Константин Машовец: Когда политики делают ошибки

или Попытка №… Заключение

Прежде чем перейти к событиям последних дней в районе Дебальцево, хотелось бы высказать несколько замечаний

– Временные рамки и реальные условия проведения Дебальцевской оборонительной операции явно разошлись с теми, которые были запланированы украинским военным командованием изначально.

– Главная причина этого -просчёт высшего военно-политического руководства Украины в дипломатической сфере (Минск-2 сработал не так, как было ожидаемо. Господин Чалый, это признал прямо…)

– Вся эта Дебальцевская история, судя по всему, и была той основной причиной, по которой Путин вообще прилетел в Минск. Уже на этапе переговоров стоило бы задуматься о причинах появления по настоянию российской стороны “временного люфта” в Договорённостях и проанализировать данные о перегруппировке дополнительных ватных формирований на фланговые позиции плацдарма
(группа “ИС” в своих сводках практически всю неделю до переговоров и в дни самих переговоров об этом писала…)

– Не смотря на это, задачу, которую поставило перед украинским военным руководством политическое руководство страны, оно выполнило.

– “Смятое” окончание операции, явно стало следствием ошибок политиков в формулировке военным исходных условий и временных параметров задачи. Посему расчёт сил, средств и времени для её проведения был ошибочным.

– Отсюда и все последующие ошибки. Военные спланировали и провели то, что им сказали провести политики. Но, политики ошиблись, отсюда и не соответствие планируемых военными условий с реальными. Самой яркой иллюстрацией этого стало не просто “нарушение перемирия” в Дебальцево, а резкая активизация боевиков, и наращивания их командованием усилий по ликвидации плацдарма. Хотя, очевидно, что”по планам” украинского ВПР после Минска должно было происходить обратное.

– Приходится в очередной раз констатировать низкий уровень политического анализа в среде нынешней украинской власти. Они явно не ожидали “сбой” с Минском-2. Отсюда и неверно сформулированная задача военным – “продержаться до Минска”. В реальности пришлось держаться не только «до Минска», но и после него и в условиях явно не тех, которые ожидались… не говоря уж о “мифологическом” отводе тяжёлого вооружения, украинским военным пришлось “держаться” вопреки всему и всем, и не при отводе, а скорее массовом приводе боевой техники противника в район плацдарма.

– Более того, украинскому командованию для успешного завершения операции пришлось всё-таки задействовать целый ряд тактических резервов, которые так же понесли весьма чувствительные потери, что явно не планировалось им изначально…

Ну а теперь, непосредственно к событиям последних дней…

1. Исходная ситуация перед переговорами особого трепета не вызывала. И хотя вата во всю лужённую глотку орала о “котле” и декламировала фантастические цифры “попавших” укропов, действительность не вызывала особых опасений у украинского военного командования (“Минск” приближался и ожидаемое “спадение напряжённости” вместе с ним тоже). Какое-никакое сообщение с Дебальцево и подразделениями южнее существовало, а подразделения на плацдарме не смотря на существенное снижения их боеспособности в следствии потерь (особенно в боевой технике), продолжали выполнять боевую задачу, удерживая свои позиции.

На самом деле, после того, как вата в результате занятия весьма удобных исходных рубежей на участке Нижне Лозовое – Логвиново – Санжаровка заимела вполне приемлемый “стартовый капитал”, она настойчиво стала таскать на левый фланг плацдарма, а так же в район Калиновки, который она так же заняла ранее, всяко разно “ударный металлолом”.

В район Вергулёвки подошла свежая ударная тактическая группа (не менее 25 танков), а в самой Калиновке начала сосредотачиваться ещё одна тактическая группа, которая должна была фактически сформировать внешний рубеж окружения (так же не менее 20 единиц бронетехники).

2. В момент и сразу после переговоров противник явно попытался достичь оперативной внезапности, слегка снизив интенсивность огневого воздействия на украинские позиции. Наши повелись на этот финт ушами. В военном руководстве, так же как и в политическом, возобладала уверенность, что “сепаратюги” будут выполнять Договорённости в районе Дебальцево тоже…

Эти иллюзии и самоуспокоенность были весьма жёстко развеяны на следующий же день после 15-го февраля. Вата, закончив перегруппировку и подтягивание резервов, перешла к активным действия наступательного характера. Причём, одновременно на нескольких участках, от Вергулёвки через Новогригоровку, севернее Чернухино пытаясь вклиниться в Дебальцево с северо-востока и частью сил от Калиновки вдоль речушки Карапулька, обходя с юго-запада Коммуну в направлении Дебальцевского “креста”. Ко всему прочему, воспользовавшись “минским” затишьем вата ввела несколько мелких мобильных групп (до взвода) в промежуток между Логвиново и Калиновкой, а так же попыталась заблокировать путём минирования дорогу от Нижне Лозового на Новогригоровку.

