А чья колонна-то? Эксклюзив

Можно ли считать кремлевскую агентуру в странах ЕС и США действительно кремлевской? Не является ли сама Россия инструментом, и, одновременно, ресурсом в противостоянии различных западных сил, и, если это так, то что это за силы?

В статье «Russia as business, business as usual» была предпринята попытка взглянуть на Россию, как на органичную часть глобальной системы. Но, признавая Россию таковой в плане социальном и экономическом, нам придется согласиться и с тем, что ее элиты органично входят в состав глобальных политических элит, а не являются пришельцами из другого мира, пытающимися освоиться в непривычной для них обстановке.

Попутно было выяснено, что не существует ни «Кремля», как цельного субъекта, управляющего цельной «Россией», ни цельной «России». «Кремль» оказался равнодействующей интересов множества кланов разного масштаба, с трудом способных вписаться в формальные правила игры, принятые на Западе, и, в силу этого, тяготеющих к неформальным, то есть, криминальным видам деятельности. А «Россия» — территорией со множеством ценных ресурсов, значительными долями собственности которых — по крайней мере, очень многих из них, — владеют по факту разного рода зарубежные ТНК, хотя эти факты и могут маскироваться сложными схемами кредитования и акционирования.

Криминальная окраина

Такая неспособность, или нежелание следовать формальным правилам, но, чаще всего, сочетание того и другого, плотно вошедшее в стиль жизни, стало отличительной чертой всего российского общества. По-своему,это общество очень демократично: абсолютное большинство его элитариев выросло именно из народа, притом, из самых что ни на есть народных низов. Это подтверждается изучением биографий лиц, входящих в состав российских верхов, из которых ясно видно: главным фактором успешной карьеры в России зачастую выступает не происхождение, не личные способности, не хорошее образование, а исключительно пребывание в нужное время в нужном месте. Бывшие помощники на побегушках, носившие чемоданы за начальством, водители, повара и охранники, делают блестящие карьеры, но лишь постольку, поскольку обладают важнейшим в криминальной среде качеством — личной преданностью лидеру своей группировки. Впрочем, такая преданность всегда основана только на силе: вопрос о том, что именно насилие, и только оно, является основой всех социальных связей в российском обществе был подробно разобран в первой статье цикла, «Как бороться с российским влиянием в постсоветских странах». Как следствие, нефартовый авторитет быстро лишается поддержки, и верность его окружения сходит на нет.

Иными словами, зловещий заговор тайной сети Коминтерна/КГБ/русской мафии, проникшей во все структуры по всему миру, оказывается банальной деятельностью столь же банальной ОПГ. Термин «русская мафия» — наиболее адекватным определением, отражающим суть любой российской власти. А зловещая «пятая колонна России» — либо коррумпированными мафией политиками и чиновниками, либо местными, менее ресурсными криминальными группировками, сотрудничающими с ней по причине социальной близости.

Но пребывание в криминальной среде — признак лузерства, а вовсе не особой лихости на пути к успеху. Всякий преступник в первую очередь — неудачник, не сумевший реализоваться в рамках закона, и вынужденный участвовать в незаконных, и, оттого, рискованных предприятиях. Разбогатевшие гангстеры зачастую стремятся вложить нажитое в легальный бизнес, оставаясь в нелегальном только в силу непреодолимых обстоятельств того или иного свойства. И в этом плане русская мафия не отличается от любой другой, с той только разницей, под ее контролем оказалась целая Россия.

