перебежчиком.

Сергей Ильченко, заместитель главного редактора