3. Судя по ходу боёв в Дебальцево и направления основных атак вато-витязей, замысел состоял в том, что бы фактически рассечь группу украинских войск, которая оборонялась непосредственно в городе, на отдельные изолированные очаги и одновременно заблокировать для подразделений, обороняющихся южнее и юго-западнее Дебальцова все коммуникации на север.

“Жжённым” пришлось на этом пути столкнуться с рядом трудностей:

– Для того что бы вклиниться в Дебальцево вате предстояло предварительно “до-зачистить” Новогригоровку (а это потеря времени и отвлечение части сил).

– Учитывая тот факт, что на дороге между Углегорском и Дебальцево закрепилась украинская усиленная пехотная рота (а усилена она была несколькими танками), то вероятность её контр-атаки в правую бочину наступающей на “крест” тактической группе ваты была довольно высока. Это тоже надо было учитывать.

– Ко всему прочему по обеим сторонам дороги между Нижне Лозовым и Новогригоровкой совершенно неожиданно для ваты появились “какие-то укропы” (о них ниже), причём ВОП сепаров на высоте 307.9 фактически превратился для находящихся в нём туловищ в “лобное место”. Украинская артиллерия до переговоров лупила по ней словно по наковальне, а с началом «операции по выводу» продолжила эти упражнения, нечто похоже происходило и с Логвиново. Как только туда заходило что-то напоминающее, хотя бы отдалённо, танк или ББМ, его тут же накрывала украинская артиллерия.

4. В конечном итоге, после жёсткого ближнего боя в восточной части Дебальцево вата прорвалась к центру города. Однако, особых дивидендов ей это не принесло.

Фактически, вато-войска сумели вбить в северо-восточной части города узкий клин и заблокировать несколько мелких украинских подразделений в восточной части города (причём вате пришлось вести тут весьма кровопролитные лобовые атаки, ибо не обойти с юга, ни с севера она не могла, пришлось пробиваться к центру через плотную жилую застройку, в которой отстреливались «злобные укропы»). Правда, дело пошло быстрее, когда вата догадалась всё-таки подтянуть к восточной части города бронетехнику…

Другая группа, по сути и по смыслу «основная», которая пробивалась к «кресту» всё-таки вышла к ж\д вокзалу и завязала за него бой (в конечном итоге вокзал пришлось оставить). Следует сразу сказать, прорыв именно этих рыл был наиболее опасен, ибо перекрывал основную транспортную развязку на плацдарме. Фактически это означало бы – конец подразделений, обороняющихся южнее Дебальцево, при условии полного захвата ватой всей северной части города (слава богу, этого не произошло).

Следует заметить, что вата перед самой основной атакой организовала в районе Миус – Фащеевка нечто вроде «проверочной атаки». Дело в том, что судя по всему, вато-командЁры всерьёз опасались того, что командование сектора «С» оттянет подразделения с юга непосредственно к самому Дебальцево и самостоятельно двинет не разбирая дорог и краёв «на прорыв», тогда понятно, что всё запланированное рассечение накроется медным тазом. А начнётся банальное встречное рубилово с непредсказуемым исходом…

Посему рано утром 17-го на украинские позиции на этом участке после ватно-миномётного «с добрым утром» двинулось в сопровождении бронетехники несколько мелких групп ваты. Естественно, они были встречены плотным огнём. После взаимной интенсивной, но не продолжительной пальбы, потеряв одну единицу техники и с забрав с собой 3 туловища в продырявленном состоянии, вата отошла на исходный. Таким образом ею было установлено – «укропы» основными силами к Дебальцево с юга не отошли, можно начинать…

5. К исходу 17-го сложилась следующая ситуация:

– вата прорвалась в город и продолжала подтягивать к местам прорыва подкрепления, быстро закрепляясь на достигнутых рубежах;

– дорога Артёмовск – Дебальцево продолжала находиться под огневым контролем ваты, а местами была и блокирована. Блокирующих периодически отгоняли, но на место одних постоянно приползали другие. И отгон приходилось организовывать по-новой. Это слегка доставало и нервировало украинское командование;

– украинские подразделения хотя и продолжали удерживаться на позициях южнее Дебальцево и частично в самом городе, а так же на дороге между Углегорском и Дебальцево явно находились в не лучшем положении;