Но даже то, что некая ОПГ захватила целую страну не говорит о каком-то особом ее могуществе. Причины, по которым любая преступная группировка достигает чрезмерного влияния хорошо известны и тоже банальны. Во-первых, для этого нужны неблагополучие и бедность места, где такая ОПГ разворачивает свою деятельность: страны/ региона/ района/ окраины/ поселка возле свалки отходов, живущего с этой свалки. В любом из перечисленных случаев большинство населения такого анклава, при каждом контакте с большим, относительно благоустроенным миром, вынуждено преступать закон, пусть по мелочи, но практически всегда. Население делает это, чтобы выжить, у него нет иного выбора. Но такой способ выживания порождает специфический тип криминального мышления, когда вступление в ряды ОПГ видится жизненным успехом. И, действительно, по сравнению безнадежным нищенством — единственной возможной альтернативой, это, по меркам такого анклава, несомненный успех. В дальнейшем, когда уровень жизни немного повышается, приобретенные криминальные привычки, в виде отсутствия моральных тормозов, остаются. Сами по себе они не исчезают. Такого рода тормоза прививаются в обществе одним только способом — ровно тем же, каким прививается привычка ждать зеленого света светофора, даже если дорога свободна: высокими рисками от перехода на красный свет, в сочетании с малозначимостью выигрыша, не оправдывающего риск.

А, во-вторых, и это главное, криминальные структуры не сталкиваются на такой территории с непримиримой конкуренцией. Окружающий мир не ставит своей задачей их искоренение. Окружающий мир тоже не есть что-то цельное, в нем присутствуют разные группы и разные интересы. Есть мелкие ОПГ, для которых владельцы такой территории оказываются выгодным старшим партнером, а сама территория — удобным тылом. Есть коррумпированные чиновники, через которых ОПГ проворачивает операции в обход закона. Но есть и куда более значимое явление: крупный бизнес, которому, по тем или иным причинам стало тесно в рамках закона, и который не прочь перенести часть своих производств на территорию, где царит беззаконие, и инвестировать средства в незаконную деятельность, формально не выходя из образа добропорядочных предпринимателей. Конечно, при этом возникнет вопрос о дистанцировании от гангстеров, и об отмывке получаемых доходов, но это уже технические детали. Так между ОПГ и легальным крупным бизнесом возникает устойчивая связь.

Эти надоевшие, неудобные, отжившие свое государства

Итак, пресловутая «пятая колонна России» при ближайшем рассмотрении оказывается неоднородной. В нее входят отдельные члены криминальных сообществ других стран, и целые ОПГ, связанные с российскими ОПГ общими бизнес-интересами. Входят коррумпированные физические лица, не являющиеся частью преступного мира: отдельные журналисты, редакторы и владельцы СМИ — и СМИ целиком, отдельные политики — и целые партии, отдельные гражданские активисты — и целые общественные организации. Входят коррумпированные чиновники государственных и международных организаций. Несмотря на кажущееся многообразие этой категории лиц и организаций, во всех случаях речь идет об одном и том же явлении —о платном лоббировании интересов российских ОПГ. По сути, это и есть коррупция — способствование совершению заведомо противозаконных действий, совершаемому с корыстными целями. Тот факт, что такое сотрудничество с Россией не всегда подпадает под коррупционные статьи местных УК, объясним только их несовершенством.

Кроме того, Россия ведет широкую пропаганду за своими пределами. Тут тоже нет ничего уникального — преступный мир всегда работал и работает над своим имиджем. Но масштабы российской пропаганды обуславливают и наличие пропорционального им числа бескорыстных помощников Кремля, т.н. «полезных идиотов». При этом, Москва успешно эксплуатирует ностальгические настроения по «ушедшему СССР», вызванные широко распространенной социальной неустроенностью в новых условиях. Такие настроения характерны для любой эпохи социальных перемен,они подпитывают все реставрации, контрреволюции и контрреформации, которые, благодаря им, одерживают победы гораздо чаще, чем это принято думать. Этот нехитрый прием увеличивает число полезных идиотов в странах бывшего СССР и СЭВ на несколько порядков.

Полезный идиотизм в странах, не познавших советского рая, имеет немного иной характер — он распространяется путем социальной критики местных реалий. Иногда — справедливой, иногда — нет, но всегда по умолчанию предполагающей отсутствие подобных явлений в России, что зачастую является прямой ложью. Понятно, что кризисные периоды, к примеру, в период Интербеллума, или сейчас, на фоне общего кризиса глобальной капиталистической системы, — а он налицо, и деться от этого некуда, способствуют большему распространению «полезного идиотизма» — полезного, напомню, исключительно ОПГ. И, опять же, этот феномен свойствен всем хоть сколь-нибудь значимым ОПГ, а не только российским. Вопрос только масштабах, пропорциональным суммам, вливаемым в пропаганду.