– ключевая позиция «крест» фактически стала предметом ожесточённого «спора» между противостоящими сторонам с применением всего спектра вооружения. Понятно, что в таких условиях двигать через него стало в высшей степени проблематично;

– вата продолжала долбить по Дебальцево, где ещё находилось приблизительно до 5000 мирных жителей…

Фактически, стало понятно, что при дальнейшем наращивании ватой усилий, группировка будет разгромлена. К тому моменту она уже потеряла до 80% своей штатной боевой техники и расстреляла большую часть БК. Эпизодические прорывы конвоев снабжения позволяли лишь временно «улучшать ситуацию», ибо противник явно не собирался останавливаться и «выполнять Минские договорённости» заставляя украинские подразделения так или иначе интенсивно расходовать БК.

Именно в этот момент, было принято решение высшим военно-политическим руководством страны вывести группировку из Дебальцево. Надо сказать, весьма вовремя было принято…

ГШ получил приказ свернуть «оборонительную операцию в районе Дебальцево» (или что он считал за таковую), которая уже итак, имела все шансы закончится разгромом 128-й огпбр и приданных подразделений территориальной обороны, а так же формирований МВД и Нацгвардии и как можно скорее выводить всё группировку на север.

В ГШ как всегда почесали макушку, спланировали операцию по выводу и приступили к её практической реализации. Фактически, весь подготовительный этап занял у него не более нескольких часов 17-го февраля (главным образом потребовавшихся на переброску к «блокированному участку» резервных подразделений). А с «нуля» её запустили в действие.

6. Для проведение вывода группировки ГШ довелось задействовать целый ряд тактических резервов с таким трудом собранных и оснащённых в течении предыдущего «перемирия». Фактически в бой были брошены все резервы сектора «С», которые могли быстро выдвинуться на исходные рубежи, то есть находились поблизости. Ими оказались подразделения 79-й оаэбр, частично 95-й оаэбр и несколько подразделений войск специального назначения.

Как уже это было неоднократно в этой войне вперёд «под танки», причём иногда в прямом смысле этого слова, бросили элиту – десант и спецуру. Одновременно с этим весьма оживилась украинская артиллерия, которая «временно перестала придерживаться Минских договорённостей» и стала по наводке ушедших вперёд десанта и спецов наносить огневые удары по позициям ваты (в основном вдоль двух просёлочных дорог, огибавших Логвиново слева и справа и в котором, как это не парадоксально, на месте раздолбаной ранее тактической группы вато-бойцов вдруг обнаружилась свежая ватная группа туловищ с бронетехникой, готовая палить во все стороны).

Десантура действовала быстро и эффективно, не смотря на собственные потери, иногда довольно значительные. Сначала вата была вышиблена с позиций в районе Нижне Лозового, а потом и с ВОП-а на высоте 307.9. Вход, таким образом, открылся. После чего, десант и спецы заняли блокирующие позиции по сторонам обеих просёлков и фактически отрезали «отрезающих». Что вызвало у последних весьма неподдельный интерес, выразившийся в попытки «покататься на танках» друг к другу в гости. После уничтожения одного из них и за компанию ещё одной БМП, это стремление у вато-окружающих пропало. И им довелось стать «независимыми» зрителями увлекательного спектакля под названием «выход Дебальцевской группировки из оперативного окружения». Они, конечно, пытались стрелять и даже иногда наводили артиллерию, но остановить колоны украинских войск не могли…

В это же время командование сектора «С» сумело передать большинству подразделений, которые находились на плацдарме приказ «оставить всё лишнее и ненужное, то, что не возможно забрать с собой взорвать и привести в негодность, и двигаться к Дебальцево (для тех, кто был южнее) и сконцентрироваться в северной части Дебальцево» (для тех, кто был в самом городе).

Завершающим аккордом этой «планово-организационной ночи» стал массированный огневой удар украинской артиллерии «расслабляющего» характера по подходящим к Дебальцево вато-резервам. К 6.20 18-го февраля первые подразделения украинской группировки начали движение на выход…

В заключении

Командиру 128-й огпбр присвоено звание Героя Украины.
По этому поводу хочу сказать следующее.

Когда политики делают ошибки, которые военным приходится исправлять ценой собственной жизни на поле боя, они часто склонны скрывать их щедрыми наградами выжившим. И чем меньше солдат вернулось из боя, тем щедрее им награды от политиков…

Это не я заметил, а один умный дядька задолго до меня…

Константин Машовец