Четкой границы между перечисленными категориями не существует. Политик может владеть СМИ, или сам заниматься журналистикой, гражданский активист или журналист — податься в политику, и быть затем избранным в органы государственного управления, а государственный чиновник — уволиться со службы и уйти в бизнес или в общественную деятельность. Пример Герхарда Шредера здесь общеизвестен, и остается только гадать, где всплывет, уйдя из политики,Ангела Меркель. Наконец, получение денежного вознаграждения за свои услуги не исключает и некоторой доли полезного идиотизма. Напротив, оба явления успешно подпитывают друг друга.

Однако, во всех перечисленных случаях видна четкая иерархия. Большая ОПГ использует все категории лиц и организаций, о которых шла речь, в своих интересах. Эта часть «пятой колонны» Кремля — действительно кремлевская.

А вот с крупным бизнесом, решившим инвестировать в незаконную деятельность, все обстоит сложнее. Когда такие связи вскрываются, иной раз трудно понять, кто тут чья пятая колонна.

В статье «Russia as business, business as usual» уже упоминалось о гибридной война ТНК против государств, в рамках которых ТНК стало слишком тесно. Цель этой войны — сброс с ТНК социальных обязательств, навешенных на них государством при помощи налогов, и обнуление социальных гарантий, ставших результатом классового компромисса, достигнутого в наиболее развитых странах в ходе примерно трех веков эволюции буржуазных, то есть, основанных на примате частной собственности, отношений. Иными словами, Запад сегодня расколот, и существуют уже два непримиримо враждующих Запада: теснимый и уходящий Запад государственный, и приходящий ему на смену Запад корпоративный. Они выросли из одного корня, но сейчас разделились, и отдаляются друг от друга, градус противостояния между ними постоянно обостряется. Наибольшего накала он достиг в наиболее развитой в техническом и социальном плане стране мира — США, чуть отстает Западная Европа, несколько особняком, но тоже в игре находится Китай. Прочие страны, по объективным причинам, не столько субъекты, сколько объекты этого противостояния. В лучшем случае их субъектности может хватить только для организации обороны от корпоративного наступления на региональном уровне, но и это случается нечасто.

Вот, к слову, уходя в сторону от основной темы: кто-нибудь слышал о пятой колонне России в Китае? Нет? А о пятой колонне Китая в России? Слышали, но глухо, краем уха? А почему так? Нет взаимного интереса? Нет конкуренции, и даже малейшего антагонизма, и все происходит по общему согласию? Не странно ли это? Нет ли тут чего-то еще, что ускользает от беглого взгляда? Считайте это заявкой на будущую статью.

Так вот, было бы удивительно, если бы ТНК не использовали в своей войне против государств российские ОПГ в роли собственной «пятой колонны», в обмен на инвестирование, и на помощь в отмывании средств. И, разумеется, они их используют, причем, используют на всю глубину этой структуры. Так «пятая колонна Кремля» на поверку оказывается пятой колонной ТНК, ведущих борьбу за демонтаж государств и лишение их реальной власти. Вопрос же о том, как бороться с российским влиянием в постсоветских странах,и не только в постсоветских, но также в странах третьего/четвертого мира, и на Западе оказывается частью более общей проблемы: как,с какой целью и с опорой на какие социальные группы и средства следует бороться с растущим влиянием ТНК, и какие другие, помимо России, пятые колонны, ТНК сегодня используют. Подробное изучение этого вопроса тоже могло бы быть темой цикла будущих статей.

Что же касается российских пятых колонн, и борьбы с ними, то тут все обстоит одновременно и просто, и сложно. Просто, по той причине, что борьба с криминалом, в том числе и организованным, сросшимся с легальным бизнесом, и активно коррумпирующим государственный аппарат, стара, как мир. Существует огромный пласт опыта, и очень успешного, и не очень. Существуют методики и специалисты. Плохая новость: это трудно, долго и затратно. И никогда не приносит 100% успеха. Хорошая новость: если взяться за дело, как следует, любую мафию можно загнать в очень глубокое подполье, резко сокративи ее поголовье, и размах ее деятельности. Правда, в периоды кризиса и ослабления государства она снова разрастется,и все придется начинать сначала. Это как герпес — совсем вылечить нельзя, но эффективно залечить можно. До следующего обострения.

Начинать же нужно с жесткой зачистки от представителей мафии тех структур, которые, собственно, и должны с ней бороться — и с расширения полномочий этих структур, вплоть до самых крайних и чрезвычайных. С криминализации, путем внесения соответствующих статей в УК, любых форм сотрудничества с мафией. Но это все последующие шаги. Первым же шагом должно стать юридическое очерчивание границ мафии, после чего всякая деятельность на этом, очерченном, пространстве, равно как и сотрудничество с ним,должны считаться преступлением, с соответствующей привязкой к УК.

Так вот, в случае борьбы с общероссийской ОПГ — не суть, что в Кремле много башен и противоборствующих группировок, в любой разветвленной организации это так, — априори преступным должно считаться любое сотрудничество с Россией, либо со структурами, аффилированными с Россией.

Понятно, что «стерильное», со 100% охватом, введение такого принципа практически невозможно. Понятно и то, что этим нужно заниматься прежде всего на собственном государственном уровне, лоббируя затем такой подход в международном масштабе, с опорой, прежде всего, на собственный пример. Наконец, понятно и то, что такой разворот, даже частичный, но приемлемым охватом российской мафии и ее пятой колонны,займет десятилетия. Хотя вот как раз по этому поводу я не стал бы волноваться: времени у нас неограниченно много. Много, в том смысле, что российская мафия сама собой никуда не денется, и на уход Путина здесь рассчитывать не стоит. Любая «оттепель» в России всегда густо пахнет криминальным дерьмом и трупами, проступившими на всеобщее обозрение, и так продолжается до следующих криминальных заморозков. Так что надежды на «Россию после Путина» напрочь лишены оснований. Скорее, Путина будут вспоминать добрым словом, как довольно умеренного и относительно вменяемого главу российской ОПГ, как теперь вспоминают Брежнева.

Так вот, самым первым шагом на этом пути должно стать признание России преступной организацией, мимикрирующей под государство, но при этом государством не являющейся. Такое признание, конечно, беспрецедентно в мировой практике, и на первых порах попытка его обоснования и лоббирования вызовет только недоумение и отторжение. Сегодня Запад склонен обвинять Россию в «возвращении к авторитаризму и империалистическому мышлению», а та, в ответ, обвиняет Запад в использовании геополитических преимуществ слабости России и в навязывании собственных правил, вместо того, чтобы встретиться «посередине» и создать там общий европейский дом, как якобы предлагал Михаил Горбачев, а Запад согласно кивал ему в ответ. Вся эта многословная демагогия только затеняет очевидную ситуацию: Россия вообще никакое не государство. Она — подделка под государство, преступная организация, контролирующая обширную и ресурсную территорию, и потому крайне опасная.

Это надо повторять на всех уровнях, снова и снова, аргументируя свою позиция всеми возможными способами, и подавая собственный пример отношения к России. Повторять, даже тогда, когда затея о широком признании России не-государством будет казаться безнадежно провалившейся. Повторять с упорством Марка Порция Катона-Старшего, с его «Ceterum censeo Carthaginem esse delendam». И, если мы не отступим, и не дрогнем, то отвратительный, людоедский Второй Карфаген/ Третий Рим/ Четвертый Рейх обязательно падет. Так победим!

Сергей Ильченко, для Newssky